Диана Удовиченко - Капитан Блад

– Я предупреждаю, кэп! – закричал стрелок, завидев Дана. – Я за себя не отвечаю! Очень уж голубизну не люблю!

– Всем разойтись, – гаркнул Дан. – Остаться только участникам драки и КОКу. Докладывайте.

Матросы неохотно разбрелись.

– Дело выеденного яйца не стоит… – начал Вагиф.

– Это твоего яйца дело не стоит! – окончательно взбесился Вася. – Ты и подставляй задницу, раз такой добренький!

– Он, – Вагиф кивнул на Васю, – утверждает, что Аксель полез к нему целоваться.

– Кэп, я сплю, вдруг чувствую: тяжело стало. Открываю глаза, а этот… – Вася остановился, подбирая эпитет, которым еще не награждал Акселя. – Заднеприводный ко мне рылом своим тянется! Пасть раскрыл, скотина тупорогая! Не вру, кэп! Да и ребята видели!

«Непохоже на Акселя, – заметил Блад. – Я этих тоже не люблю, в команду не беру. Аксель нормальный парень, бабник».

– Бывает, – примирительно говорил Вагиф, невозмутимый и толерантный к человеческим порокам, как все медики. – Может, одиноко стало, по женщинам соскучился…

– Я, по-твоему, женщина?! – взбеленился Вася. – Верните бластер! Я щас их обоих пристрелю, чтоб не размножались!

«С чего ему так уж соскучиться? – удивился Акула. – В команде два секс-киборга. Техническими характеристиками ничуть не хуже настоящих баб».

«Да ладно тебе, – отмахнулся Дан. – Какая разница? Подумаешь, проблема».

«Проблема, – настаивал Блад. – Мы и так в дерьме по самые уши. Не хватало еще экипажу пересобачиться».

– Аксель, а что скажешь ты? – спросил Дан.

Окровавленные губы парня растянулись в холодной улыбке:

– Я почувствовал к нему непреодолимое влечение.

Стрелок завыл от ярости и с удвоенной силой принялся вырываться из рук державших его товарищей.

– Убери его от греха, кэп!

– Аксель, будешь жить один, в третьем кубрике, – распорядился Дан. – Вася, уймись, а то сам тебя пристрелю.

Акселя увели, но спокойнее не стало.

– Беда… – на пороге появился Камал. – Здесь беда, я чувствую.

– Здесь гомосек! – возразил стрелок.

Лицо индуса было вдохновенным, глаза горели. Он простирал руки к Дану, повторяя:

– Я чувствую… чувствую… Огромная сила… Это прекрасно…

– Вагиф, уложи его, что ли, – уныло попросил Дан. – Без него психов хватает, – и присматривай.

Долгое время ничего не происходило, разведывательные зонды мирно летели над горами. На камерах появлялись то серые камни, то мелкие животные, то дохленькие деревца, прицепившиеся к крутым склонам. Слышен был свист ветра, журчание горных ручьев, грохот обваливающихся камней. Вдруг голограмма подернулась чернотой, звуки изменились – теперь это был странный тяжелый рокот.

Синие точки на карте, обозначавшие зонды, почти вплотную приблизились к красному огоньку «Арабеллы».

– Объект находится в трех метрах от разведчика, – проговорил Эрик Лонг.

«Переход на ночное видение», – появилась надпись на голограмме.

Следом раздался дикий рев, и изображение, мигнув, погасло.

«Неисправность, – загорелась следующая надпись. – Дальнейшее выполнение задания невозможно».

Новые зонды постигла та же печальная участь.

– Приготовиться к высадке, – решил Грант. – Пятьдесят человек.

Вскоре из шлюзов корабля вылетели аэроциклы с вооруженными космодесантниками. Ровно гудя, они устремились к горам. Впереди несся Грант, держа курс на красную точку, неподвижно застывшую на карте коммутатора.

Аэроциклы резко взмыли вверх, вонзились в воздух свечой. Под ними проносился каменный склон – вблизи синеватый, поблескивающий серебристыми вкраплениями.

По расчетам компьютера, отряд Гранта должен был достигнуть источника сигнала через два часа тридцать три минуты. При условии, что объект будет по-прежнему стоять на месте.

Но красный огонек на карте вдруг повел себя странно. Он стал перемещаться сначала медленно, потом ускорился и заметался туда-сюда. Спустился в круглую долину, покружил по ней, потом вдруг пополз вверх по крутому склону. Адмирал в который раз пожалел, что на корабле Блада установлено такое несовершенное устройство. Древнее, можно сказать – ни изображения, ни оценки объекта. Оно только давало сигнал, и тот прерывистый.

«Кстати, откуда он там вообще, «жучок» этот?» – спросил Сенкевич.

«У меня нет такой информации».

«Отлично. И почему так необходимо уничтожить этого пирата, ты тоже не знаешь. Помню, я появился как раз в тот момент, когда ты получал задание. Тебе и в голову не пришло уточнить подробности».

«Это не мое дело. Солдат не обсуждает приказы».

«А знаешь, неплохо бы задуматься, – настаивал Сенкевич. – Мне все это не нравится. Странное какое-то задание. Логики в нем нет, а совпадений уйма. Что нужно Бладу на этой планете? А американцам? И почему нельзя было проутюжить горы? Что за интересы здесь у Корпорации?»

«Я должен выполнить миссию, остальное меня не касается», – отрубил Грант.

«Выполняй, конечно. Только сдается мне, браток, кто-то тебя здорово подставляет».

Грант не ответил. Красная точка стремительно скатилась со склона, потом полезла обратно зигзагами – в общем, вела себя совершенно непристойно.

Сенкевич не успел обдумать эту непонятность – аэроцикл с разгону ударился об воздух, словно натолкнулся на невидимую преграду. Потом его подхватило, закрутило штопором, подбросило вверх. Сенкевич намертво вцепился в руль, невероятным усилием удержался на сиденье. Он ощутил боль от мощных ударов, как будто кто-то бил его огромным кулаком. Машину швыряло в разные стороны, металл гнулся и мялся под натиском непонятной силы.

Если бы не боевой костюм с экзоскелетом, Сенкевича давно уже разорвало бы на части. Сейчас он задыхался от боли при каждом ударе, радуясь, что кости и внутренности пока целы. Он выкручивал руль, пытаясь отвернуть с пути безумного потока, который играл им, как бурная река – щепкой. Ничего не выходило. Мимо проносились аэроциклы десантников, их затягивало в невидимую воронку, крутило и сдавливало. Одна из машин не выдержала натиска, распалась на части. Солдаты рухнули на камень скал.

– Вниз! – проорал он в коммуникатор, не очень надеясь быть услышанным. – Опуститься как можно ниже!

Подавая пример, сам направил аэроцикл к каменистому склону, почти по отвесной прямой. С третьей попытки этот маневр удался. Сенкевичу повезло: аэроцикл развалился метрах в трех от поверхности.

Сенкевич упал, удар вышиб воздух из легких. Он проехал на животе вниз по склону, пытаясь тормозить руками и ногами, потом его развернуло боком, он покатился дальше. Наконец ему удалось остановить падение. Несколько минут Сенкевич лежал, приходя в себя и не зная, благодарить технологии будущего за спасение либо материть их за то, что аэроцикл оказался таким ненадежным.