Дмитрий Даль - Волчья правда

Одинцов не находил себе места от нетерпения. Когда цель так близка, до нее рукой подать, сидеть на месте и предаваться безделью, было выше его сил.

Карусель порекомендовал им сменить одежду. Передвигаться в броских волчьих доспехах по землям врага нельзя. Надо подобрать что-то более неприметное. Поэтому они отправились по торговым рядам в поисках реквизита для маскировки. Несколько часов потратили на покупку экипировки. Наконец смогли подобрать одинаковые коричневые кафтаны, штаны, простые доспехи, в которых по дорогам срединных государств разгуливали оставшиеся не у дел ветераны, плащи и широкополые шляпы, спасающие и от жары и от непогоды.

Прежнюю свою одежду они оставили у хозяина постоялого двора. Заплатили ему за хранение вещей за два месяца вперед. И следующим утром покинули Оранию, выехав через Раведские ворота.

Моросил мерзкий холодный дождик. Не лучшая погода для загородной прогулки. Но у Сереги душа ликовала, когда он представлял, что скоро вступит на заповедную землю. Он рвался в бой, понимая, что себя надо сдерживать, а то ярость застит глаза и можно по слепоте душевной угодить в хитрую ловушку.

Карусель не сразу нашел дорогу к границе, там где он столкнулся с Механиками, охранявшими вход на запретные земли. Пришлось поплутать. Но после нескольких часов блужданий по мокрому лесу, они все-таки выехали на опушку, откуда открывался вид на просторное поле, заросшее сорняками.

— Вот мы и на месте, — сказал Карусель, спешившись.

— Чего ждем? Поехали! — отозвался Серега, не спешивший покидать седло.

— Подождать бы немного. В это время бывают, проходят караваны, или кто-то выезжает с Железных земель. Им лучше на глаза не попадаться.

— Что нас ждет с той стороны? — спросил Серега, спускаясь на землю.

— Предверие.

— Это что такое? — не смог сдержать удивление Лех Шустрик. — Ты мне ни о каком преддверии ничего не говорил.

— Это такая территориальная зона, отделенная от Железных земель. Карантинная можно сказать. Она не заселена. Полная пустошь, только руины повсюду. Когда меня туда везли, я ничего не видел, а когда обратно выбирался, вдоволь поплутал по Предверию.

— Это ты сам название придумал? Или кто подсказал? — поинтересовался Серега.

— Я его услышал. От магиков, которые меня похитили. Они часто говорили между собой, а я слушал. Они думали, что я их не слышу, что я без сознания.

Карусель презрительно скривился и сплюнул в зеленую траву. Серега так и ожидал, что зеленую поросль начнет разъедать ядовитая слюна.

Они прождали до самого вечера, но ни караванов, ни одиноких Странников через границу не прошло. Сгустились сумраки, настала пора выступать. С четверть часа они потратили на то, чтобы решить идти им пешком, или все же конными. Остановились на последнем варианте.

Неспешно они подъехали к самой границе. В кофейных сумерках ее можно было различить по легкому дрожанию воздуха. Картинка расплывалась, съезжала в сторону, менялась, вздрагивала. Иногда возникали легкие миражи, живущие краткий миг и растворяющиеся в воздухе. То на поляне вдруг возникали нечеткие фигуры людей: скачущие во весь опор рыцари, сражающиеся солдаты, торговые караваны. Иногда из пустоты проступали здания: воздушные замки, роскошные храмы, амбары и целые деревни. Менялись и эпохи. То они видели картинки из средневековья, мало чем отличающиеся от реальности вокруг, то вдруг появлялись грузовые и легковые автомобили. Однажды даже по полю проехал зерноуборочный комбайн. Спутники Одинцова никак не реагировали на появление техники из будущего, а Серега чуть было из доспехов не выпрыгнул, когда увидел первую легковушку, промчавшуюся по полю и скрывшуюся в нигде. Пока они сидели на опушке леса, перед их взором прошли десятки разнообразных миражей. Так что теперь вряд ли их чем-то можно было удивить.

Но то что выпрыгнуло на них при приближении к границе, чуть было не обратило их в бегство. Серега увидел огромного хищного динозавра, выросшего из травы, словно он там в окопе прятался до поры до времени. Клацнула зубастая пасть, в которой без труда мог поместиться Одинцов вместе с конем, и всей амуницией. Серега дернулся и отвернул в сторону, чтобы не столкнуться с клыкастым монстром. Остановил коня, выхватил меч, но наваждение уже исчезло.

— Что это было? — выдохнул Серега.

— Я такого страшного могехара никогда не видел, — сказал Лех Шустрик.

— Какой могехар, это же был гигантофайер, — перебил его Жар. — Железно говорю.

Одинцов отрицательно качнул головой.

— Вы вообще о чем…

Выяснилось, что каждый видел разную картинку. И не только сейчас, но и когда они сторожили границу на опушке леса. Поэтому спутники Одинцова и не удивлялись автомобилям и комбайнам, в это время они видели пашущего на быках крестьянина, да роскошную в позолоте карету, запряженную четверкой лошадей.

— Это получается миражи настраиваются на разум каждого конкретного человека, и посылают ему свою картинку, — сделал выводы Одинцов. — Что-то типа телепатического сканирования.

— Что ты такое сказал? — переспросил удивленный Шустрик.

— Не важно, — отмахнулся Сергей и спросил у Карусели. — Скажи, а были ли такие видения, когда вы в прошлый раз сторожили границу?

— Ничего похожего.

— Вот это и странно. Отчего-то мне кажется, что это специальная охранная система, отпугивающая нежелательных гостей. Когда ваши… наши предки охотились с копьями и палицами на мамонтов, эта штука отлично работала. Они знали, что эти поля табуированы. Ходить на них нельзя. А сейчас прока поменьше будет. Хотя… Ладно. Об этом подумаем в следующий раз. Открывай ворота, ключник, — потребовал он.

Карусель направил коня ближе к незримой границе. Он вытянул вперед себя правую руку, раскрыл ладонь, в которой блеснул какой-то неразборчивый предмет, и что-то сделал. От его руки протянулся и раскрылся словно бутон цветка яркий солнечный луч, сделал оборот по часовой стрелки, и пространство вокруг расступилось в стороны. Раскрылась воронка ворот.

Карусель обернулся и крикнул:

— Проход открыт. Поторопитесь.

Он нырнул в него первым и остался с той стороны поддерживать ворота. За ним последовали остальные члены отряда.

Одинцов направил коня в проход, словно шагнул в бездну. Когда он пересекал границу, родилось чувство, словно его скрутили в тугой жгут и вывернули наизнанку. Разобрали на множество маленьких кирпичиков, распылили в стороны и собрали заново. Перед глазами померкло, он почувствовал страшной силы Жернова, вращающиеся рядом, отделенные от него тонкой прозрачной мембраной, возведенной ключом-пропуском, принадлежащим Карусели. Стоит ему опустить руки и спрятать ключ, как мембрана лопнет, выпуская на волю Жернова. Они в мгновение перемелют человека в труху. Серега представил, что было бы если бы его засосала гигантская мясорубка. Какой винегрет вышел бы в самом конце. Эта страшная картина заставила его вздрогнуть и дать шпоры коню.