Андрей Бондаренко - Чукотский вестерн

Ник потянул за кустик брусничника – вся «почва» с холмика и стянулась. Вот она – дверь в землянку.

– Ну, умельцы! – восхищённо присвистнул Сизый. – Это они на тонкий брезент приклеили всякого, будто бы настоящего. – Лёха оторвал с тоненькой веточки одну «ягоду», бросил себе в рот: – Мать его! Она что, из камня сделана? Чуть зубы все не сломал…

Ник дёрнул за обычную железную ручку, дверь приоткрылась.

– Постой, командир! – Сизый достал из кармана две свечи, чиркнул спичкой, зажёг, одну свечку протянул Нику, пояснил: – Это я там, в сельпо этом прихватил, на всякий случай.

Согнувшись в три погибели, протиснулись в низенькую дверь, по широким ступеням спустились вниз, Ник двенадцать ступенек насчитал.

Помещение оказалось достаточно просторным: двенадцать походных коек, напоминающих современные раскладушки, фанерные тумбочки, несколько самодельных шкафчиков, стол средних размеров, табуретки и раскладные стулья, повсюду разбросана разнообразная одежда, в дальнем углу – странная печь без трубы.

«Понятное дело, – непроизвольно отметил про себя Ник. – На солярке работает, с циклом полного сгорания, совсем без дыма».

Ничего интересного в землянке не обнаружили: ни единой бумажки, ни малейших следов золота.

Поднялись на поверхность, возобновили поиски.

Вскоре Ник наткнулся на странный куруманник: повсюду на кустарниках уже местами жёлтые листья появились, а здесь – сплошная зелень, яркая такая, летняя.

Маскировочную ткань сбросили, под ней обнаружили ещё один вход в подземное помещение. Оказалось – продовольственные склады.

Через десять минут ещё одну землянку обнаружили, потом – что-то вроде кают-компании с небольшой кухонькой.

– Где же они, заразы, штольню спрятали? Ведь не иголка же! – недоумевал Сизый.

– Все яйца в одной корзине умный человек никогда не хранит, – напомнил Ник и предложил: – Давай-ка мы с тобой осмотрим другой берег ручья, что-то мне подсказывает, что штольня там и находится. По крайней мере, это было бы логично с точки зрения элементарной конспирации.

Рельеф местности на противоположном берегу был совершенно другим – только скучные низенькие холмики: одни – сплошные валуны и каменные обломки неправильной формы, другие – уже покрытые мхом и редкими пучками травы.

– Определённо – тротилом свежевзорванным пахнет, – повёл носом Сизый. – Пошли-ка, начальник, по запаху, в сторону от ручья.

Отошли перпендикулярно руслу ручья на полкилометра, упёрлись в отвесные невысокие скалы, метров на семь-десять поднимающиеся над близлежащей тундрой.

– Где-то здесь и должно это быть, – предположил Ник. – Давай, от этих скал метров на двести отойдём, в подзорную трубу склоны осмотрим. Как поэт говорил: «Большое, в смысле – очень важное, надо издали высматривать».

Сизый подзорную трубу отдавать наотрез отказался:

– Иди ты в задницу, командир! Побойся Бога! Дай и мне шанс – решающий вклад в победу внести. Почему это ты считаешь, что я лох распоследний и не смогу настоящий камень от тряпки с рисунком отличить? Сядь вон на камушек, перекури пока…

Не успел Ник беломорину и до половины выкурить, а Лёха уже докладывал браво:

– Товарищ лейтенант государственной безопасности! Место входа в предполагаемый штрек обнаружено! Прошу следовать за мной! – и добавил уже в своей обычной манере: – В том месте трещины в камнях больно уж правильные, одинаковые все, да и общий цвет склона – какой-то размытый: как у поддельных купюр, на скорую руку фраерами заезжими изготовленных…

Не ошибся Сизый. Когда подошли к тому подозрительному месту, Ник ладонью ближайшего камушка коснулся, точно – ткань плотная, очевидно, непромокаемая.

Аккуратно, никуда уже не торопясь, сдёрнули эту маскировочную завесу. Вот, и вход в долгожданную штольню: шириной – метров пять, метра три в высоту.

Вернее, даже не вход, а целая пещера – длиною с десяток взрослых анаконд. На её дальней стене угадывалось чёрное пятно: полтора метра на полтора, видимо, начало подземного коридора, ведущего к самой жиле.

Вдоль стен пещеры стояло два десятка приземистых ящиков, один из них – со сдвинутой наполовину крышкой.

Сизый снова зажёг свечу, склонился над этим ящиком, пытаясь разглядеть его содержимое.

– Командир, – восторженно прошептал. – Вот же оно, золото. Так блестит, собака, что аж глаза режет. Сейчас я кусочек достану, покажу…

Ник его руку перехватил в последний момент:

– Отставить, так тебя растак! Ничего тут руками не смей трогать и под ноги гляди внимательно. Запросто могли «пятнистые» здесь всё заминировать. Ещё не хватало погибнуть в такой неподходящий момент. Лучше всего, постой пока тихонько на месте и резких движений, прошу, не делай.

Медленно-медленно, короткими шагами, Ник подошёл к дальней стенке пещеры, к тому месту, откуда начинался подземный коридор, махнул Сизому рукой, приглашая подойти.

– Видишь, у самого коридорного проёма булыжник лежит?

– Ну, вижу, – недовольно мотнул головой Лёха.

– А около него, чуть в стороне, что-то блестит, словно кусочек фольги, видишь?

– Ну и что?

– Не нукай, милый друг. Это проводок виден: тронешь этот камушек ногой, тут всё и рванёт. Понял теперь? И, клянусь здоровьем товарища Сталина, такой камушек здесь не один, наверняка, и другие имеются. А в этом подземном коридоре и растяжки повсюду стоят…

Из-за большого ящика, стоявшего у самого входа в пещеру, раздалось жалобное мычание, переходящее в тоненькое повизгивание.

Сняв пистолеты с предохранителей, они подошли к ящику, Сизый заглянул за него.

– Командир, да здесь человек лежит, руки заведены за спину и связаны, ноги, похоже, тоже. Что делать?

– Вытаскивай его на свет божий. Посади куда-нибудь, – распорядился Ник.

Лёха за воротник выдернул неизвестного из-за ящика, повозившись с минуту, пристроил его возле стены пещеры.

Во рту у странной находки был кляп, на глазах – широкая повязка.

– Для начала повязку сними, – посоветовал Ник.

– Пётр Петрович! – сдёрнув повязку, сразу же завопил Сизый. – Вот, вы где! А мы вас обыскались! Думали, что вас давно того, убили уже…. Сейчас, сейчас я вас развяжу. Освобожу от пут тюремных, так сказать…

– Отставить! – зло приказал Ник. – С ума совсем сошёл? Он же и есть – главный предатель, а ты сразу – «развяжу».

– Да, ну, – передёрнул плечами Лёха, – какой ещё предатель? Чего удумал-то, командир?

– Такой, ты посмотри, во что он одет.

На ногах у капитана наличествовали брюки защитного цвета с бурыми и коричневыми пятнами, заправленные в высокие ботинки со шнуровкой, а на плечи была наброшена такая же пятнистая куртка, не скрывающая бежевой футболки с иностранными буквами на груди.

Читать дальше