Александр Михайловский - Мир царя Михаила (СИ)

В этот же день в Копенгаген поездом в качестве обычного пассажира прибыл германский министр иностранных дел Освальд фон Рихтгофен. Договоренность об этом визите была оговорена еще во время пребывания кайзера в Санкт-Петербурге. Ну, а неофициальность была связана с приватностью предстоящих переговоров, которые должны были пройти в Копенгагене. В них я должен был сыграть роль ангела-миротворца. Мне предстояло весьма сложное дело - стать связующим звеном между двумя странами, давно уже враждебно настроенными по отношению друг к другу. Но, искусство дипломата и заключалось в том, чтобы мирить народы и заключать альянсы, причем, часто совершенно невероятные.

Как было уже предварительно оговорено, господин Рихтгофен прибыл в наше посольство на Брэдгадэ-сю, где он и я привели себя в порядок после путешествия. Там мы стали готовиться к трудному разговору с королем Кристианом IX, и еще с некоторыми особами, которые фактически и определяли политику Датского королевства.

Аудиенция нам была назначена на два часа по полудню в особняке Шак - одном из четырех, входивших в комплекс датского королевского дворца Амалиенборг.

В назначенное время нас там уже ждали: сам король, его наследник, принц Фредерик, министр иностранных дел Дании граф Раабен-Леветцау и Енс Кристенсен, глава правящей в Дании политической партии “Венстре”.

Когда я и господин Рихтгофен вошли в зал, где должны были проходить переговоры, в зале повисла напряженная тишина. Енс Кристенсен, высокий и бодрый старик с характерным вздернутым вверх чубом седых волос, воинственно посмотрел на германского министра иностранных дел. В его глазах полыхнуло пламя сражений при Дюббеле и Фредерисии, прогремевших пятьдесят лет назад. Но Кристенсен сумел сдержаться, и поздоровался с нами, со мной, тепло, с Рихтгофеном, сухо и официально.

Министр иностранных дел Дании граф Раабен-Леветцау, седой и моложавый старик, больше похожий на богатого помещика, чем на дипломата, на хорошем французском языке приветствовал гостей.

Король, кивнув нам, предложил садиться. Когда все участники встречи расселись вокруг большого круглого стола, я, встал, и передал королю письмо от его дочери, вдовствующей императрицы Марии Федоровны.

Кристиан, по-стариковски щурясь, прочитал послание своей любимой “Минни”, после чего еще раз кивнув мне. Потом он обратился к присутствующим.

- Господа, - сказал он, - мы собрались здесь, чтобы принять важное решение. Возможно, одно из самых важных из тех, которые были приняты во время моего правления. Как я уже говорил, это будет связано с особым режимом прохождения военных кораблей через Датские проливы в частности, и в присоединении нашего королевства к Союзу Российской… - он пристально посмотрел на фон Рихтгофена, - …и Германской империй.

- Господа, - продолжил король, обращаясь к Раабен-Леветцау и Кристенсену, - вы понимаете, что я не могу единолично принять решение о присоединении Дании к этому Союзу. И потому, прошу вас приложить все силы для того, чтобы добиться одобрения в фолькетинге моего решения.

- Все это замечательно, Ваше величество, - нарушил немного затянувшееся молчание Енс Кристенсен, - но, Дания - маленькая страна, и в случае нашего присоединения к союзу двух великих европейских монархий, на нас может обрушиться третья, не менее великая монархия, с примкнувшей к ней республикой. Что тогда будет с нашим королевством, Ваше величество.

- Да, об этом надо хорошенько подумать, - подал голос граф Раабен-Леветцау, - тем более, что в начале прошлого века корабли этой островной монархии дважды нападали на Копенгаген, и громили орудиями своих линейных кораблей кварталы нашей столицы.

- Гм, - впервые обозначил свое присутствие на данном совещании германский министр. Потом он встал, и, достав из кожаной папки лист бумаги, с поклоном передал его королю Кристиану.

- Это послание моего императора вам, Ваше величество, - сказал фон Рихтгофен. - В нем он дает гарантии полной безопасности для Датского королевства в случае нападения на нее любой из европейских держав. Подчеркиваю - ЛЮБОЙ! - министр иностранных дел Германской империи пристально посмотрел в глаза короля.

- Мы когда-то воевали с вами, - сказал он чуть погодя, - но война та уже стала достоянием истории и историков. Надо начать жить не прошлым, а настоящим. Лишь тогда у нас у всех появится шанс на счастливое будущее.

- Ваше величество, - прервал я немного затянувшуюся паузу в беседе, возникшую после слов германского министра, - Россия тоже станет гарантом вашей безопасности. Вы можете быть абсолютно спокойны. Два флота - российский и германский, наши сухопутные части, которые в самое короткое время будут переброшены в случае опасности в Данию, наконец, мощные береговые батареи и мины, которые будут выставлены нашими минными заградителями - все это позволит сохранить Данию от угрозы нападения какой-либо другой державы.

- Если это так, - задумчиво сказал Енс Кристенсен, - то тогда есть смысл одобрить в фолькетинге предложение Вашего величества. Дания должна перестать быть “мальчиком для битья”, на которую в любой момент могут напасть эти наглые британцы.

- Только, господин министр, - обратился он к Освальду фон Рихтгофену, - прежде чем заключить договор о присоединении к вашему Альянсу, хотелось бы получить письменные гарантии неповторения тех пагубных для нашего королевства событий, которые произошли пятьдесят лет назад. Вы понимаете, о чем идет речь?

Это был более чем прозрачный намек на войну между Данией и Пруссией, которую поддержала Австро-Венгрия. В ходе той войны Датское королевство лишилось Шлезвига, Гольштейна и Лауэнбурга.

- Мой император готов дать подобные гарантии, - отчеканил фон Рихтгофен, - а следить за их выполнением будет Российская империя. Мой уважаемый коллега это подтвердит, - и германский министр кивнул в мою сторону.

Видя, что разговор пошел в благоприятном для нас направлении, я решил подсластить пилюлю.

- Ваше величество, - сказал я, - хочу добавить, что присоединение к нашему Альянсу может дать Датскому королевству не только безопасность, но и вполне материальные выгоды. Я имею в виду финансовые, экономические и торговые преференции, а так же возможность получать крупные заказы от российского военного ведомства. Например, на пулеметы Мадсена. Крупную партию их мы уже недавно закупили. Будут и новые заказы на строительство кораблей для российского флота. Мы помним, что в составе Тихоокеанской эскадры прекрасно показал себя крейсер “Боярин”, который был построен на датской верфи “Бурмейстер ог Вайн”.

После сказанных мною слов глаза у Енса Кристенсена заблестели, и он переглянулся с графом Раабен-Леветцау, на лице которого появилась довольная улыбка.