Михаил Пинский - Будет день. Городской рассказ

– Детка, мне не нужны твои деньги. Сама пока что в состоянии. И свои деньги Игорёк прибереги.

Они тебе понадобятся, когда ты встретишь хорошую женщину… Ну, не знаю, ребята… Послушай, Леночка, а на что ты собираешь деньги? Двадцать тысяч сумма не малая. – Насторожилась Наталья Валериановна.

– Бабуль, у нас в районе есть стриптиз-клуб. Там мужчины раздеваются для женщин. Ну, и спят с ними за деньги. Вот я и хочу заказать себе стриптизёра на ночь, чтобы не с кем попала девственности лишиться, а с профессионалом. Чтобы было, что в старости вспомнить. А стриптизёры за ночь берут двадцать тысяч. Я узнавала. – Пошутила Ленка, собиравшая деньги на новую гитару.

– Дурочка, так они же, наверное, двадцать тысяч евро берут. Представляешь, сколько объявлений тебе развесить прейдёться. К пенсии закончишь. А к тому времени ты и без стриптизёра девственность потеряешь. На такую красотку охотников найдётся уйма. И платить не надо. Они ещё сами счастливы будут тебе заплатить. – Рассмеялась Наталья Валериановна, и, вдруг сообразила, какой «педагогический перл» выдала. – Елена, прекрати прикалываться! Совсем задурила голову. Тебе не о сексе, а о поступлении в следующем году думать надо. Ты уже выбрала, где учиться собираешься? Во Франции?

– Бабуль, я россиянка и учиться буду в России. Это моя родина.

– Но европейское образование престижней, и больше шансов даёт в будущем. Скажи ей Игорёк.

– Мама, Леночка девочка взрослая и умная. Пусть сама решает.

– Да, взрослая, умная… Ну ладно, приедет через неделю Марина, вместе и решайте.

– Что! Маринка прилетает через неделю!? – Я не поверил своим ушам. Вот это номер! – Мы на днях в скайпе с ними общались, Леночка подтвердит, почему же они ничего не сказали?

– Игорёк, прости меня дуру старую. Марина просила вам пока ничего не говорить. Они с Мариком хотят сделать вам сюрприз. Ребята, я ничего не говорила. Хорошо? Вы, пожалуйста, не выдавайте меня.

–Ань, а трахаться действительно клёво ?

– Елена, никогда не произноси это мерзкое слово из лексикона маргиналов отморозков и всякой мрази. Вот они именно это и делают. Потому что им не нужны чувства, а достаточно только физиологии. Удовлетворения своих примитивных животных потребностей. – Возмутилась Анечка.

Я подавленный тёщиным сообщением, точнее, непонятно откуда возникшим чувством опасности связанным с прилётом Маринки и Марка уныло ковырялся на грядке «зачищая» разросшиеся до неправдоподобно-чудовищных размеров сорняки и в пол уха слушал разговор девочек загорающих поблизости. Конечно, как отцу, воспитателю и наставнику мне следовало вмешаться и поставить дочь на место – что-то в последнее время Леночка слишком разговорилась. Но делать это не стал. У меня теперь не было никакого настроения вступать в совершенно не победоносную войну с дочерью…

– Ну, хорошо, не буду. Заниматься любовью. Тебя это устраивает? – Обиженно поправилась Ленка.

– Устраивает. Хотя это тоже не лучшее определение. Я бы сказала просто любить.

– Ладно, пусть будет просто любить. Так как?

– Леночка, если это происходит с любимым человеком, нет ничего более чудесного.

– Ань, а у тебя в первый раз было с любимым человеком?

– Да, тогда мне казалось, что я того мальчика любила по-настоящему.

– А ты его любила больше чем папу?

– Ленка, какая ты ещё глупая. – Засмеялась Анечка и легонько стеганула дочь прутиком по спине. – Конечно же, нет. Никто на свете не сравниться с Игорем. Лучше, чем с ним мне ни с кем не было. Я не только постель имею в виду. Твой папа столько знает. С ним так здорово, так интересно… Интересно и легко. Мне ни с кем не было так интересно и легко.

– Анька, ты больная. Стопудовая крейзи. – Безапелляционно констатировала дочь. – Ну, как можно влюбиться в человека настолько старше тебя. Ты такая красивая. Скажешь, к тебе молодые ребята не клеятся?

– «Клеятся», как ты выражаешься. Ну и что из этого. Леночка, когда ты вырастешь, встретишь свою любовь, тогда сама всё поймёшь. – Как-то удивительно серьёзно ответила Аня. – Я очень хочу чтобы когда-нибудь ты испытало это чувство.

– Ладно-ладно, не задавайся. Ты всего на девять лет меня старше. Подумаешь, умудрённая жизненным опытом дама. Ты сама ещё маленькая, а строишь из себя. – Обиделась Ленка. Но Анечка рассмеялась, обняла её и поцеловала. А Ленка поцеловала её в ответ.

– Слушай, а когда ты впервые поняла, что влюбилась в папу?

– Не знаю. Давно…

– Ты не увиливай. Честно скажи. – Насела на Анечку настырная дочь.

– Знаешь, твой папа понравился мне с первой минуты, как я его увидела. Точнее, сначала Игорь меня очень удивил. Понимаешь, вначале я его приняла за другого… Ну…, за гея.

– Анька, почему за гомика!? – Ленкиному удивлению не было предела.

– В тот день, точнее, в это время дня посетителей в отделе, как правило, нет. А тут стремительно подходит ко мне интересный, я бы даже сказала, такой настоящий стопроцентный мужчина и сходу спрашивает романы Уильяма Берроуза «Гомосек» и «Голый завтрак». Ты представляешь!?

– И чего? – Не поняла Ленка, естественно, как и большинство своих сверстников, незнакомая с запрещённым в мою молодость этим культовым американским писателем, чьи произведения в то время подпольно распространялись в нашей стране через «самиздат».

– Видишь ли, Уильям Берроуз считается проповедником свободной любви и однополых отношений. А его романы, те, что назвал твой папа, вообще многие десятилетия находились в Америке под запретом из-за освещения и пропаганды гомосексуализма и гомосексуальных экспериментов. Правда, впоследствии роман «Голый завтрак» был признан в Америке одним из наиболее значительных произведений второй половины двадцатого века. Берроуз, а ещё Аллен Гинзберг и Джек Керуак считаются идеологами битничества.

– Идеологами чего? – Не поняла Ленка, никогда не слышавшая об этом течении.

– Леночка, тебе надо больше читать, интеллект развивать, а не бездумно торчать в «контакте». В Соединённых Штатах в пятидесятые, шестидесятые годы прошлого века возникло молодёжное нонконформистское движение битников или разбитого поколения протестующее против двойной морали и отсутствия духовных ценностей в американском обществе потребления. Эти писатели и сформировали его идеологию. Они считаются и идеологами последующего молодёжного движения хиппи.

– А, про хиппи я знаю. Мы в колледже во Франции проходили. Они отращивали длинные волосы, ходили босиком, цветочки на лицах рисовали, протестовали против какой-то войны, революцию делали, «травку» курили, коммунами жили. У них ещё свободная любовь была. Ну, любой мальчик с любой девочкой, когда захочется. Как собачки. Они говорили make love, not war… Это не интересно. Ты дальше рассказывай про вас с папой.