Наталья Аверкина - Смысл жизни моей (СИ)

Постепенно я приходила в себя. Стало легче дышать, я почувствовала сладкий аромат цветов и земли. Следующими после запахов вернулись звуки. Оказалось, что совсем рядом раздавались мужские голоса. Сначала слов было не разобрать, но чем больше я прислушивалась, тем больше смысла приобретали для меня непривычные звуки, складываясь в слова незнакомого, но, тем не менее, понятного языка:

— … торая из них? — какой приятный баритон, только звучит немного виновато.

— Та, что поменьше.

«Катька!» — мелькнула тревожная мысль.

— Ты уверен?

— Амулет на нее указал. — Второй голос тоже мне понравился. Добрый какой-то. Таким обычно хороших волшебников в сказках озвучивают.

— Уже можно наступать на пентаграмму?

— Да. Пошли. Они, кажется, очнулись.

Тихий шорох шагов раздался справа. С огромным трудом повернув голову, я смогла наконец осмотреться. Мы лежали в центре огромного рисунка, похожего на звездочки, которые все мы рисовали в детстве, только сложнее. А по периметру стояло с десяток мужиков, с каким-то нездоровым интересом нас разглядывающих. Теплый прием, ничего не скажешь. Паранойя, подстегнутая моим богатым воображением, расцвела буйным цветом. В голову настойчиво лезли мысли о жертвоприношениях. А что? Антураж как раз в тему. Вон свечки, вон камушки какие-то.

— Кать! Ты как? — еле слышно прошептала я, раздумывая, смогу ли быстро подняться и удрать.

— Бывало и получше. Дышать тяжело, — так! Плохо. Подругу я не брошу, значит, побег пока отменяется.

— Потерпи. Сейчас пройдет. У меня тоже так было.

Пока мы обсуждали наше самочувствие, двое мужчин, осторожно перешагивая линии рисунка, приблизились к нам. Оба высокие, крепкого телосложения и в одинаковой темной одежде. Возраст определить на глаз не могу, но точно молодые. На этом их сходство заканчивалось. Один был синеглазым блондином, похожим на ангела. Только крыльев не хватало и нимба. Второй жгучий брюнет с зелеными кошачьими глазами. Тоже очень красивый, но опасный. Будь моя воля, обходила бы его десятой дорогой.

— Приветствую вас на Парсифее! — Сказал блондин, широко разведя руки в стороны и демонстрируя открытые ладони. — Не бойтесь! Мы не причиним вам вреда.

— Здравствуйте! — осторожно ответила Катерина на их же языке. Я удивленно уставилась на нее.

— Как ты это сказала?.. — голос мой, язык чужой. Очень удобно конечно, но как же русский? Я его теперь забуду? Не хотелось бы.

— Меня зовут Тирен. Я маг — пространственник, мастер перемещений.

— Александр. Доверенное лицо правителя великой империи Симерлин и Ваш, — легкий поклон в Катину сторону, — Временный телохранитель, — представился брюнет.

Подруга недоуменно покосилась на меня, я ответила таким же удивленным взглядом. Мужчины помогли нам подняться на ноги. Слабость уже отступила, но не прошла окончательно.

— Екатерина, — в свою очередь произнесла подруга.

— Мария.

Так и познакомились.

— Прошу вас следуйте за мной. Здесь нельзя долго оставаться.

И мы пошли в сторону стоящих поодаль мужчин. Катя и я в центре, а парни по бокам, как конвоиры. Вокруг был самый обыкновенный лиственный лес. И не подумаешь, что не дома. Я была разочарована. А где же всякие волшебные создания, экзотические растения, хоть что-нибудь необычное? Я с таким упорством высматривала это самое необычное вокруг, что совсем не смотрела под ноги. А зря. В один далеко не прекрасный момент, я наступила на камень и крайне неудачно упала, растянув связки. Подняться сама не смогла, резкая боль простреливала при каждой попытке опереться на пострадавшую конечность. Наши провожатые переглянулись между собой, и тяжело вздохнувший брюнет двинулся ко мне.

Хмурый Александр легко подхватил меня на руки, при этом ворча себе под нос что-то про «некоторых личностей, не смотрящих под ноги и отъевшихся, как дракон». Я не знала, куда деть руки, но после некоторых сомнений обняла его за шею, заработав еще один неприязненный взгляд. Нога сильно болела, поэтому поначалу я пропускала все замечания мимо ушей. Но когда периодическое недовольное бормотание все в том же духе достучалось до моего слегка тормозящего после всех навалившихся событий сознания, я покраснела от стыда и уже с трудом сдерживала слезы, кусая губы. Я понимала, что сама виновата, в том, что мужчине пришлось нести меня на руках, что ему, скорее всего, тяжело, я ведь действительно не пушинка. Но получить негативный отзыв о собственном весе, особенно от привлекательного молодого человека, для любой женщины что-то сродни катастрофе. И я не исключение. Мне хотелось, чтобы кто-нибудь как в детстве погладил по голове, пожалел и сказал, что все будет хорошо, а вместо этого мне шипели под ухо гадости. Я не привыкла к подобному и оказалась морально не готова. Единственная дочка у родителей, любимая внучка. Во всех коллективах мне всегда удавалось заслужить всеобщее уважение за счет своих способностей и неконфликтного характера. Домашняя девочка, я совсем не умела драться. Возможно, поэтому научилась решать все конфликты мирным путем.

Так! Спокойно Маша. Надо успокоиться и взять себя в руки. Если ты сейчас разревешься, это будет позор до конца твоих дней. Нельзя плакать при чужих, это жалко и неприлично. Тебя посчитают слабой, а слабых не жалеют, их травят еще сильнее. Соберись! Скоро ты снова будешь дома и забудешь все это, как страшный сон. Мама наверно места уже себе не находит. Хотя нет, еще рано, ведь прошло совсем мало времени. Меня пока даже искать не будут.

Непроизвольный всхлип все-таки вырвался из груди, заставив переносчика наконец утихнуть. С минуту он молчал, а потом неожиданно участливым тоном спросил:

— Сильно болит? Потерпи немного, сейчас доберемся до лагеря, у меня мазь есть. Сразу не пройдет, но болеть будет меньше, — Я тут же простила ему все прегрешения. Вообще не могу долго сердиться на кого-либо. — А как отойдем от пентаграммы подальше, Виталь тебя подлечит. Рядом использовать магию нельзя, а то вырастет у тебя что-нибудь лишнее или наоборот выпадет. Но если ты готова рискнуть…

Я представила себя лысой с тремя конечностями, качающейся на собственном хвосте, и поспешно замотала головой:

— Нет-нет!!! Я потерплю!

Алекс захохотал. Когда до меня дошло, что смеется-то он надо мной, я поняла, что еще немного и влеплю ему пощечину, и будь что будет! Юморист чертов! Все нервы истрепал. Однако веселый мужской смех был таким заразительным, что поневоле и у меня уголки губ поползли вверх, а потом и я расхохоталась. Этот смех походил на истерику, но с каждым мгновеньем я чувствовала, как невидимая пружина внутри меня распрямляется, уходит напряжение и страх.

Я даже набралась смелости и взглянула на его лицо. И все-таки до чего же он красивый. Особенно когда улыбается. И почему к некоторым природа так расположена, а другим не достается почти ничего от ее щедрот? Наши глаза на миг встретились, и сердце пропустило удар. Казалось, я целую вечность смотрю на него, разглядывая и будто узнавая душу, встречая после долгой разлуки частички собственного я, неведомым образом очутившиеся в другом человеке. Смутившись собственных мыслей, я первая отвела глаза.