Светлана Ланас - Одно на двоих, или Оборотень поневоле

Запах крови и сжигающая боль! Хочется кричать… От боли, от обиды, от насмешки приближающейся смерти и от моей напрасно прожитой жизни… Мне ведь всего двадцать пять, ни детей, ни семьи, только мама и сестра. Почему?! Я не хочу! Мне еще рано!!!

Я очнулась толчком и обхватила голову руками стараясь заглушить огромное количество звуков, ворвавшихся в сознание, но не успела привыкнуть к этому, как тут же мне в нос ударил запах плесени и грязных сапог, а еще крови.

– Фу! – скривилась и прикрыла нос. – Что это?

Я подорвалась и посмотрела на свои руки… ЛАПЫ! Черные, в шерсти, с длинными острыми когтями… ЛАПЫ!

– Аааааааа!

Попыталась встать, но поняла, что не могу! Получалось стоять только на четырех конечностях и всё! Заметалась по сторонам и начала кричать, но из горла вырывалось только рычание. Впервые за всё время, проведенное в замке, я поняла, что если это сумасшествие, то данная стадия последняя. И нет никакой надежды вырваться. Паника, которую сдерживала раньше, вырвалась из меня…

– Аааа! Помогите! – пытаясь избавиться от этой шкуры и била лапой о лапу, истерика всё больше захватывала меня изнутри. – Верните моё тело! Вы хоть знаете сколько мне стоило привести в порядок фигуру?! Да мне во сне целый месяц снилось, что я наконец-то подхожу к холодильнику и могу съесть что-нибудь вкусное! Да, я… Да, я!

Рычание отражалось от каменных стен и звук усиливался многократно, тем самым больно отражаясь в ушах, но я не останавливалась ни на секунду, кричала, обвиняла и награждала умников посмевших сделать всё это со мной лесными эпитетами, метафорами и сравнениями. Но это ведь не реально! Я не могу быть такой. Что происходит?

Когда же усталость взяла свое и я выдохлась, на миг прикрыла глаза и почувствовала, что меня мутит. Хвост нервно бил о пол и прекращать свои маневры никак не желал, а мне становилось все хуже и хуже.

"Ооооо… Что же со мной?! Если это сон, то, пожалуйста, можно немного перекрутить эпизод… Или я в конец с ума сошла?! " В этот момент желудок не выдержал…

– Зожи! – ворвалось в сознание, и прежде, чем я успела подумать, встала.

Но тут же яростный огонь внутри напомнил о себе.

– Ррррр… – вырвалось из пасти, и я приготовилась к атаке.

– Она понимает, всё отлично, – сказал вошедший мужчина.

А я тем временем внимательно посмотрела на него и удивленно осознала, что понимаю его слова. Нахмурилась и нервно вильнула хвостом.

"Ничего не понимаю! Такой же черный на белом, как и все тут, но вот его я поняла… "

В мой изнурённый событиями мозг ворвалось знакомое "хелла", но сейчас оно приобрело для меня знакомый? издавна смысл "ко мне". Это, наверное, вновь воображение разыгралось – всё мозг, я с тобой не играю! Так не честно…

– Ко мне! – вновь прозвучала команда, но я обиделась! Не знаю почему, но откуда-то внутри появилось чувство, что никто меня такую красивую, хорошую не любит и бросает голодную в камеру с психованной мной!

"Что, простите?! Писец, что-то вообще мозг не варит… Что за мысли?"

– Дира, ко мне! – вновь повторил мужчина и я неохотно подчинилась, сколько уж можно? Надо наконец-то избавиться от всего этого. Возможно, врачи помогут…

На меня одели ошейник и намордник, отчего появилось стойкое желание откусить кое-кому руку по самые гланды, и повели.

– А где тело?! – услышала удивленный голос, перед тем как покинуть помещение.

Я сидела в вольере и думала.

Вот если все это только мои галлюцинации то, наверное, я странно веду себя для окружающих, а если нет?! Вот второй вариант тревожил больше всего. Так и эдак покрутив ситуацию, решила вести себя хорошо. Ведь не знаю наверняка что это. Хотя, я читала, что люди могут годы находиться в таком состоянии, когда им мерещится что-то особенное. Но как тогда можно объяснить мой обострившийся нюх и слух я не знала.

Изнутри вновь появилось чувство несправедливости и уныния. И я, сложив лапки положила на них голову и задремала. Неожиданно в мою многострадальную голову ворвалось ощущение счастья, будто кто-то знакомый и хороший пришел меня навестить. Прислушалась и поняла, что кто-то идет.

Я уже три дня как нахожусь в шкуре пантеры и начала различать ее чувства. Она существовала и была неотъемлемой частью меня, и теперь нам приходилось жить в одном теле. Но что странно, пантера практически не управляла телом, только хвостом и то мне временами казалось, что он вообще живет своей собственной жизнью и приструнить его практически невозможно.

От странного незнакомца, который шел по направлению ко мне, очень приятно пахло жаренным мясом и булочками. Мммм… Сейчас мне давали такой же странный набор, который я ела после тренировок, а точнее перловку с капустой. Но я так истосковалась по нормальной еде, что невольно облизнулась.

К моей клетке подошел парень лет двадцати, с такими же, как и у всех тут черными глазами, но мне показалось, что сейчас они улыбаются.

– Привет, Дира! – остановился он возле клетки, а пантера возликовала.

Я не стала противиться ее чувствам и подбежала ближе, радуясь незнакомому гостю.

– Хм… Я думал, что тебя уже изменили… – парень задумчиво уставился на меня, а я продолжала прыгать рядом. – Или еще не успели?

На его лице появилась улыбка и он приоткрыл клетку.

– Пойдем погуляем! – снял с гвоздика ошейник и одел его на меня, но вот намордник, который больше всего вызывал раздражение, не взял.

Мы неспешной походкой направились в конец помещения, по правую и левую сторонам были клетки с леопардами, всего в двух они оказались такими же чёрными как я. Но мой новый знакомый не обращал на них никакого внимания, что несказанно радовало. В конце оказался проход в большой вольер, где перед нами открылось огромное количество барьеров, лавочек и других приспособлений для тренировки, а еще чуть в стороне деревья и густой изумрудный ковер. И как только привязь ослабла, я помчалась к траве во весь опор и как кошка начала по ней кататься. Мурррр! Великолепно! Свобода!

– Узнаю свою неугомонную Диру! – улыбнулся парень, растянув губы в улыбке так, чтобы не показывать зубы. – Пойдем лучше потренируемся, ты, наверное, устала там сидеть.

На предложение размяться я отреагировала рыком и весело подбежала к парню, но он не торопился идти, а начал меня гладить и чесать. На секунду замерла, когда его руки коснулись моей шкуры, а потом впала в блаженство! Хотелось мурлыкать, но почему-то не получалось… Наверное, речевой аппарат для таких способов передачи эмоции у пантеры был неприспособлен. А жаль, очень…

Парень рассказывал, какая я хорошая и красивая кошечка, и продолжал чесать.

– Все! Хватит. – засмеялся он. – Дира, рядом!

И наконец-то повел меня на полигон, где можно было размяться. Последние дни я провела взаперти, поэтому сила прямо-таки вырывалась из меня.