Al1618 - Мечты — сбываются!

— А Вы, к кому стремились?

Фигурка замерла, сгорбившись, будто на плечи опустился потолок, а потом, не оборачиваясь, развела руки в стороны, будто стараясь кого-то обнять:

— А я, рвалась СЮДА… А вот теперь — рвусь отсюда.

«Ну ты даешь, девочка, не видел бы твоей медкарты — поверил бы…», — а теперь, еще один эпизод.

Одно из самых популярных мест отдыха после экзаменов, «радужный мост», девушка просто сияет и кормит рыбок, отламывая крошки от булки. Ей видимо нравится, здесь сидеть, болтая ногами над пропастью, на парапете моста и смотреть как трепещущие радужными плавниками летучие рыбы подхватываю крошки в воздухе еще до того как они упадут в воду. Рыбки, похоже, ее знают очень хорошо — норовят подхватить крошки прямо из рук, что есть проявлением высшего доверия.

От спешащей за ее спиной толпы отделяется группа, из которой вперед выдвигается натуральный двустворчатый шкаф — на голову выше всех, а ширина плеч чуть не вдвое чем у любого.

— Какая лапочка, как на счет протанцевать пару па на спине? — левая «лопата» с большого разгона, но довольно аккуратно прикладывается между парапетом и поясницей. Правую «лопату», амбал держит на страховке.

— Милый, долгожданный!!! — в следующий миг, амбал, не успевший среагировать на этот тайфун, схвачен за оба уха, притянут вперед и лизнут в нос (аналог поцелуя). После чего эта зараза — отодвигается от него, сплевывать в сторону и заявляет под хохот остальной стаи:

— Принц, увы, Вы не в моем вкусе (еще один плевок в сторону), прошу вас удалится. — и холодно отворачивается.

Видно, что у амбала от гнева начинают утолщаться уши, наливаясь дурной кровью — к такому пренебрежению к своей персоне он явно не привык. Но вместо потока ругательств, он выдает самым жалобным скулежом:

— Тетенька-а-а, ну дайте пожалуйста-а-а-а, ну очень хочется-я-я-я, ну что вам стоит — после роты солдат-то-о-о-о.

Все окружающие просто замерли, а с девушкой вдруг произошли разительные перемены — взгляд вдруг стал очень ласковым и от фигуры, даже с экрана, повеяло ОБЕЩАНИЕМ. Она очень легко протянула руку и пригладила ему вихры на голове.

— Парень, тебя вроде как послали… — голос звучал очень по-доброму, и немного устало. — Но ты продолжаешь себя нахваливать, утверждая, что можешь один быть лучше даже целой роты…

Одна из ее рук чесала его за ухом, вторая — под подбородком, затем она чуть подалась вперед и потерлась об него от носа до шеи сначала одной щекой, потом второй…

— Такие слова принято доказывать делом, ты готов малыш? — Он понятно был уже точно «готов» и мигом протянул вперед лапы, чтобы снять ее с парапета.

Удар был вроде и не слишком силен, и с втянутыми когтями, да и нанесен открытой ладонью между скулой и глазом, вот только амбал мигом оказался на четырех костях, мотая из стороны в сторону ушами в попытке разобраться, где теперь верх, а где низ.

Фурия, в которую превратилась еще миг назад «ласковая кошечка» обвела всех очень спокойным и добрым взглядом и, ткнув пальцем вниз, объявила:

— Через три часа, в белом зале. Когти и зубы. — и спокойно удалилась прямо по парапету, кроша рыбам остатки хлеба…

Так, что там было дальше понятно… А вот это интересно.

— Где эта… самка… да… я… из… нее… — дверь не успевшую отъехать вбок чуть не внесли вовнутрь. Основной фигурой была туша, пожалуй, даже побольше, давешнего амбала — сразу видно кто в кого удался. Женщина, столь неординарно появившаяся в медкрыле, была что называется «гром».

— Привет, «рудра» (приблизительно — кровница, или избранная сестра по крови), — невысокая «мумия» у окна даже не повернулась, продолжая любоваться закатом, опираясь на костыли.

— Я тебя уже заждалась, с годами ты видно становишься рассудительней.

— Ты… — у вошедшей, разом пропали все силы, до цели оставалось всего пару шагов, но санитарам, ранее беспомощно висевшим по бокам, теперь пришлось ее поддерживать, чтобы довести до кровати. Вынырнувший следом врач, что-то поменял в инъекторе, на миг прижал его к шее хватающей ртом воздух женщины, проверил пульс, указал глазами на кнопку вызова персонала, пытающейся устроиться в кресле вместе с костылями пациентке, и вышел, прихватив с собой санитаров.

Меж тем лекарство подействовало, и гостья стала способна поддерживать беседу:

— Но почему… Я не понимаю.

Спокойный взгляд уперся в гостью, теперь никто бы не сказал, что между ними двадцать пять лет разницы в возрасте.

— Распустила ты сына, рудра… Шлепнуть вовремя — и хорошая трепка потом не понадобится. Я конечно понимаю насколько он похож, сама обомлела… но сердце в кулаке держать надо.

— Да я с него пять шкур спущу, не посмотрю, что взрослый. Это ж надо додуматься…

— Шкуру — уже, я. А вот ты его лучше друзей выбирать научи, с такими друзьями — врагов не надо… В другой раз могут и не так подставить.

— Трудно было?

— Да уж нелегко, но мне проще — я и папашу его в пятый угол загоняла, кобель тоже был еще тот, но хоть правильно себя повел. Прям традиция какая-то… — В комнате зазвучал невеселый смех сменившийся тихими слезами.

Глава клана не спеша оторвался от просмотра, пора сделать промежуточные выводы. Первое — надо проверить работает ли еще здесь ее психолог, и отправить его на трехмесячную учебу по переквалификации в ассенизаторы или может сперва поговорить по душам? Не, нафиг — в ассенизаторы, а то прибью еще… Большой спец по «немотивированной агрессии» блин, там ему самое место.

Второе — брось ему девочка вызов «за власть» лет эдак через двадцать, осталось бы только прижимать уши в знак поражения. И даже если б не бросила — всерьез стоило подумать над тем как ее к этому….

Жаль, очень жаль, что нет этих двадцати лет, и не будет уже никогда. Отпущено было намного меньше…

И последний лист — «Голубая жемчужина», она ее все же нашла — на девятый месяц поиска и двадцать четвертый год в своей жизни. «09.05.68 13 25:12 — выход из прыжка на расстоянии в 12 мегаметров от небесного тела, совместная скорость сближения 71 километр в секунду…» — корабль катапультирует пилота в спускаемом модуле БР2 и, через небольшое время, фиксирует уход в гиппер вблизи планеты, еще немного времени спустя им и сброшенным БР1 фиксируется знакопеременная гравитационная волна — от саморазряда гравикомпенсаторов, и позднее БР1 обнаружил и зафиксировал в атмосфере «Жемчужины» рассеивающееся плазменное облако на высоте в 80 км от поверхности. Все просто — планета взяла свою первую, но отнюдь не последнюю, жертву.

Все просто, но что-то не дает покоя и остается только ехидно подмигнуть старой фотографии — «что старина, пошалим, как в старые добрые… Девочка явно заслужила каплю внимания хотя бы после..» и отбарабанить приказ: