Владимир Ящерицын - Договор

Перевожу взгляд на купол и чувствую, как меня начинает заполнять ярость. Практически без перехода создав двойной огнешар из «Багрового пламени», я швыряю его по высокой дуге во вражескую защиту. Алая вспышка. Но средоточие моей протосилы оказалось бессильно. Я недовольно рыкнул, вторя фениксу. В голову пришла мысль, что Аэриснитари в бытность верной служанкой иллитидов тоже без проблем защищалась от подобных атак.

Я спускаюсь ниже и кричу атретасам:

– Косу! Бросьте мне косу!

Они поднимают голову, и в следующее мгновение меня словно ударяют молотом по левой руке. Я вижу, как от яркой вспышки закрываются руками атретасы и вампиры. Они все начинают сдвигаться влево, и, только когда я врезаюсь в какое-то здание, до меня доходит, что это меня ударом чужого заклинания отшвырнуло в сторону, причём с такой силой, что мои крылья исчезают, напоследок защитив меня от смерти, а я, выбив кирпичи, падаю на пол и, кувыркаясь, проезжаю по длинному широкому коридору до его конца.

Когда мир останавливает своё беспорядочное вращение, я осознаю, что дышится мне очень тяжело. В голове мутилось, и мне удалось создать простейшее заклинание «лечения» лишь с третьей попытки. Когда сознание немного прояснилось, я сотворил уже намного более сильное заклинание – «исцеление». В груди пару раз хрустнуло – сломанные ребра стали на место, и сразу стало легче дышать. Попытавшись опереться руками о пол, я обнаружил, что вместо кисти левой руки у меня какие-то страшные лохмотья. Рана уже практически закрылась, но из неё торчит длинный обломок лучевой кости. И сразу от увиденного на меня навалилась боль. Часто задышав, я попытался вспомнить хоть какое-нибудь заклинание для её подавления.

Рядом что-то звякнуло, и меня хлестнуло по лицу чем-то острым. Обильно потёкшая кровь и ещё один источник боли, на этот раз очень острой, вернули меня в реальный мир. Подняв глаза, я увидел атретаса со знаком Кхитана на плече – он торопливо взводил маленький арбалет. Бросить в меня один из метательных ножей, во множестве висящих на его перевязи, в голову ему не пришло. «Выдох дракона» вырвался из моей руки и прокатился по коридору, охватив его фигуру огненным саваном. Солдат громко закричал и, начав биться о стены, инстинктивно пытаясь сбить пламя, свалился на пол, перекатываясь на нём.

Ярость дала мне силы подняться. Оперевшись правой рукой о стену, я двинулся по коридору к пролому. С каждым шагом моё самочувствие улучшалось.

В конце коридора что-то мелькнуло. Ещё вражеские солдаты. А какого чёрта я до сих пор без защиты? Ману экономлю? Я?! Влив в щит из Тьмы половину своего резерва этой Силы, я продолжил путь к проломленной мной дыре.

Неожиданно из-за угла высунулась вражеская жрица и, прежде чем я успел хоть как-то отреагировать, швырнула мне под ноги «Сферу Тьмы». Импульс Силы разрушил подо мной пол, и я провалился на этаж ниже.

Мягко приземлившись на ноги, я ударил прямо в пролом над собой «Выдохом дракона», щедро плеснув в него треть своей маны этой Стихии. Тугая струя пламени с рёвом охватила потолок, стены и даже пол коридора сверху.

Где-то сверху явственно хлопнула дверь. Неужели выжила? Не важно.

Нужно что-то сделать с вражеской защитой – второго удара мы можем не пережить – усиленно транслирую фениксу. Спустя пару секунд, когда я уже подумал, что он не ответит, до меня донеслась его мысль: «Лепи лавовую бомбу. Чем больше – тем лучше. Я её заряжу нашей плотью и маной». Для меня не проблема сделать шар магмы размером с двухэтажный дом, но как мы её запустим? «Мы полетим вместе с ним».

