Михаил Ланцов - Демон

– Не волнуйся, – улыбнулся Эдвин. – Все не так уж плохо. Я обладаю достаточным влиянием, чтобы, обойдя шпионов ордена, перевести на твое имя нужную сумму денег.

– Это разве не вызовет подозрений?

– Отнюдь. Ведь перевод будет сделан от имени твоего отца через одно из представительств Железного банка в Свободных Баронствах. Со стороны все посчитают, что заботу проявил отец.

– В долг, – спокойно, но с железом в голосе произнес Макс.

– Что?

– Я соглашусь принять эти деньги только в том случае, если вы дадите мне их в долг.

– Хорошо, – добродушно пожал плечами Эдвин.

– Но это все равно не снимает проблемы. Если новость о том, что появился маг полного круга, выйдет за пределы этого кабинета, то все окажется зря. Поэтому я предлагаю подержать пока язык за зубами, а меня обозначить как какого-нибудь заурядного мага с практически неразвитым даром и потенциально большими способностями.

– Ну что же, – кивнула Дризела, – вполне разумное предложение. Что скажете, уважаемые мэтры? – спросила она и после того, как все утвердительно кивнули, вновь обратилась к Максу: – И какое направление ты хочешь развивать в первую очередь?

– Учитывая угрозу со стороны ордена, я хотел бы выбрать то, к которому они относятся наиболее лояльно.

– Хочешь притупить их бдительность? – усмехнулся Зельдер. – Тогда тебе нужно идти учиться работать со стихией жизни. Очень непростая и редкая вещь. Подобных магов все ценят и оберегают. Даже орден. Ни один маг этой стихии не принял и никогда не примет их предложение из-за особенностей устава. Они это прекрасно понимают. А возможность жить столетиями для простых людей никто другой обеспечить не может. Да и вылечить от по-настоящему серьезных недугов. Кроме того, маги жизни не могут призывать демонов. Они к этому просто не способны.

– Отлично, – улыбнулся Макс. – Тогда этим направлением и займемся. Пусть лучше считают меня взбалмошным, но очень полезным болтуном, чем подозревают в демонологии.

В то же время в беседке божественно красивого сада

– Проклятье! – Донар еле сдерживал свою ярость. – Он что, с ума сошел?

– Тише, тише дружок, – улыбнулась Даяна. – Что тебя так разозлило?

– Он понимает, что может освоить боевые стихии, чтобы защитить себя, но вместо этого занимается какой-то фигней. Какая магия жизни? Бред!

– Ты просто ревнуешь, – усмехнулась Хель.

– А ты разве нет? – подмигнула ей Миранда. – Он в твой адрес такие комплименты отпускал – любо-дорого послушать. А теперь бац – и выбирает ведомство сестрицы.

– Дорогуша, – Хель смерила Миранду слегка презрительным взглядом. – Своим поступком демон сделал мне еще один комплимент и поднял себя в моих глазах. Но ты этого не заметила. У вас с братцем только какие-то порывистые безумства на уме. Зачем ты влезла в его дела с сестрой? Стремилась вызвать в нем раздражение? А ты, Донар, все еще полагаешь, что демон, как истинный придурок, с пеной на губах будет получать наслаждение от бессмысленных и бесполезных драк? Нападение Анжи. Ведь это ты к нему причастен.

– И что? – скривился Донар.

– Не лезь. Понимаешь? Наш демон после того нападения назвал все происходящее театром абсурда и был очень недоволен тем, как ты хотел его развеселить и завлечь. Умные существа – не твой профиль. Ты отпугиваешь их своим неприкрытым хаосом и взбалмошностью.

– Слушай, сестрица, – зло прорычал Донар. – А ты не много ли на себя взяла?

– Неужели мой брат желает это оспорить? – усмехнулась Хель, и от нее повеяло могильным холодом и ужасом.

– Успокойтесь! – влезла Миранда. – Хватит! Хель, что ты творишь?

– Ставлю на место того, кто своими необдуманными поступками может все испортить.

– Хорошо, – Богиня Страсти взяла за руку Донара. – Ты хочешь, чтобы мы пока не вмешивались?

– Именно, потому что ваша неуемная энергия вызывает у демона раздражение. Он ведь, как вы уже заметили, не склонен ни к страстным порывам, ни к безудержному разрушению. Незачем его дразнить.

– Ладно, – пророкотал Донар, едва сдерживая рвущуюся из него ярость. – Мы пока постоим в стороне. Тем более что у меня есть дела. – С этими словами они с Мирандой пропали.

– Ты не слишком ли жестко с ними? – чуть пожевав губы, спросила Даяна.

– Их вообще тут быть не должно, – прищурив глаза от переполнявшей ее злости, прошипела Богиня Смерти. – Поверь, я уже не раз пожалела о том, что поддержала этих во время той войны.

– Что сделано, то сделано, – с постным лицом произнес Бог Удачи.

– Скажи, друг мой, – спросила Края Хель, уже совершенно спокойным голосом, – ты хочешь жить?

– Конечно! – усмехнулся Бог Удачи и осекся, встретившись с полными льда глазами Хель.

– Вы представляете, – начал возмущаться Эдвин, – эти скоты заставили меня клясться на сфере Арбо [1]!

– То есть как? – удивилась Дризела.

– Анри, разрази его понос, дошел до Императора с доносом от «уважаемого» Анжи Вепря, который клялся, что Макс призвал демона и угрожал его натравить на его людей. Я давно не видел таких припадков. Анри буквально рвал и метал. Императору пришлось пойти на уступки, дабы успокоить этого полоумного.

– И что же хотел этот… Анри? – зло процедил Зельдер.

– Что хотел он не получил. Потому что, возложив правую руку на сферу Арбо, я поведал Императору и Гроссмейстеру о том, что Макс практически не обучен магии жизни, но имеет колоссальный потенциал развития, – усмехнулся Архимаг. – Видели бы вы лицо Гроссмейстера, когда сфера вспыхнула зеленым. Сами понимаете, маги жизни в их обычном виде демонов призывать не могут, да и не совмещаются они никогда с необходимыми для данного действа стихиями. Так что Анри заткнулся с очень кислым выражением лица, прямо с открытым ртом, собираясь сказать какую-то гадость.

– И что было дальше? – злорадно улыбнулась Дризела, в красках представляя перекошенное от удивления, злобы и разочарования лицо треклятого Анри эль Гасбо Гроссмейстера ордена Света.

– Дальше я потребовал компенсации за оскорбления, которые Анри нанес Академии, мне и моему ученику. Ведь учитывая талант, я взял парня под личный патронаж, о чем им и сообщил. Император мои претензии поддержал. Да и сам Гроссмейстер слегка струхнул – ссориться с парнем, к которому в будущем, возможно, придется обращаться за помощью, ему не захотелось. Так что Академии от ордена было перечислено пятьсот золотых монет в качестве виры за голословное обвинение перед лицом Императора, Максу – пятьдесят: за переживания и задетую честь дворянина, что тоже неплохо. Кроме того, Анри торжественно поклялся, что к парню у ордена никаких претензий нет, а все обвинения снимаются по причине лжесвидетельства.