Юрий Корчевский - Ратибор. Язычник

Илья решил идти на шлюпке, пока хватит топлива. А потом бросить шлюпку – без топлива она обуза, да двигаться пешим.

Места пошли глухие – ни селений не видно, ни людей. Иногда он замечал дымы вдалеке, да к берегу выходила дорожка грунтовая – в две колеи от тележных колес. Стало быть, ходили поморы к центру, товар возили – меха, рыбу, рыбью кость – так называли моржовые клыки.

Один раз на берегу пытался набиться попутчик – рукой размахивал, кричал. Только что у мужика на уме? Прирежет ночью, польстившись на лодку, только вот мотор завести ума не хватит.

Через неделю пути река разделилась на два притока. Налево, на восток, уходила Вычегда, направо, на запад – Сухона. Илья на Сухону свернул, все же более обжитые края.

Он успел подняться по реке километров на сто – кто их считал, эти километры, как дизелек смолк. Илья кинулся по канистрам пластиковым, ан пусты они были, как и топливный бак. Нехорошо на душе у него стало, привык к шлюпке. Движение неспешное, дизелек мирно рокотал «тук-тук», запах сгоревшей солярки о доме напоминал, о цивилизации. Теперь все, на своих двоих идти придется.

Поклажи практически не было: сухой паек он почти доел, осталась одна банка бобов с мясом – берег ее, как НЗ.

Илья причалил к берегу, шлюпку привязал. Поразмыслив, решил переночевать. Дело к вечеру идет, два-три часа – и стемнеет. Уж лучше в шлюпке ночевать, чем на голой земле. Можно, конечно, на веслах идти, но придется делать это против течения. А шлюпка крупная, и одному ему не выгрести. И кое-что бросить придется – не нести же ковры на себе? Тяжелы.

Бобы, как ни хотелось ему есть, решил употребить утром – для пешего перехода силы понадобятся. Определился, где юг, – ему туда. Через много лет в той стороне Москва будет, а сейчас уже стоят Ярославль, Ростов, Суздаль и Муром. Топор Илья под руку положил – на всякий случай. Шлюпка изнутри запоров не имела, зверь не откроет. А человек – запросто.

Перед сном Илья полюбовался закатами, напился чистой воды из реки. Вкус – изумительный, как из родника. Нашел несколько кустиков черники, полакомился ягодами, но потом с трудом отмыл руки и улегся спать. Стемнело, что еще делать в таких условиях?

Уже засыпая, он потер деревянную фигурку Макоши, но древняя богиня не ответила, не отозвалась. Недовольна чем-то или только в полнолуние может голос подать?

Спалось ему отменно, и утром он проснулся от осторожного стука по лодке. Сон мгновенно слетел. Илья заткнул за пояс топор и выбрался на корму.

На берегу стоял мужчина – бородатый, в расшитой рубашке из беленого льна. Тупым концом короткого копья он стучал по корпусу шлюпки, а увидев Илью, извинился:

– Прости, муж, не ведали, что ты отдыхать-почивать изволишь.

За мужиком на берегу виднелось несколько подвод, крытых грубой рогожей, стояли возчики.

– Утро доброе, – поднял руку в приветствии Илья.

– И тебе того же. Что за дивная лодка? Ни одного шва не видно. Неуж из цельного куска дерева выдолблена?

– Почти угадал.

– Посмотреть можно?

– Смотри, за погляд денег не беру.

– Знамо дело!

Мужик воткнул копьецо в землю, перебрался на шлюпку и залез внутрь. Через иллюминаторы во внутреннее помещение вливался солнечный свет.

– Это что? – Мужик пощелкал ногтем по прозрачному пластику.

– Окно.

– И через него видно все, не как через бычий пузырь. А ковры где взял? Из Хорезма?

– И снова угадал. Купец, наверное?

– Как есть торговый гость, сейчас с обозом во Владимир еду. Шкуры везу, зуб моржовый.

– Богатые товары, – одобрил Илья.

– А то! У меня охотники на трех заимках, да бортники еще.

Мужик ухватился за ковер, пощупал, зачем-то понюхал.

– Добрая вещь! Продай!

– Что дашь?

Цен на вещи Илья не знал. Да и есть ли деньги? Или здесь все на куны меняют? Не исключен и натуральный обмен.

– А сколь просишь? – Купец хитро прищурился, а Илья лихорадочно вспоминал, чем рассчитывались на Руси в древности.

– Гривну!

Илья не представлял, много это или мало, и ляпнул первое, что на ум пришло.

Купец возмутился:

– Да ты что! Это же грабеж средь бела дня!

От возмущения он попытался выпрямиться и приложился головой о пластиковый потолок.

Илья понял, что перегнул палку:

– Так за оба ковра!

Фактически он снизил цену вдвое, но купец покачал головой:

– Не согласен!

– Ну хорошо, забирай лодку и оба ковра.

По понятиям Ильи – уже много, но купец за скоропалительное предложение ухватился. Дивная лодка и два ковра! И что, что мачты нет и паруса? Под веслами ходить может. Зато окошки прозрачные, и крыша есть. Весь ценный груз в сохранности будет, и гребцам хорошо – ни дождь, ни ветер им не помеха.

По лицу купца Илья понял, что прогадал.

– И ты меня в Суздаль на телеге доставишь, с харчами, – добавил он.

– По рукам! – Купец протянул руку, и Илья пожал ее. Он не знал тогда, что рукопожатием скрепил договор.

Купец обрадовался:

– Эй, перегружайте товар в лодку!

– Погоди, – остановил его Илья, – ты еще не заплатил, а уже распоряжаешься.

– За этим дело не станет.

Купец полез в мошну, болтавшуюся на поясе, достал монеты, отсчитал.

– Вот, двадцать пять кун, или гривна.

Такие монеты Илья видел впервые и потому не знал, обманывал его купец или честно рассчитался. Он сунул монеты в карман куртки и застегнул клапан на «молнию».

Встав цепочкой, мужики перегрузили товар. Весь груз и половину шлюпки не занял. Илья посмотрел на ватерлинию – до полной загрузки было еще далеко.

Купец переговорил со своими людьми, отдал распоряжения.

С лошадьми остался один возчик. Он привязал уздцы каждой лошади к телеге предыдущей и развернул обоз.

– Чего всем возвращаться? Должен на лодке кто-то грести – али не так?

Мужики спустились в шлюпку – иллюминаторы их также немало удивили. Но купец прикрикнул, и мужики расселись по скамьям и разобрали весла, которых на шлюпке было три пары.

Отвязали швартовы и стали грести.

Илья сначала на румпеле сидел, правил, но купец присмотрелся и вскоре сел на румпель сам.

Шлюпка шла ходко. И то: мужики на веслах были физически сильные, не за компьютером сидели. Деревенский труд – он усилий требует.

Купец от хода шлюпки был в восторге и все цокал языком.

– Даже лучше лодьи или ушкуя новгородского! – радовался он обновке.

По своим размерам шлюпка и в самом деле не уступала лодье, поскольку весила впятеро меньше, да и обводы ее были гладкие, скорости способствовали.

Когда они пристали к берегу для отдыха и обеда, было уже три часа пополудни. К этому моменту местность уже изменилась, на берегах появились небольшие леса.

Выбрались на берег. Мужики нарубили валежник, насобирали сушняк, развели костер и подвесили на рогулины котел с водой. Они все на Илью поглядывали: одет необычно, роста огромного. Для современника Илья рост имел средний, 175 сантиметров, а тут в сравнении с ними казался гигантом, мужики ему по плечо приходились. Акселерация! Каждое поколение было немного выше своих родителей.