Александр Богатырев - Два дурака на чемодан алмазов (СИ)

Но всё равно факт того, что книга была напечатана -- изумлял. Да и не только этот факт. Каждый лист был украшен разнообразными виньетками, которые, кстати смотрелись вполне органично. Делали сам текст ещё более привлекательным так как их было воистину в меру не больше, но и не меньше чем хотелось бы. Также радовали глаз прекрасные гравюры во весь лист. Видно и художник у месье Эсторского тоже не из любителей.

Месье Верн, имел очень красивый дом. В нём было очень приятно жить, но помня кто он есть по натуре, ему можно было посочувствовать. Да, дом просто замечательный. Но не иметь возможности путешествовать -- это, для натуры неугомонной, жаждущей приключений и новых впечатлений, конечно же тяжело. И всё из-за того, что несколько лет назад, психически неуравновешенный племянник месье Верна -- Гастон -- тяжело ранил его в лодыжку. С тех пор он не мог ходить. Да и болезнь, проявившаяся не так давно, легла на его плечи ещё более тяжким бременем.

Знаменитый писатель встретил Этцеля в своём кабинете.

После бурных приветствий издатель осторожно, из вежливости поинтересовался здоровьем месье Верна. На что тот понурился.

- Увы, увы мой дорогой друг... Проклятая болезнь меня изматывает. Зрение от меня уходит. И всё труднее, и труднее писать...

Жюль Верн прищурился и пристально посмотрел на толстую папку, лежащую на коленях издателя.

- Я так понимаю, это гранки моей книги? - вежливо поинтересовался Верн. - Что-то не так?

- Нет-нет! Всё так... У Вас всегда всё замечательно. Но это не гранки Вашей книги. Это чужая книга и именно из-за неё я приехал к Вам.

- Очень любопытно! Если вы приехали ко мне из-за какой-то книги, да ещё не моей, надо сделать вывод, что... Она чем-то вас очень сильно удивила или даже поразила. Впрочем, это даже по вашему лицу, месье Этцель, видно.

Оба расслаблено рассмеялись. Верн удачно поддел Этцеля.

- Вы правы. - отозвался Этцель. - книга поразительна. И она очень напоминает Ваши произведения. Книга набита множеством научных фактов и удивительных технических изобретений. А герои этими изобретениями пользуются так, как будто всю жизнь ими пользовались. Да ещё на ходу придумывают и осуществляют новые... Но не это меня потрясло.

- Очень рад, что у меня нашлись-таки талантливые последователи. Однако полагаю не это главное, если вам пришлось покинуть Париж. Что-то с книгой всё-таки не так!

Месье Верн как всегда был проницателен. Не зря отец, проработавший с ним на ниве издательства всю жизнь, так им восторгался.

- Но этот месье Эсторский... - попытался объяснить Этцель. Он поразительно сильно, ярко, талантливо развил Вашу мысль! Ту, что вы заложили в самую основу "Робура-завоевателя", "Флаг Родины"!

- Это какую мысль? Я их там много... - рассмеялся писатель.

- Ой, не скромничайте месье Жюль! Автор мной упоминаемый, до ужаса ярко описал опасности прогресса. Он прямо пишет, что если наука вырывается из тисков нравственности, то становится своей противоположностью -- из слуги человечества и прогресса становится убийцей!

- Вы сказали "до ужаса"... - заинтересовался Жюль Верн предлагая развить эту мысль и пояснить. На что издатель не преминул ответить.

- Да-да, мой дорогой месье Жюль! Он... Он описал вещи настолько кошмарные!.. Честно говорю! Я закончил читать поздно вечером. И всю ночь не мог заснуть! У меня перед глазами стояли эти страшные картины, им описанные! Они воистину были... Навевающими леденящий ужас!!!

- Ну... не он один... И до него нас стращали разными ужасами... - попытался перевести всё на шутку Жюль Верн. Хотя то, что он уловил натуральный страх в голосе сына своего старого друга, его заинтриговало.

- Ну, - отмахнулся издатель. - этим кликушам Апокалипсиса что воют на каждом углу не хватает одного -- НАТУРАЛЬНОСТИ.

- Вы хотите сказать...

- Всё описано настолько натурально!... Настолько, что невозможно не поверить!!! А когда начинаешь верить, становится ещё страшнее! Я уж начал думать, что, а вдруг мы действительно с наукой открыли жуткий ящик Пандоры...

- Вы меня заинтриговали. Я обязательно попрошу, чтобы мне прочитали это произведение...

- Увы, - пояснил он, - зрение ослабло. Приходится просить читать.

Жюль Верн мелко кивнул будто отгоняя неприятные мысли и резко сменил тему.

- Вы хотели бы чтобы я дал своё слово в начале? Я полагаю, что вы уже решили его печатать.

- Да, да, месье Верн! Это настолько необычное произведение, но в русле Ваших идей и романов... Хотелось бы увидеть Ваше предисловие. К тому же... К тому же я от этого месье Эсторского получил плату за издание. Тут уже долг чести.

- Хорошо. Я напишу. Обязательно напишу. И... вы меня очень сильно заинтриговали!

Жюль Верн подслеповато улыбнулся.

******

Далее в планах братьев значился Стромболи.

Бросили якорь недалеко от берега. И так как никаких причальных сооружений в те времена совсем не было, просто выехали на своём "катере" прямо на пляж. Откатились подальше от уреза воды и "окопались".

Все действия "простого транспортного средства" с яхты Гайяны вызвали самый нездоровый интерес немногочисленных рыбаков, живущих там. Правда, очень скоро угасший.

Залезли на вулкан. Пофотографировали фонтанирующую лаву. Понюхали серы. И переполненные впечатлениями, отправились дальше в Рим.

Было интересно скользить вдоль побережья Италии, но почему-то, после Марселей-Ницц, вылезать и что-то смотреть, охоты не было. Даже мимо Неаполя проскочили.

Высадились в Чивитавеккья.

Добрались до Рима. И... вляпались.

Сейчас это бедствие как-то забылось. Но в те времена, оно было самым обычным для Европы и мира.

Клопы.

Василий про это бедствие забыл. Григорий не знал. Так что после первой же ночёвки в отеле, хотелось бежать куда-подальше. Заели. И ведь, выбирали что получше.

Пришлось потратить день, чтобы найти что-нибудь вообще суперфешенебельное. Нашли. И долго спрашивали, высплашивали, пытали всех - есть или нет клопы.

Заверили что нет.

Однако и там, - в супердорогом -- они были.

Не в таких диких количествах, как в предыдущем, но были. Кстати именно тут братья узнали для чего служила такая штука как балдахин.

Оказалось, что в те времена он - вещь незаменимая. И предохранял он спящих, от падающих с потолка клопов. Всё же хоть какая-то, но защита.

Тут, кстати, испытали ещё одну "придумку" Василия. Вполне себе криминального свойства во все времена.

Когда сходили в Марселе, то обменяли золото на франки.

С трудом.

А проблема там заключалась в том, что... Золото было самой высшей пробы.

Ну ясно дело, что высшей! Если бы химик ещё более детально проверил, то обнаружил бы ещё более интересный факт -- золото химически чистое. Совсем.

И всё потому, что это золото нафильтровала яхта. Прямо из морской воды.