Олег Волков - Цена власти

Перед глазами тёмная ночь. На чёрном небосклоне оплывшими точками мерцают звёзды. Где-то впереди смутно угадывается кромка леса. Её невозможно разглядеть. Но она там. Там. Саян изо всех сил рвётся к ней. Стремиться вперёд, под защиту такого родного, густого и влажного леса. Впереди спасение, позади смерть. Не останавливаться. Не оборачиваться. Вперёд, только вперёд. Но…, что это? Что за преграда на пути?

На дороге к кромке леса застыла размытая фигура. Силуэт дрожит, словно отражение в неспокойной воде. Кто это? Что это? Память услужливо подсказывает – менг. Значит враг, заклятый враг. Он не хочет пустить под сень леса. Он хочет убить, поработить. Его можно и нужно обойти, обежать, отскочить и двигаться дальше. Останавливаться нельзя. Оглядываться нельзя. Но… Неведомая сила тянет вперёд, упорно толкает в спину прямо на врага, не даёт ни обойти, ни обежать.

Враг близко совсем. На размытом силуэте проступает золотое лицо без глаз, без носа, без губ, даже без рта. Зато прекрасно виден гранёный наконечник дурацкого копья. Но… что это? Опасное оружие вытягивается жирной чертой.

Надо уклониться, миновать копьё, но не получается. Мучительно медленно неведомая сила толкает, толкает в спину и насаживает прямо на копьё. Боли нет. Страха нет. Но всё равно чувствуется, как кровавый наконечник рвёт кожу, раскалывает рёбра, пробирается к самому сердцу.

Правая рука, словно предавая тело, медленно отпадает в сторону. Не в силах стоять на вязких ногах, Саян валится на колыхающую багровым пламенем землю. Сквозь судорожно распахнутый рот вырывается фонтан кровавых ошмётков. Трудно дышать. А так хочется вдохнуть, втянуть, откусить хотя бы частичку воздуха.

Перед глазами встаёт старый, заношенный, грязный сапог. Потёртая кожа на голенище и подъёме вскипает кривыми бугорками. Концы размочаленных ниток нависают над изогнутой подошвой шевелящейся бахромой. Сточенный каблук рассыпается на рваные куски. Бледно-жёлтые травинки гадливыми пиявками висят на загнутом носке. На старом, дрянном сапоге жирным узором проступают кровавые пятна.

Но… Что это? Тёмная сфера, в которое разгорячённое сознание бьётся с фантомами, пошла цветными трещинам. Непонятные слова смутным эхом просочились до измученного разума. Хлесткие удары по затылку разлетелись по голове ярким звоном. Колючая боль расцвела на щеках большими пятнами. И снова слова:

- Саян! Ты меня видишь?!

Шлепки по затылку и боль на щеках.

- Да он тебя не слышит, – возразил другой голос.

В сознании словно щёлкнул ржавый курок. Сквозь широкие трещины пробился яркий свет. Снова боль на щеках. Энергичная встряска и тёмная сфера взорвалась тысячью ярких осколков.

***

- Саян! Ты меня слышишь? – Ансив энергично тряхнул друга за плечи.

Саян по-прежнему сидит на холодной земле прислонившись спиной к берёзке и тупо пялится широко раскрытыми глазами. Отбитые щёки горят большими красными пятнами на бледном лице. Придётся добавить. Ансив несколько раз энергично шлёпнул Саян по лицу.

Подействовал: выражение лица смягчилось, а в глазах пропал тупой блеск. Ещё парочку пощёчин для гарантии.

- Все, хватит! – Саян перехватил занесённую для очередной пощёчины руку. – Хватит, говорю. Я в норме.

- Наконец-то, – облегчённо выдохнул Ягис. – Ну и напугал же ты нас. Чёрт побери.

Осторожно, словно боясь уронить, Ансив отпустил друга. Саян прижал ладони к пылающим щёкам, как вдруг, с удивлением глянув на правую кисть, громогласно воскликнул:

- Превеликий Создатель, неисповедимы пути твои. Я жив!

