Александр Короленко - Доверие контролера (СИ)

- А ты -то откуда это знаешь? – теперь пришла моя очередь удивляться.

- Да просто Мощь – это мой старший сын! – улыбнулся тот. – А ты молодец, правильно в хату въехал, а то тот мордастый беспредельщик мне уже не по зубам, а уму научить не помешало.

- Всем к стене! – прозвучала команда, похоже прогулка закончилась, и нас отвели назад в камеру. До вечера мы молча лежали на своих шконках, пока не пришёл баландёр, и раздал порции вкусной картошки с сардельками, и по котелку тёмного пива.

- Ни фига себе! – вслух удивился я. - Вот это да, чтобы в тюрьме пиво наливали, нонсенс.

- А вот так вот! – усмехнулся Саша Пушкин, за один присест осушивший свой котелок. - Тут вечера ждут как праздника, местные хозяева на ништяки не жмутся. Не то, что у нас на наших «крытках». Ладно, я на боковую.

Дедок перевернулся на другой бок, покряхтел, и притих.

Я же по - удобнее устроился на койке, и с наслаждением потягивал пиво. Эх, солёной рыбки бы…

Посмотрел на Антона, тот так же не спеша смаковал напиток, листая какой –то журнал. Он заметил мой взгляд, и вытащив из –под койки другой продукт местной прессы, протянул его мне.

Кивком поблагодарив, открыл первую страницу, и встретился глазами с Машкой. На фотографии она в строгом деловом костюме стояла на фоне своего жёлтого лимузина, а за спиной горы. Перелистнул страницу, моя кинозвезда в объятьях Альберта, с виду тот настоящий мачо, волевой подбородок, решительный взгляд, на руке татуировка с переплетёнными драконами. И не скажешь, что тот на деле обычный лох. Перелистнул назад, на фотку одиноко стоявшей Машки. Всматривался в изображение, и не верилось, что я ещё этим утром держал её в своих объятьях. Эх Машка, Машка… Поклялся самому себе, что обязательно вернусь за ней, чего бы мне это не стоило. Так и уснул, положив журнал на лицо.

С утра позавтракали гречневой кашей с тушёнкой, запили всё это крепко заваренным кофе. Неплохо здесь кормят, как в санатории, это тебе не в каком –ни будь нашем СИЗО куковать. После принялся читать журнал, просвещаясь последними новинками моды этого мира, и так увлёкся, что оторвался от него около полудня, если верить большим часам над входом.

Примерно через час в камеру вошли четверо солдат в красной форме и с пистолет –пулемётами в руках, и отконвоировали всех нас в душевое помещение, где мы помылись, а затем на какой –то склад. Где переодели в чёрную робу и высокие ботинки, а наше гражданское шмотьё отобрали, и утащили в неизвестном направлении. После решения всех этих проблем, нас четверых вывели во внутренний дворик, где с мрачным видом прохаживались ещё шестеро зэков.

- Становись! – скомандовал один из охранников, мощный красномордый мужик, брезгливо добавив. – Что вы как овцы…

Мы изобразили подобие шеренги, уставились на него, что красномордому не понравилось.

- Глаза спрятали, сучки, команды смирно не было!

Внезапно дверь в стене отворилась, и во дворик вышел небольшого роста мужичок со свирепой мордой, на погонах золотые завитухи. Увидев его, охрана вытянулась и напряглась, не иначе, как пожаловал их начальник.

- Смирно! – прозвучала команда, и я поднял подбородок чуть выше, как когда-то в армии на построениях.

Начальник несколько секунд всматривался в нас, презрительно сморщившись, словно ему показали здоровенную кучу дерьма.

- Вас, низких ублюдков и мразей! – начал он, как и все местные, нараспев, но таким важным тоном, мля, менты везде одинаковые. – Собрали тут с одной целью – довести решение суда до ваших тупых мозгов. Все вы приговорены к каторжным работам в Грязной Зоне на девятом секторе, сроком в двадцать лет. Так что, чем быстрее вы загнётесь, тем чище станет воздух в нашей империи.

Офицер посмотрел на красномордого здоровяка и рявкнул:

- Накормить, и через двадцать минут погрузить в грузовики.

Через несколько минут мы сидели в столовой и с аппетитом уминали какую-то кашу со здоровенными кусками мяса, ещё каждому дали по тарелке салата, так что я вполне успешно наелся, эх поспать бы… Но спать нам, естественно, никто не дал. Дали три минуты на туалет и перекур, а затем погрузили в военный тентовой грузовик, пристегнули к полу массивными цепями, и вскоре мы в сопровождении двух джипов охраны не спеша катили по городу.

Сидел, смотрел из кузова на проезжающие мимом автомобили, и думал о своей странной доле. Еду топтать двадцатку, сам не зная, за какие грехи, плюс весьма интересный суд у местных. Взяли и приговорили заочно, ни тебе адвокатов, ни судьи в мантии. Тупо выписали одну на всех путёвку, и такое посетило чувство, что заранее.

Взглянул на своих спутников – Саша Пушкин блаженно кемарил в углу, похоже, он редкостный фаталист, всё пофиг, уверен, повидал за троих на своём веку. Эрнест Матвеев судя по всему, молился, его губы шевелились и подрагивали, а глаза налились влагой и предательски блестели. Антон уселся напротив меня у самого борта, и с мрачным видом смотрел вдаль, желваки вовсю играли на его лице. Остальные шестеро заключённых тоже погрузились в с вои мысли, уставившись на свои цепи, все мужики как один среднего роста, похожи друг на друга.

Один из них внезапно посмотрел на меня и произнёс:

- Что, послужил императору, наёмник?

- У тебя какие-то проблемы? – спросил у него, смотря ему прямо в глаза.

- Проблемы? – мрачно ухмыльнулся тот. – У тебя могут быть проблемы, когда братья в лагере узнают, кем ты раньше был. Очень большие…

- Тебе чего надо?

- В лагерях не выжить по - одиночке, особенно в девятом секторе, не радиация сожрёт, или зверьё, так «девятинцы» зарежут.

- Что за девятинцы? – я задал, похоже, идиотский вопрос, так как все остальные из шестерых «одноликих» со снисходительными улыбками взглянули на меня.

- Ну ты даёшь, Воропай! – покачал головой мой собеседник. – Зови меня Романом.

- Можешь звать меня Мясом! – в тон ответил ему. – У меня с памятью проблемы, не помню ни хрена, так что проясни, что там за «девятинцы»?

Роман испытующе посмотрел на меня:

- Это пожизненно осужденные, наиболее авторитетные из них. Они организовали свой клан, и назвали его в честь сектора, где находится наш лагерь. И с ними считается даже начальство колонии – поселения, короче, ничего хорошего там никого не ждёт.

- А от меня-то чего тебе надо?

- Чтобы выжить, надо организовать свою, так сказать, стаю, иначе никак. Я знаю, что ты надёжный парень, поэтому приглашаю к нам, вместе легче будет, поверь. Чем больше у нас зубов, тем лучше, я уже бывал на «Девятке», знаю о чём говорю. Я помогу тебе не попасть в непростую ситуацию, а ты прикроешь мою спину.

- Да не вопрос, согласен! – пожал я плечами, а про себя подумал, что особо ничего не потеряю, если приму предложение, кивнул на Пушкина. – Его можно с собой взять?