Наталья ТИШЬ - ТЕНЁТА [СИ].

В тот же миг раздался плеск, и пленников окатили водой. Раны на спине мгновенно заныли от холодной воды, девушка задрожала. Каменные стены словно понижали температуру в комнате, и она просто-напросто мгновенно замерзла. Дети бегали с ведрами, они шлепали босыми ногами по лужам на полу и окатывали пленников с головы до ног. Вскоре им велели повернуться, и уже облили спереди. Капли попадали в глаза, били в лицо, холодная вода словно проникала в кровь, и та стыла в жилах. От пережитого страха, от осознания, что ничего хорошего не светит. И без того хрупкое душевное равновесие вновь разлетелось вдребезги, и Рия тихо заплакала.

Наконец толстуха отозвала детей и, подойдя к стене, что-то сделала в небольшой нише. Сверху вылился еще один каскад воды – обжигающе горячей воды, и девушка вскрикнула, когда кожа буквально загорелась от резкого контраста.

Их вытолкнули в коридор, не дав одеться, только сунули Рие в руки один комок одежды. Девушка дрожала, она уже не обращала внимания на то, что стояла голой посреди коридора, а солдаты, дожидавшиеся пленников, теперь откровенно пялились на нее, пристально рассматривая. Хадд шагнул к девушке ближе и, не спрашивая разрешения, просто поднял, усадив к себе на локоть. Рия только ахнула, цепляясь за него и стараясь одновременно не выронить одежду.

Гном фыркнул, обошел их и потопал вперед прямо за охраной. Он все встряхивался по пути, как собака. Наконец впереди показалась комната, и только когда закрылась на ключ дверь, Хадда опустил девушку на пол. Рия пошатнулась, ступив на левую ногу, сделала шаг вперед и замерла, глядя на сидевшего эльфа. Парень хмуро смотрел на них, поджав под себя ноги и постукивая по цепочке.

— Se konsa, nou te achte? /Значит, нас купили?/ – негромко спросил он на общем языке.

Рюн только бросил на него взгляд и прошел к себе, Хадда тоже никак не отреагировал, а Рия стояла и смотрела на эльфа. Он чуть наклонил голову, нахмурился еще сильнее, разглядывая ее в ответ.

— Men, tout medam yo imen yo lèd, /И все-таки все человеческие женщины уродливы./ – наконец произнес парень и поднялся на ноги.

Рия вздрогнула, растерянно наклонила голову и переступила с ноги на ногу. Мелькнула мысль, что надо бы одеться, но платье было насквозь мокрое, и его совершенно не хотелось натягивать на такое же влажное тело.

— Vini non sou, Riya, /Идем, Рия./ – окликнул девушку орк, подходя ближе.

Только тогда она сдвинулась с места, запинаясь за ковер. Прошла мимо эльфа, и тот фыркнул, потерев грудь. Сорвал повязки, подергал себя за свалявшиеся волосы и зашипел, став похож опять на бойцовского кота.

— Ou pi bon pa Kontraksyon jouk, /Лучше бы тебе не дергаться пока./ – глухо заметил Хадда, закутывая Рию в одеяло. – W'a di di ou mèsi ti fi a, li pran swen ou. /И скажи спасибо этой девочке, она присматривала за тобой./

— Pou di gras a moun a? Pa janm nan vi mwen, /Сказать спасибо человеку? Да никогда в жизни./ – парень хмыкнул и скрестил руки на груди, поворачиваясь в их сторону.

Он сейчас совершенно не отличался от обычного человека. Грудь была испещрена мелкими шрамами, оставшимися от тех страшных царапин. Орк вздохнул и покачал головой.

— Yun elves pinaka-matigas ang ulo, bobo at malupit, /Молодые эльфы самые упрямые, глупые и жестокие./ – пробормотал он, возвращаясь к себе.

Рия слабо поблагодарила Хадду и снова посмотрела на эльфа. Он выглядел куда лучше, проспав почти двое суток. Похоже, парень ее не узнал, не вспомнил, что они вместе сидели в том сарае.

— Non? – тихо произнесла девушка, стараясь передать вопросительную интонацию. Неимоверно хотелось спать, но имя выяснить хотелось еще больше.

Эльф воззрился на нее с таким видом, словно с ним заговорила блоха.

— Non? – переспросил он и хмыкнул. – Non!

— Nou rele, /Назовись./ – внезапно проворчал гном. – Mwen – Ryunoulvyur.

— Hadda, – подал голос орк.

— Рия, – поспешила добавить девушка и облизнула потрескавшиеся и искусанные губы.

Эльф какое-то время переводил взгляд с одного на другого, а потом словно выплюнул свое имя.

— Glau.

Глау? Рия слабо удивилась. В книгах, насколько она помнила, имена у эльфов были длинными и красивыми. Музыкальными или труднопроизносимыми, но в любом случае не такими короткими. Хотя это "Глау" казалось хлыстом, резко бьющим по ушам.

— Yon non bon, /Хорошее имя./ – прогудел Хадда, укладываясь.

Эльф только пожал плечами и опустился на свою постель. Девушка упала на спину и сморщилась, когда заныли плечо и царапины. Если она сейчас закроет глаза, то уснет мгновенно. Но еще надо развесить платье, чтобы просохло к утру и… хорошо бы поесть. Хотя, похоже, ужин им не принесут.

— Рия, – раздался тихий голос эльфа, и девушка удивленно подняла голову.

— Глау?

— Yon ti fi, voye pa bèt la, /Уродливая седая девочка, посланная Зверем./ – усмехнулся он чему-то и протянул руку.

Рия напряженно смотрела и неосознанно вздрогнула, когда Глау коснулся ее правого плеча и чуть погладил его, совсем невесомо, но глубокая царапина от хлыста словно стала болеть меньше. Он почти сразу отстранился и отвернулся, укладываясь на бок. Девушка удивленно моргнула, не понимая, зачем эльф это сделал, но спрашивать… спрашивать она не стала. Не стоит.

Рия заставила себя встать, развесить на спинке постели платье, и только потом она снова легла, закутавшись в покрывало как в кокон, и позволила себе уснуть.

До утра оставалось слишком мало времени.

К рабству невозможно привыкнуть, если человек знал, что такое свобода, даже не ценя ее. Сейчас Рия понимала это особенно отчетливо, день за днем протирая пыль, моя полы, подметая и переставляя что-то с места на место, чтобы затем все вернуть так, как было.

Со стороны бы, наверное, казалось, что на рабство это не похоже. Их кормили два-три раза в день, раз в три дня купали, стирали одежду и просто заставляли прибираться. Рие с одной рукой было сложнее, конечно, но за прошедшие три как бы мирных месяца она привыкла и наловчилась.

Три месяца

Вроде бы тихих месяца.

Спокойных.

Но за этим спокойствием скрывались ежедневные побои, едкие замечания надсмотрщика, которые Рия, благодаря Хадде, начала частично понимать. Встречи с хозяином и моральное давление этого жестокого человека. Их хозяин – Хюмер Орбо – несмотря на внешность, любил пытки, любил, чтобы его боялись, и на каждой встрече появлялись рабы, которые ему надоели. На глазах новичков им срезали кожу, оскопляли, выкалывали глаза, выжигали языки. И каждый раз Рию выворачивало, за что ее всегда били. Ребра превратились в один сплошной синяк, спина… Девушка иногда саркастично ухмылялась, когда никто не видел: на спине можно было играть в корабли, особенно если добавить еще несколько ударов поперек. Что удивительно – никогда не трогали руки и ноги пленников, зато ничто не мешало ударить хлыстом по уху или лбу.