Анатолий Оркас - Чего ты хочешь? [Трилогия][СИ]

- Я говорю правду, Марк. Свету действительно наплевать. Но это не значит, что тебе можно неверовать.

- Мне - можно. А как вы чувствуете правду или неправду?

- Как ты можешь отличить спелый плод от зеленого?

- Ну... Он... Я просто вижу!

- Вот и я так же. Просто вижу, точнее, слышу. И точно так же не смогу тебе этого объяснить.

- А я смогу этому научиться?

- Зачем? Для того, чтобы этому научиться, ты должен будешь перестать быть королем, поэтому - нет.

- А что, королю такое искусство недоступно?

- Абсолютно. Вот об этом надо спрашивать. Ты в короли зачем полез?

- Я... - Марк несколько секунд крутил в голове возможные варианты ответа и решил выдать самый дальний. - Я слишком много знаю.

Монах кивнул, соглашаясь или просто побуждая продолжать.

- У меня все знания моего мира. И я знаю, что из них полезно этому миру, точнее, может быть полезно, а что - вредно. К сожалению, чтобы реализовать хотя бы малую часть мне нужны слаженные усилия множества людей. А меня никто не хочет слушать! Оно никому не нужно!

- И ты решил дать их насильно.

- Да не насильно, нет! Ну, как объяснить? Вот раньше люди жили в домах с земляным полом и топили по-чёрному. Это лучше, чем жить вообще без дома, но гораздо хуже, чем жить в теплом, чистом, светлом доме. Говоришь человеку: вот, посмотри! Это же лучше! А он цепляется за старое: предки так жили и нам велели. А потом поживёт он, пусть даже насильно в таком доме... Или не насильно, или сосед его хороший дом построит... Ну, и он тоже!

- И ты решил показать этому миру своё неведомое...

- Да нет же! Я ничего не решал! Просто... Просто так получилось!

- Получилось у него... - хмыкнул монах. - Но ты будешь своё неведомое творить здесь?

- Обязательно буду! Мне ещё спасибо скажут.

- Хорошо, Владыка Марк. У тебя есть, что дать этому миру. А что ты будешь у него брать?

- Всё.

- Не лопнешь?

- А зачем? Я же не отбирать это всё у мира буду, а только использовать. Я думаю, ему и самому приятно, если им пользуются.

- Откуда ты знаешь? - монах вдруг подался вперед, хищно водя глазом и разглядывая что-то на Марке.

- Я так думаю.

- Думаешь или чувствуешь?

- Не знаю. Не могу разобраться.

Монах откинулся обратно в кресло.

- Значит, будешь брать всё... Зато - честно. И, может быть, справедливо...

- А какую функцию будете при мне исполнять вы?

- Тебя ещё поди пойми. Функцию исполнять... Хорошо, хоть не параболу танцевать! Я буду тем камнем, об который ты либо сломаешься, либо заточишься до состояния хорошего меча. Если твоё правление будет угодно Богу - то я буду полностью и всецело тебе помогать. Как только ты начнешь склоняться ко Тьме - я буду тебе мешать.

- Слишком двусмысленно. А куда я буду склоняться - это вы сами будете решать?

- Всё сам увидишь, Марк. Всё сам увидишь. Ты попросил меня сказать словами - я сказал. А дальше видно будет. А сейчас устраивайся поудобнее, мы поговорим с тобой о Боге.

День коронации Марк запомнил на всю жизнь. Кроме того, что это действительно великий день для любого короля, да и для страны в целом, это ещё и гигантская сценическая подготовка. Это расписанные по секундам шаги, это меры безопасности, это приглашенные гости и официальные участники. Это белые лошади, заранее заготовленные цветы и мешки с мелочью, это официальные речи и прочие тонкости, которые, видимо, знает каждый урождённый принц и которые совершенно недоступны давно уже не студенту Марку Аврельеву. А распорядитель все сыплет и сыплет указаниями:

- Только после этого вы сможете взять корону, но ни в коем случае пока не надевайте! Сначала надо обернуться, поклониться народу, потом налево, потом направо, не перепутайте! Лево - это сюда, право - вот сюда. Отдадите корону Преподобному, он будет от вас слева, преклоните колена, и тогда уже он обвенчает вас. Осторожно, не трясите головой. Если венец сразу же спадет с вас - это смеху не оберешься, да и знак дурной..

А заранее он все это не мог сказать? Марк и сам понимал, что ворчит. Что сколько бы ни готовься заранее - все равно в день коронации будет кутерьма и суета. На утренний завтрак ему принесли маленькую горбушку хлеба и стакан воды. Намекнув, что лучше бы заранее посетить красивый домик с сердечком на двери, дабы потом не мучиться, как бы отойти на минутку, пока подданные внимают речам поздравляющих...

В общем, нельзя сказать, что совет был таким уж лишним. Но ближе к полудню голод уже основательно подавал голос изнутри.

На открытой повозке надо было проехать по улице от церкви к площади, где будет установлен помост и уже ожидали все заинтересованные лица. Четверка белых лошадей била копытами и мотала головами в нетерпении. Марк вышел из церкви на свежий воздух, несколько ошалевший от обряда помазания, но пока ещё держащийся на ногах. Хотя, после почти двухчасового стояния они заметно дрожали. Влез в повозку, встал, держась за столбик. Рядом уселись двое неприметных в простых одеждах, кучер дернул поводья, и повозка покатилась по улице. Неспешно, дабы все могли посмотреть на будущего короля. Марк, чувствуя себя последним идиотом и киногероем, улыбался толпе. Внутри него ехидный, но настойчивый голос бубнил: "Держись! Держись, идиот! Улыбайся!".

И Марк держался.

Уже почти подъехав к трону, окруженному тесной людской толпой, сдерживаемой редкой цепочкой стражников, он услышал звонкий, но не юношеский голос:

- Вот Владыка едет новый, он работник нехреновый! Он и повар, и разбойник, и без пяти минут покойник!

В толпе засмеялись. Но не все.

Пожалуй, самое простое было бы гордо отвернуть нос и сделать вид, что такие подначки выше него. Пожалуй, это было бы самое правильное. Будь у него классическое королевское воспитание, он бы все провел по этикету, а с шибко наглым провокатором разобрались бы те, кому по должности положено.

Вот только не было у него классического воспитания. А тот, кто выкрикивал все это - был прав, по сути.

И Марк остановил повозку.

- Ну, коли ты такой смелый - выйди сюда! Выйди и скажи мне все это прямо в лицо!

Народ зашумел: такого шоу никто не ожидал. А если наглец собирался спрятаться, то это он зря. Оставь Марк выпад без внимания - может, и удалось бы. А так - вызов был принят, и людское месиво зашевелилось, выплевывая несколько ошалевшего провокатора.

- Залезай сюда, друг. Повернись к людям, пусть на тебя посмотрят все. А теперь давай, повтори то, что ты там сказал?

- А что? - поняв, что терять ему уже нечего, парень заломил шапку, оперся о бортик повозки и обратился к народу:

- Вот король нам достался, о таком мы мечтали! Из болота к нам вылез, чтоб развеять все печали! Радуйтесь люди, а кто не рад - того вздернем! Он могучий волшебник, и всех своим хреном накормит!