Мария Смык - Полюбить и выжить (СИ)

Вернувшись обратно на свой этаж и рассматривая артефакты, Вита поняла, что активировать их может лишь она. На входе стояло небольшое заклинание распознавания — «свой — чужой». Вот только как? Для ответа на этот вопрос, как и на многие другие, необходимо было присутствие Адамины-Клодии. Лорд Арундел отправился на ее поиски. Вообще-то это было странно: только передав сообщение, принцесса скрылась и не показывалась.

— Она несколько лет до вашего прибытия не посещала этот особняк, — поспешил объяснить создавшуюся ситуацию граф Эваро. — Некоторые особы были не очень рады видеть ее, а после того как она по величайшей просьбе металась между двумя странами, поддерживая постоянный контакт и была нужна очень многим, завистливые пустышки дали ей прозвище «почтовый голубь». Принцессу это крайне обидело.

— Есть множество людей, которые даже после смерти совсем не меняются, — не выдержал Реганн, верно догадавшись кто стоит за сплетнями и обидным прозвищем. — Уже нет ни власти, ни коронованных любовников-покровителей, а они так же завидуют и злословят.

— А Клоди и при жизни очень болезненно реагировала на все подколки и гадости, — грустно вымолвил граф. — но такого чуткого сердца и доброй души не было ни у кого. Может быть именно поэтому ей сейчас дана возможность перемещаться на большие расстояния, помогая родным и чужим людям?

Вскоре в комнате объявились пропажа и лорд. Вита, желая прекратить эту многовековую вражду, решила припугнуть неприветливых призраков и объявила, что если кому не нравится присутствие принцессы в особняке, она с удовольствием того развеет. А потом уточнила

— Я не буду разбираться, кто произнес издевательские слова или обидел Ее высочество, а просто уничтожу с десяток попавших под руку призраков. В этом особняке — я хозяйка, а вы приглашенные, поэтому оставляю за собой право решать любые инциденты как мне будет угодно.

— Здесь же нет никого, кроме этих трех достопочтенных приведений, — не удержался Арман.

— Это так кажется, — улыбнулась женщина. — Любопытствующие, как я догадываюсь, теперь висят над нашими головами постоянно, их уже не пугает ни ваша лиана, ни грозный вид. Просто они научились не показываться. А впрочем, мы слишком много времени тратим на второстепенные вопросы, для нас сейчас главное — визит в столицу соседей. И первый вопрос: «Как мне активировать эти артефакты?» и второй: «Не могли бы вы ваше высочество предупредить хозяев того дома, на который настроены реликвии переноса, что бы они в момент нашего прибытия, чисто случайно, не уничтожили не званных гостей, приняв их за разбойников?»

Адамина снова отправилась в исчезнувшее герцогство, что бы согласовать многие вопросы и помочь делегации королевства Монтелимара достойно поприветствовать вернувшихся на Родину. Как бы ни хотел граф Труа взять с собой по-больше людей, их количество было обусловлено числом артефактов. Представитель тайной канцелярии страстно возражал против включения в группу Сандры, но Вита настояла, пояснив, что ей, как единственной женщине, положена камеристка, коей и будет герцогиня Дю Жюбер. Супругу поддержал и герцог, как Глава делегации, и на этом конфликт увял, так и не разгоревшись.

Необходимые вещи помещены в пространственный карман, все собраны и вот, наконец, были сказаны заветные слова и девять человек в одно мгновение перенеслись в неведомые дали, во дворец герцога Дю Пети. Приемный зал был огромен и полностью отделан Мармоским мрамором редких голубых оттенков. «Вот это да!» — подумала про себя Вита. — «Ламмерт и то смог позволить себе лишь несколько столиков в собственных покоях и небольшую купальню, чем не уставал хвастаться. Король Арзонии — Фериас владеет только одним столиком и парой подсвечников. Мрамор этот — чрезвычайная редкость. А тут такое количество. От куда, да еще не в королевском дворце, а у, пусть и знатного, вельможи?» Только ноги гостей коснулись пола, откуда-то сверху полилась чудесная нежная музыка, а вскоре в зале появился невысокий, чем-то незримо напоминающий седовласого с портрета в особняке, мужчина с сопровождающими. Это оказался представитель семьи Пети и он, поприветствовав гостей, не мешкая проводил их во дворец по подземным переходам, отделанным уже простым, черным и коричневым минералом, который можно найти в каждой стране. Вита ожидала увидеть в залах дворца Огастинских, которые они миновали, кричащую, безликую роскошь сплошь украшенную позолотой, такую, какую недавно ей довелось видеть в Нантуа, а нашла уникальный музей, каждая комната которого была индивидуальна, благодаря искусству мастеров. Убранные гобеленами с рисунками, очевидно пересказывающими всю историю славного рода, фресками на ту же тематику, изящными вазами, бронзовыми хрустальными люстрами, украшенные мозаичными полами, расписными потолками, фарфоровыми панелями, основным мотивом которых были: цветы и растения или бокалы и гирлянды, залы больше напоминали элегантную лакированную шкатулку. Шитый серебряной нитью шелк на оббивке мебели, лепнина и зеркала — все было сделано в одном рисунке, создавая чудесный ансамбль. А вот, наконец, и зал торжественных приемов.

Вита увидела два кресла на возвышении, оббитые красным бархатом, с долгожданной позолотой, на которых восседали: мужчина с голубовато-пепельными волосами и морщинистым лицом в ярко синей мантии и замысловатым головным убором, мало похожим на корону, из драгоценного металла, украшенного редкостными камнями, и женщина, более молодая, в роскошном голубовато-синем платье с замысловатой прической, которую венчал красивейший высокий драгоценный гребень, придерживающий кружевную длинную накидку. Возвышение стерегли два громадных дракона. Вот в этом помещении золота было более, чем достаточно. Золотые статуи драконов, золотая нить кружевной накидки супруги Огастинского, золото в рисунках, украшающих стены, в одежде придворных, в блеске драгоценностей толпы в свете хрустальных люстр. Окинув взором огромный зал, стены которого были оббиты красным бархатом, женщина заметила, что все дамы поверх высокого гребня, вколотого в прическу, надели мантилью, длиной до середины бедра, правда, цвета этих вуалей были различны, в основном на оттенок светлее очень открытого длинного платья. За спинками кресел на возвышении стояли члены семьи: мужчина в летах, двое на много моложе и две девушки, ровесницы Виты. Все в темно — синих церемониальных нарядах. После того, как прозвучали торжественные слова и были вручены верительные грамоты и подарки, всех пригласили в трапезный зал. Ничего не нарушало вкушение пищи, раздавались лишь немногочисленные реплики правящей семьи, ответы герцога Страдвея и маркиза Мартени, друга Ламмерта, да нежные напевы и звуки оркестра, доносящиеся с хор. Обязательная часть приема на сегодня была закончена, завтра намечался бал, а пока братья Огастинские и несколько их приближенных удалились в малый зал приемов вместе с мужской частью делегации Монтелимара. Сандра и Вита были приглашены в будуар жены правителя. Правда, после нескольких фраз Орсина Огастинская предложила Вите уединиться вместе с ней в соседней комнате, но зайдя, она тот час же покинула помещение, оставив герцогиню наедине с деверем — Лаверни Огастинским.