Михаил Михайлов - Проводник: проклятый мир

— Сам я бесом не стану из-за этого?

— Если будешь блюсти заповеди и не грешить, то такого не случиться. Но темноты в твоей душе прибавилось. На всякий случай, завтра приходи в часовню на службу. Исповедуешься и причастишься.

— Хорошо, — пообещал я. Все это время за нашим разговором внимательно следили Ложков с Пал Палычем. Когда отец Михаил замолчал, заговорил Палыч.

— Вы идите отдыхать, — указал партизан на меня с девушкой. — Мы между собой посоветуемся и решим, как быть дальше.

— А…

— Твой товарищ тебя ждет возле входа, — с полуслова понял меня командир отряда.

— Тогда ладно.

Я поднялся с низенькой табуретки, на которой мне с моим ростом было неудобно сидеть, и направился к выходу. Возле куска брезента, заменявшим в палатке вторую, внутреннюю дверь меня остановило обращение Ложкова:

— Михаил, спасибо за серебро.

— Не за что, — чуть пожал я плечами, оборачиваясь. — Это единственное, что пока мне удается лучше всех — носить серебро.

После этого вышел на улицу, откинув в сторону материю и распахнув дощатую дверь. Как и было обещано, у входа меня дожидался проводник — Сашка. Да не один, а с большой компанией.

— Здорово, блудная душонка, — радостно стиснул меня в объятиях Никита с такой силой, что на пару секунд я не мог не то что говорить, но и дышать. — Где пропадал-то?

— А вот сначала выпусти, медведь, — пропыхтел я, — а потом в баньку пригласи и за стол усади.

— Ты меня с Бабой-Ягой спутал? Это только у нее разные Иваны-дураки с царевичами подобные заказы делают, — удивился парень, но тиски, лишь по недоразумению называемые руками, разжал. — Ты к которому из них себя причисляешь, а? Только учти — короны у тебя не вижу на голове.

— Здорово, Остап, — решил я проигнорировать я слова приятеля и обменялся рукопожатием с еще один встречающим, старым знакомым снайпером из резервации. — Ты здесь какими судьбами?

— Кота дожидаюсь, — хмыкнул снайпер. — Привез?

— Ээ-э, — протянул я, бросая быстрый взгляд на Олеську, — не вышло пока. Сам понимаешь, какая это редкость — котенок.

— Жаль, но я все равно буду ждать. Ты не забудь, ладно?

— Не забуду, — клятвенно заверил я собеседника и повернулся к последнему, вернее последней встречающей. Хотя, исходя из норм приличия, самой первой приветствовать стоило ее.

— Привет, Алина, отлично выглядишь.

На девушке было одно из платьев, презентованных Олесей в прошлый раз, кофточка от нее же и платок в цветочек. Последний чуть-чуть выбился из общего вида. Или я просто привык к другим женским нарядам? После моих слов девчонка немного смутилась и машинально прижалась к Никите.

— Здравствуй.

— Так, все, — вмешался в разговор Сашка и подхватил меня с Олеськой под руки, — пошли в дом. Там и наговоримся. Заодно поведаешь о своих приключения, а мы тебе о своем житье-бытье.

— Да ты-то о чем можешь рассказать? — фыркнул я. — Как грибы собирал по лесу или от карателей в старом подвале прятался?

— Но-но, — прикрикнул приятель ни мало не обидевшись на мою шутливую реплику, — поговори еще у меня. И не в погребе я вовсе прятался…

Домик был небольшим, но уютным. Тут жили мои друзья с Остапом и Прокопом. А теперь заселился и я с Акимычем. Олеське предстояло перебраться в избушку по соседству, где обитала Алина с еще двумя партизанками.

После того, как я пересказал свои приключения, немного урезав их в том месте, где говорилось о плене и ритуале (мол, пытались сделать своим, но я всех покрошил и сбежал в свой мир), Сашка огорошил меня новостью:

— А мы тут со дня на день собираемся Наместника завалить!