- Жив, жив, – Ансив поднялся на ноги. – Цел и невредим.

Словно не веря на слово, Саян провёл ладонями по голове, груди и ногам. Из одежды на нём короткая безрукавка, просторные брюки и лёгкие мокасины. В общем, в чём лёг спать, в чём убегал от менгов, в том и воскрес.

- Где мы? – Саян попытался встать на ноги.

- На Утёсе, - ответил Ягис.

- А как мы здесь очутились? – Саян сумел подняться на ноги, но по-прежнему опирается спиной о тонкий ствол берёзы.

- А вот это мы и сами очень хотели бы знать, - Ансив в очередной раз попытался поплотней закутаться в холодную жилетку. – Я очухался первым. Поляна та же самая, что и двенадцать лет назад. Справа Ягис валяется, а тебя вообще нет.

- Видим, в траве след примятый, словно бревно волокли, - подхватил Ягис. – По нему мы тебя и нашли. В общем: стоишь ты возле этой самой берёзы, мычишь что-то несуразное и башкой о ствол тычешься. Ну… привели тебя в чувство.

- Как могли, - Ансив виновато улыбнулся.

- Да, это, твой – Ягис протянул Саяну тёмно-синий шарик.

Саян протянул руку над раскрытой ладонью Ягиса. Дар Создателя превратился в синюю змейку и скользнул ему на запястье.

- Саян, что теперь? – спросил Ансив.

- Возвращаемся в стойбище, - ответил Саян. – Вопросы после.

- Хорошо, что хоть топать далеко на юг не придётся, - Ягис плотнее закутался в холодную жилетку.

Что верно, то верно. Глупо наступать дважды на одни и те же грабли. Воспоминания о тяжёлом возвращении к Утёсу ещё долго тревожили горькими снами. А так до родного стойбища недалеко, относительно. Если поднажать, Анис поднял глаза к хмурому небу, то к ночи вполне можно успеть.

Всё же не зря в своё время Саян затащил их на Утёс. Стены котловины на вершине огромной скалы гладкие, как кто яму-ловушку копал. Выбраться из неё можно только по относительно покатому спуску на восточной стороне.

Карабкаться на четырёхметровую стену никак не хочется. Не говоря лишних слов, друзья повернули на восток. Долгая жизнь среди первобытных охотников приучила всегда и везде думать в первую очередь о выживании. Вот, дай бог, доберёмся до теплого дома, наполним гудящие желудки горячим супом, вот тогда можно будет поискать причинно-следственные связи. А пока холодная погода не располагает к долгим словопрениям.

По давно заведённому порядку первым идёт Ягис. Дикая жизнь ещё больше отточила его способность ходить по азимутам. Саян, шагая за Ягисом, сосредоточенном молчит. Он и раньше не был любителем болтать на маршей, а сейчас такое впечатление, будто целиком и полностью ушёл в себя и дверь закрыл. Не идёт, а медитирует на ходу. А о чём он там медитирует – можно только гадать.

Ансив шагает в конце маленькой колонны. Саян со склонённой головой постоянно маячит перед глазами. На душе тревожно и муторно. Даже когда Саян пролетел на выборах Вождя, он не был таким мрачным и подавленным. Поругался, поматерился, вспомнил по именам и кличками всех бесов ада, но быстро успокоился. Сейчас же ведёт себя на удивление тихо. Что-то будет.

На вершине Утёса пронизывающий ветер взялся за них всерьёз. Куцая одежонка и без того плохо держит тепло, теперь же от неё вообще никакого прока. Серое небо прогнулось под тяжестью наполненных водой туч. Того и гляди заморосит мелкий противный дождик. Влажные мокасины скользят по мокрому камню, как по льду. Обходя котловину по южному краю, друзья ковыляют к западному склону. Только там можно относительно спокойно спуститься с Утёса, а не сигануть с него, свернув шею и переломав все кости.