Владимир Курзанцев - Монстр женского пола. Когда ты рядом. Дилогия (СИ)

Глаза графа еще не привыкли к полутьме, царившей в сарае. Он недовольно хмурился, отыскивая взглядом то ли своих подручных, то ли Ольгу. Видимо, вошедшего следом Маргуса, что‑то насторожило.

– Подождите, граф, что‑то тут не так, – забеспокоился он.

Впрочем, маг опоздал со своим предупреждением, потому что Ольга уже спрыгнула на землю. Видимо Маргус заранее приготовил какое‑то заклинание, потому что сразу же бросил его в бывшую пленницу. Но Ольга оказалась быстрее. Она успела метнуть свой нож на мгновение раньше, и тут же отпрыгнула в сторону, поэтому магический удар ушел в стену, не причинив ей вреда. А вот колдун уклониться от броска не смог и, немного постояв, рухнул на спину. Из левого глаза его торчала рукоять Ольгиного оружия.

Граф сообразил, что происходит, на удивление быстро, и сразу потянулся к своей сабле, но не успел он дотронуться до ее рукояти, как оказался лежащим на земле, сбитый с ног прыгнувшей на него Ольгой. От удара, у него перехватило дух, и пока он приходил в себя, девушка успела связать ему и руки, и ноги веревкой, моток которой она обнаружила еще при обыске сарая. Она усадила графа, прислонив того к стене, и подождала, пока он придет в себя.

– Ну что, поговорим?

– Я тебя четвертую! – пригрозил ей граф.

– Пожалуй, у вас уже не получится. Вот если бы я продолжала висеть, подвязанная к балке, то тогда у вас еще был бы шанс поиздеваться надо мной. Давайте попытаемся просто побеседовать, без взаимных угроз. Меня интересует герцог Орхи. Он по своей воле вступил с вами в сговор, или это Маргус так на него повлиял?

– И что? Если я скажу, ты меня отпустишь?

– Нет. Но может вам самому хочется выговориться, или оправдать, ни в чем не повинного человека?

Граф презрительно фыркнул.

– Сам пусть выкручивается.

– Ладно, пусть королевские дознаватели с вами разбираются.

В это время зашевелился и открыл глаза Грымза. Видимо его разбудил шум схватки, поскольку Ольга уже не старалась держать своих тюремщиков в спящем состоянии. Пришлось связать и их обоих, чтобы не разбежались. Громила, правда, пытался сопротивляться, но одного удара под дых хватило, чтобы он успокоился. А Рихас, спросонок вообще не сразу понял, что происходит.

После наведения должного порядка в сарае, девушка вышла на улицу, и огляделась. Лодка у пристани уже не стояла. Видимо, ее просто наняли для переправы и, сделав свое дело, лодочник сразу отчалил.

Начался рабочий день, и некоторые склады уже открыли. Из одного из них, недалеко от Ольги, выскочил сорванец лет десяти.

– Эй, мальчик! Заработать хочешь?

Тот с готовность подбежал.

– А что делать?

– Вот тебе монета, – девушка засунула руку в карман, и не обнаружила там ни, своего кошелька, ни одной, самой завалящей, медяшки. – Подожди, я сейчас.

Громила в это время пытался освободиться от связывающих его веревок, но без всякого результата. Ольга похлопала его по карманам, и в одном из них действительно обнаружила свой кошелек.

– Ох, Грымза, Грымза! Каждый раз, как мы с тобой встречаемся, ты пытаешься меня обокрасть, или ограбить! И каждый раз – безуспешно, а то и с убытком для тебя. Обходил бы ты меня стороной, так и не сидел бы сейчас связанный, в ожидании стражи.

Громила ответил длинной, цветастой и громкой руганью. Девушка немного послушала, а потом нашла какую‑то грязную мешковину, оторвала подходящий кусок, и засунула бандиту в рот. Тишина раннего утра ей нравилась больше, чем гортанные выкрики Грымзы.

Мальчик послушно ждал у двери. Ольга дала ему медную монетку.

– Найди ближайших стражников, и передай им, что дона Оля Лаэция нуждается в помощи. Проводишь их сюда, и получишь еще одну монету. Запомнил?

Стражники прибежали довольно быстро. Ольга услышала их топот еще от середины улицы. В сарай, правда, они входили осторожно, с обнаженными саблями.

– Так! И что здесь происходит? – Осмотревшись, поинтересовался, видимо, командир дежурной тройки.

– Подельники этой девицы связали меня и моих слуг, а одного убили. Теперь они отправились грабить мое судно, что стоит ниже по течению. Развяжите меня поскорее, нужно остановить их, – быстро проговорил Унга.

Впрочем, стражники не торопились выполнять требование пленника, а все трое вопросительно посмотрели на Ольгу, которая в это время дала мальчику вторую обещанную монету, после чего тот шустро убежал.

– Это так? – поинтересовался командир у нее.

– Нет, конечно! Стала бы я тогда вас звать сюда! Это я – Оля Лаэция. А этот человек, притворяющийся купцом – на самом деле граф Унга, которого разыскивает королевская охрана, по делу о покушении на дочь графа Гиди.

– Хм! А кто же их всех связал, и убил вот этого?

– Случайно так вышло, что это сделала я.

– Ха‑ха! Смешно! – засмеялся командир, а за ним и остальные стражники.

– Вот видите! Она все врет! Задержите ее, а мне надо бежать на судно!

Ольга укоризненно покачала головой.

– Ах, граф! Есть такая поговорка: "утопающий за соломинку хватается"! Рассчитываете сбежать? Напрасно! Я не позволю вам этого сделать.

– Так! Никто никуда не пойдет! – Командир стражников задумался. – Но что же мне, с вами делать?

– Послушайте! Вы не могли бы представиться, а то я не знаю, как к вам обращаться? – Спросила Ольга у него.

– Капрал городской стражи, Вермонд.

– Давайте я вам подскажу, – предложила Ольга. – Во‑первых, вон тот человек, который сейчас сидит за столом, – это Грымза. Возможно, вам как стражникам, с ним приходилось сталкиваться.

– Точно! Грымза! – Опознал разбойника капрал.

– Ну вот! А этот человек только что сказал, что они оба – его слуги. Если он солгал, то зачем? А если сказал правду, то кто же он, если Грымза у него в слугах ходит?

– Ох! Ничего себе! – Воскликнул один из стражников.

– Поэтому отправьте одного из своих подчиненных к следователю Зернику с сообщением, что задержана подозрительная группа людей, среди которых, присутствуют граф Унга и Оля Лаэция.

– Ну, да! Зерник вращается в высоких кругах. Если я его напрасно побеспокою, могу схлопотать неприятности.

– Не думаю, что вам грозит что‑то серьезное. Сейчас утро, и он уже должен работать. Ну, выговорит он вам, в крайнем случае. Так вы всегда можете оправдаться тем, что действовали в интересах дела. А вот если вы сейчас сами примете какое‑нибудь решение, не поставив его в известность, вот тогда у вас действительно возможны большие неприятности.