— Что? — в один голос воскликнул я с Олесей. Нет, я подозревал о том, что партизаны просто так мои слова не отбросят. Но ожидал совсем другого, и услышать подобное сообщение от командира или священника. А тут приятель в присутствии посторонних людей вываливает такое! Должна же быть хоть какая-то секретность, в конце-то концов. Я до сих пор помню одержимого в партизанской столовой, выявленного кошкой.

— А вот и то, — довольно ухмыльнулся Сашка. — Тут уже народу собралось под это дело — мама не горюй…

Справедливо полагая, что одним с таким полчищем демонов и их прихлебателей отряду не справиться, Пал Палыч кинул клич. За официальную версию распространялась идея разгромить Врата из чужого мира в наш. Такие попытки предпринимались раз пять с момента Вторжения. И всегда заканчивались неудачей. Ну, не в силах человеческих подобное провернуть. Да и располагались Врата все больше в демонском мире, именно там лежала основа, открывающая проход инфернальным тварям.

Такие попытки демонов больше веселят, чем беспокоят. Каждый раз они свободно (почти свободно) пропускали армию людей к своим Вратам, где те благополучно гибли. Смерть несли полчища неразумных тварей, охраняющих проход в чужой мир. Еще их губили эманации чуждого пространства, от которого мутировали животные, растения и люди. В общем, демоны нисколько не боялись, что люди хоть как-то смогут повредить Врата. Даже в удовольствие было посмотреть, как большая часть назойливых землян, постоянно досаждающих им и мешающих получить полный контроль над страной, сами себя загонять в могилу.

Подобная версия давала большие шансы, что инферналы не станут бросать своих бойцов на зачистку крупной группировки людей, понемногу собирающихся в одном месте. Это в том случае, если сумеют об этом узнать от возможных агентов и предателей. А такие, я был уверен в этом, имелись.

Лишь священники и немногие командиры партизанских отрядов знали об истиной подоплеке сбора. Это знание заставляло их мрачнеть и… радоваться. Предстоящие огромные потери среди бойцов вызывали горе. Но будущая смерть Наместника, чья сила удерживала под властью демонов изрядный кусок территории, повышала настроение. Все же нападение на Наместника дает огромные шансы на победу. Жаль, что малой кровью тут не обойдешься.

Как до Сашки дошли эти новости он не рассказал, отделался загадочным хмыканьем и возведением глаз к потолку. От него узнал Никита, который не смог удержать тайну от своей любимой. А там и вся компания узнала…

Наша беседа затянулась до ночи, а на утро меня не выспавшегося вызвал Пал Палыч. И поставил задачу — найти столько серебра, сколько мне по силам.

— На благое дело пойдет, — сообщил он мне и откинул крышку с патронного ящика, демонстрируя содержимое. — Вот только золота не смогли много найти. Вот, сколько есть.

В ящике лежали несколько небольших золотистых прямоугольных брусочков. Килограмма на три или три с половиной.

— Нормально ту, — успокоил я командира отряда. — Килограмм десять серебра можно будет сторговать…

И начались у меня веселые денечки. Дважды в неделю приходилось совершать переход в свой родной мир и обратно к партизанам, передавая небольшие партии драгоценного металла. Желание доставить груз сразу, одним рейсом, отбивали трезвые рассуждения: а ну как нечто неприятное случиться вроде ограбления, наезда или чего-то подобное? Одним махом все труды пойдут насмарку. И так Сашка предупредил, что его братва стала задавать ненужные вопросы по поводу таких партий золота. Могут и перейти от вопросов к делу. Или в органы через информаторов попадет информация. И так уверен, что резкий скачек оборота золота и серебра на местном черном рынке многих взбудоражил. Как бы не пришлось на полгодика или годик зависнуть в этом мире. Мало ли что…