Проблему материала для нашего снаряда я решил просто: вокруг меня каменное строение, то, что нужно для слепка магмы. Щедро выплеснув в свои теры ману Огня, я выбросил их во все стороны. Они практически без усилий пробили пол, стены и потолок. Огонь в даре стал возрождаться резкими толчками, быстро восстанавливая потраченное. Поняв, что истощение маны Огня мне не грозит, я выдрал её всю и запустил в окружающее пространство. Пламя затопило всё здание и выплеснулось наружу через окна и проёмы дверей, но не истаяло в воздухе, а как бы замерло облаком светящегося оранжевым светом газа. Какое невероятное ощущение всемогущества… Такое впечатление, будто всё это пламя является такой же частью моего тела, как и пальцы на руке. Остатки куртки окончательно развалились и сгорели, но штаны и сапоги ещё каким-то чудом держались. Всё, что могло сгореть, сгорало, ещё больше увеличивая количество пламени. Я вывернул весь огненный источник, чтобы он выделял пламя прямиком наружу, минуя естественный потенциал моего дара. За моей спиной снова воссоздались крылья, и я начал подниматься вверх. Куда ни падал мой взгляд, везде камень стремительно нагревался, становясь уже красного цвета. Выбросив вверх пару теров, я пробил потолки насквозь. Пламя абсолютно не мешало моему зрению, так что я увидел через дыру далёкий каменный потолок. По мере моего продвижения вверх я старался тянуть Огонь и здание, которое он обволакивал, за мной. Вылетев через крышу, я стал рушить строение, используя для этого свои теры. Здание вздрогнуло и стало разваливаться, разрываясь на тестообразные куски раскалённого уже до жёлтого цвета камня, но они не падали на землю, а, увлекаемые пламенем и отростками моей ауры, стали собираться подо мной в огромный, раскалённый до ярко-жёлтого цвета, вяло кипящий шар. Завершив формирование исполинской лавовой бомбы, я осмотрелся.

Оказывается, на территории своего Дома я разрушил какое-то хозяйственное строение. Надеюсь, ничего важного. То, что на меня напали атретасы Кхитана, объяснялось тем, что ворота Дома были выбиты и в них успело просочиться достаточно большое количество вражеских солдат. Наш десант вывалился буквально у них в тылу, отрезав от остальных сил, и отряды атретасов решили затаиться, не желая оказаться между двух огней и ожидая подходящего случая для удара. И похоже, этот момент настал.

Портал и довольно большая зона вокруг него были окружены врагами со всех сторон. Образовался настоящий плацдарм, на который многочисленные противники обрушивали ураган заклинаний. Они хоть и были невысокого уровня, но их количество пугало. Из портала постоянно вываливались подкрепления – насколько мне было видно, шли уже не вампиры, а обращённые, очевидно благодаря чему плацдарм и держался.

По мне тоже велась стрельба, но она была настолько неэффективна, что я даже не чувствовал напряжения защиты. Присмотревшись, я понял, что стальные стрелки сгорали без следа в окружающем меня пламени.

Внезапно в мой лавовый шар врезалось невероятно быстрое заклинание, оставившее за собой в воздухе ярко-красный ионизированный след. От удара шар раскрылся, словно бутон цветка. Образовавшиеся мелкие брызги лавы накрыли всё, что было передо мной. Но если войска моего Дома успешно защитились от них, то почти во всех врагов, бывших между нами, хоть одна липкая, раскалённая добела частичка, но попала. Из более чем двухсот ртов почти одновременно вырвался крик, полный боли и страдания. Каменная масса мгновенно прожгла лёгкие кожаные доспехи и добралась до нежной плоти, почти сразу передав ей всю свою тепловую энергию. Эффект был страшен: кожа прогорела, а мышцы и кости обуглились. От чудовищного болевого шока большая часть поражённых потеряла сознание или даже умерла. Оставшиеся завидовали им, катаясь по земле и крича от чудовищной боли.