Unknown - Вжиться и выжить (СИ)

Поблагодарив Наруто за посох, я дал ему распечатать заранее взятые носилки и вместе с ребятами уложил на них тушку Хатаке.

Носилки я выцыганил у Кито. Он не верил, что они мне пригодятся, но дал.

После этого я начал стандартный осмотр. Так, на мой дилетантский взгляд, проблем с дыханием у Собакина не было. Протер лицо пациента от крови и всего остального, сняв ему маску, проверил рот - все чисто, собственной слюной не захлебнется и зубами не подавится. Натягивать маску обратно я не стал, оставил болтаться на шее, а вот хитай-ате, с погнутой пластиной, я натянул Хатаке на оба глаза.

Надо бы провести диагностику на предмет опасных переломов, но чакры у меня уже нет. К тому же, Какаши довольно бодро бегал, уверен - ничего жизненно важного ему не сломали. И ядом вроде тоже не отравили.

Вместе с детьми мы закрепили тушку Хатаке на носилках ремнями, после чего я приказал Тадзуне указывать дорогу.

Приказал я потому, что просьбу старик не услышал. Он был слишком счастлив, что жив остался.

Клоны Наруто взвалили ношу на плечи и скорбно вздыхая пошли. Я ковылял, слава богам, сам, опираясь на палку, и еще иногда отгоняя любопытствующую Сакуру, путающуюся под ногами у дублей. Она даже подпрыгивала, чтобы поглазеть на Какаши. Старый архитектор испуганно жался между мной и Наруто, позади всех плелся Саске.

- Старайтесь не трясти Какаши слишком сильно... - повернувшись к архитектору. - Тадзуна-сан, далеко еще до вашего дома? - поморщился я от боли.

- Почти пришли. - пошептал старик.

Это "почти пришли", оказалось: Скоро будут видны ворота Умитсубаме* (город Буревестника).

Но в город мы не вошли, потому как побоялись в таком состоянии напороться на кого-то из людей Гато.

Только завидев деревянную арку крохотного храма, что стоял около дороги, мостостроитель свернул направо. Продравшись сквозь камыши по отчаянно скрипящим мостикам, мы словно попали в другой мир.

Поднялся ветер, из внезапно сгустившихся низких туч, похожих на изодранное тряпье, заморосил мелкий дождь. Капли пропадали в камышовых крышах темно-серых домов и в пыли под ногами мрачных людей. Немногочисленные деревянные дома перемежались с мазанками из глины и домиками из какого-то хлама. Последние создавали впечатление, что каждый строил свой дом из всего, что попадалось под руку. Деревня Камоме* (Деревня Чайки) была расположена на песчаном острове, лишь в середине которого можно было что-то выращивать. В самой деревне зелени почти не было, лишь по краям из воды торчали какие-то тропические деревья на длинных корнях с широкими листьями.

В деревне старик почувствовал себя в своей тарелке. И наверное поэтому старался со всеми перездороваться. Не все были рады возвращению блудного прораба: кривые улыбки, потухшие взгляды. Деревня живых мертвецов.

К тому же, из-за отходов от строительства моста иногда казалось, что люди живут на помойке, оставшейся от какого-то долгостроя. Запустение, отчаяние и безвыходность - именно эти слова приходили мне на ум, пока мы шли. Крохотная рыночная площадь меня поразила до глубины души: лотки практически пусты, всюду попрошайки и ворье, которые, ничего не стесняясь, шарили по пустым баулам.

Жалкое и страшное зрелище.

Но Тадзуна не остановился в деревне, а повел нас дальше. Пройдя по деревянным мосткам, мы оказались около группки разномастных строений: двухъярусного зеленого дома с красной жестяной крышей, мельницей и еще нескольких крупных пристроек. Тадзуна жил на собственном небольшом острове. По сути, на острове был лишь огород, все остальное было отстроено на сваях, либо, как мельница на плите, воткнутой в островок и придерживаемой деревянными "ногами". Как потом я понял, прихожая и кухня находились на уровне мостков, а вот гостиная - выше, как и мельница, тоже на плите. Ввалившись с бессознательным Какаши в прихожую-кухню я понял, что пачкать джонином ковер в гостиной мне не хочется, поэтому спросил:

- Где можно помыться?

Тадзуна хлопнул себя по лбу и повел нас на улицу. Он показал пристройку и небольшую дверцу, через которую можно было войти в дом уже чистыми.

После чего я отправил несколько дублей Наруто на крышу рассеивать дым, чтобы лишний раз не выдавать свое присутствие. А еще нескольких клонов под руководством деда напрягли развести огонь в печи, греющей воду, чтобы мы могли помыться. Я надеялся, что Хатаке придет в себя, когда мы будем его тащить - не пришел. Однако он не очнулся даже тогда, когда мы стали осторожно стягивать с него грязную одежду. Из прорехи в жилете Какаши выпали какие-то кусочки металла, поначалу я подумал, что это куски оружия, но потом дошло - это были защитные пластины. Просто они превратились в кусочки металла и ошметки непонятного черного материала явно искусственного происхождения. Какие-то защитные полимеры? А черт его знает. Потом надо будет поинтересоваться.

Пока еще не прошел эффект от пилюль и в резерве было достаточно чакры на сканирование мистической рукой, я осмотрел Какаши: бока, грудь, руки, ноги, спина, везде были начинающие темнеть синяки, но ничего такого с чем бы я не мог справиться - не было. Мысленно проклиная Хатаке, я залечил самые опасные повреждения, а когда скопившейся чакры стало не хватать, просто слил этот остаток в Чучело и решил больше не геройствовать. Благодаря пилюлям резерв заполнялся быстрее, чем обычно, но все равно, много чакры я Собакину дать не мог. Да и ничего такого, от чего Какаши мог помереть - не было. А синяки и кровоподтеки - это для шиноби несерьезно. Болеть должно было не слабо, но что бы помереть от такого - это надо постараться.

Я думал, что Какаши очнется, когда я закончу его "чинить", Надеялся, что он очухается, когда станем стягивать одежду, но он только поскуливал сквозь стиснутые зубы.

Даже тогда, когда мы закинули Собакина в большую деревянную кадку-ванну на "раз-два-три-бросаем" - он не пришел в себя.

Горячая вода должна была не только помочь справиться с одним из последствий растраченной чакры - ознобом, но и уменьшала шансы Чучела подцепить какую-нибудь заразу. Шиноби значительно меньше мерзли и болели, и в обычной ситуации Собакин остался бы здоровым... Но стоило чакре в резерве подобраться к критической отметке, как шиноби мог загнуться чуть ли не от обычной простуды. Организм без чакры - это организм без тепла, с нарушенной терморегуляцией и ослабленным иммунитетом, так говорил Кито.

Не слишком хорошей идеей было Какаши в горячую воду совать, но лечить воспаление легких я хотел еще меньше, чем распаренные гематомы. Тем более что некоторые уже начали рассасываться под действием чакры.

Чистая правда, что шиноби крайне живучи и многие со смертельными для обычных людей ранами не только выживали, но успевали попортить шкуру врагу, но все снова упиралось в чакру, точнее, в ее отсутствие.