Константин Муравьёв - Серый

Так ответила мне нейросеть, связавшись с искином корабля.

А потом сразу уточнила:

Внести поправку в условном именовании системы? Сменить «Колония шахтёров» на «Глыба».

«Сделай пока так, — не став особо спешить, передал ей я: — Глыба. Колония шахтёров».

Принято.

Сам же я сейчас задумался над тем, что меня могло смутить в просматриваемой астронавигационной карте.

Была в ней одна неточность, но я не мог уловить эту мелочь.

«Чёрт, не почудилось», — подумал я, рассматривая пустое место на визоре, отображающем видимое передо мной космическое пространство, где, судя по тому, что я видел раньше на карте, должна была находиться одна маленькая точка.

«А сейчас она тут», — нашёл я потерянную звёздочку с непонятным номером.

Мне всё-таки удалось ухватить за хвост ускользающую от меня догадку.

«Нейросеть, сделай текущий снимок карты звёздного неба и совмести его с астронавигационной картой из нашей базы данных».

Выполнено.

Ну, и что мы видим?

А видим мы странную картину.

Присутствовало небольшое смещение относительно абсолютной оси координат практически для всех звёзд, выступающих звёздными маркерами при определении текущего местоположения для любого корабля.

И что бы это значило?

Если немного подумать, то ответ напрашивался вполне очевидный.

Звёзды не стоят на месте и со временем меняют своё местоположение.

А коль они сместились в пространстве, то получается, что за тот прыжок, который совершил мой корабль, прошло какое-то значимое время, если уж я, даже на глаз, смог заметить это хоть и маленькое, но видимое смещение.

«Рассчитать период времени по смещению космических тел между координатами, полученными из старой и новой астронавигационных карт».

Выполняю.

И через пару секунд:

Период времени с вероятностью восемьдесят девять процентов составляет сто семнадцать лет и девяносто четыре дня.

А потом вопрос, поставивший меня в тупик:

Какую их двух навигационных карт принять за точку отсчёта?

«Хм. Интересный вопрос».

И ответ на него не менее интересный.

«А чёрт его знает».

Выходит не слишком понятно, прошлое это или будущее.

И если исходить из теории, что ни туда, ни туда попасть невозможно, ведь, по идее, прошлого уже нет, а будущего ещё нет, то это вполне может быть ещё и третий вариант, какое-то параллельное измерение. Вот их существование или, наоборот, отсутствие оных до сих пор доказать так никто и не смог.

«Блин, но всё равно, мне так и не понятно, а где же я?»

И узнать это можно будет только у тех, кто меня встречает.

Тем более через пару минут бот совершит посадку на планете.

Это даст мне возможность выбраться из него и осмотреться, чтобы понять, а куда же это меня в очередной раз занесло.

Транс. Выход.

Приземлились.

Судя по приборам, к боту подъехал какой-то транспорт.

Гравикар. Производитель неизвестен. Устаревшая модель на инерционной подушке. На борту трое существ, — доложила нейросеть.

«Конечно, предварительные выводы делать не хотелось бы, но фраза нейросети „устаревшая модель“ меня уже настораживает», — подумал я и направился к выходу из помещения, а потом и к люку, ведущему наружу за пределы корабля.

Разоружаться я как-то не стал, ведь прекрасно видел лицо того пилота во время приветствия и поэтому был уверен, что никто из них не будет возражать, если у меня в костюме случайно заваляется пара пистолетов, вернее бластеров.

Дождавшись разгерметизации люка, я открыл внутреннюю его створку и вышел в небольшой промежуточный тамбур, где зачастую облачались в скафандры или проводилась предварительная дезинфекция, обеззараживание и прочие противовирусные мероприятия.

Задраив люк, оглянулся и повесил на систему безопасности корабля кодовую привязку к своей генетической карте.

Теперь без меня бот даже стартовать не сможет.

«Всё, можно и в люди», — подумал я и открыл внешний шлюз.

Свет. Яркий и такой давно забытый.

Свет естественного светила, бьющий в глаза.

«Отвык я от света солнца», — зажмурив глаза, констатировал я, рассматривая встречающую меня троицу.

Взгляд наткнулся на самого крупного из них.

Молодой парень, тролль, огромный и массивный, вероятно, очень сильный. С рублеными чертами лица и немного зеленоватой кожей. Он был именно таким, каким их расу и описала нейросеть. Воины, наёмники, солдаты и, как это ни странно, торговцы.

Неплохо вооружён, сидит в десантном костюме наподобие моего. По всей видимости, он просто водитель, возможно, ещё и охрана.

Вторым был тот самый пилот-креат, что первым встретил меня в их секторе и препроводил сюда.

Креаты очень необычная раса. По существу это аграфы, только в результате какой-то генетической мутации или многих других непонятных, невероятных и неизвестных мне причин, у них четыре руки. Неимоверно быстры. Намного быстрее и сильнее людей, аграфов или тех же троллей. Считаются одной из самых быстрых и опасных рас Содружества. Сильнейшие бойцы. Телохранители и представители различных силовых структур, делающих упор на индивидуалистов. О скрытности им можно забыть, слишком примечательны представители этой расы. Но в разведке и силовых операциях в качестве тактических групп воздействия используют именно их.

Необычным в нём было то, что он оказался инвалидом. Двух рук у него не было. Когда я общался с ним по визору, естественно, что не заметил такую существенную деталь. Их заменяли протезы.

«Парень явно попал в неплохую заварушку. Думаю, и шрам ему достался там же», — посмотрев на него, подумал я.

Последней из встречающих меня была какая-то пожилая креатка.

То, что она пожилая, определить было несложно. Уж слишком много морщин избороздило её лицо. А в целом она, как, впрочем, и все креаты и креатки, являлась стройной и подтянутой копией богини Кали. Только рук у неё всего четыре вместо восьми.

Правда, кроме всего этого от неё так и веяло жизненным опытом, властностью и ответственность за тех, кто от неё зависел.

Поэтому и встречали меня не просто водитель и этот пилот, а сама глава колонии, которой и являлась эта женщина, судя по всему.

В дополнение ко всему этому во всех троих явно чувствовалась боевая выправка, в ком-то её было больше, в ком-то меньше, но она была во всех.

И ещё, от них веяло опасностью, сдерживаемой угрозой и силой.

Уровень угрозы: средний-высокий. Степень опасности объектов: от ста шестидесяти до двухсот двадцати единиц.

И догадайтесь, кто был самым опасным из всех встречающих меня?

Правильно. Она.

— Ну, что встал, — крикнул мне тролль, — идём. Только тебя одного и ждём. Трака, — кивок в сторону креата, — я уже давно забрал.