Екатерина Оленева - Темные воды

В окнах школы не светилось ни огонька.

– Видишь белую мраморную гробницу? – с тихим, зловеще-шелестящим смехом, проговорил Волдеморт. – «Последний же враг истребится – смерть!», – процитировал он.

Взмахом палочки он расколол надгробную плиту Дамблдора от изножья до изголовья.

– Ну, что серебренноволосое лживое ничтожество? – прорычал тёмный маг, торжествуя над давним врагом. – Где твои сила, гордость и величие? Черви пируют на твоих останках. Долгие годы ты был камнем преткновения во всех моих начинаниях. Ты был самым лучшим учителем, но ты же был и самым верным моим врагом. Живым ты никогда мне не покорялся, но теперь ты мертв, и не в силах мне противостоять. Такова смерть, последнее и самое страшное унижение, приготовленное нам жизнью.

Гробовые пелены соскользнули с тела Дамблдора по мановению палочки Волдеморта, открывая лицо, бледное до прозрачности, но почти не тронутое тленом. На кривоватом носу по-прежнему плотно сидели очки. Руки великого волшебника были сложены на груди, зажимая непобедимую Бузинную палочку.

Волдеморт жадно выхватил вожделенный трофей.

– Наконец-то!!!

Но проделывав какие-то пассы Его Темнейшество утратило победный вид. Поток брани сорвался с его губ:

– Это не она! Жалкая подделка! Преисподня! – рычал он. – Будь ты проклят, Дамблдор!!!

Схватив Софию за руку, Волдеморт подтолкнул её к краю гроба.

– Поднимай его!

– Что?!

– Поднимай его! Живо!

– Я не стану!

– Ещё как станешь!

– Нет! Не заставите!

– Заставлю.

– Нет!!!

Кости затрещали от железной хватки, и без того жуткое лицо Волдеморта перекосило от больше ничем не сдерживаемой ярости:

– Ты с кем характером надумала тягаться, пигалица?! Я ломал людей, в одном мизинце у которых ума и силы было больше, чем во всем твоем жалком существе!

– Я не стану выполнять ваше святотатственное требования…

В глазницах Волдеморта запылали раскаленные угли, он вскинул палочку. София зажмурилась, в ужасе понимая, что пробил её последний час.

Но Авады не случилось. Её сбил с ног обыкновенный удар.

Схватив племянницу за волосы, Волдеморт швырнул её на колени, приставив палочку к её щеке:

– Не заставляй меня наказывать тебя на непокорность. Не скрою от тебя, ты важна для меня и потому я не стану рисковать твоей драгоценной жизнью. Я могу превратить твоё хорошенькое личико в кровавый бифштекс, покрыть его такими жуткими шрамами, что ни один мужчина на тебя никогда не взглянет. Но пообещай быть хорошей девочкой, моей послушной маленькой куколкой, и мы снова станет друзьями.

София кивнула в знак того, что подчиняется.

Волдеморт ухмыльнулся, медленно отводя палочку от её лица:

– Вот так бы сразу. Не будем ссориться. Нас, Мраксов, осталось так мало.

Кипя от негодования и сгорая от ужаса перед тем, что предстояло сделать, София подошла к гробнице. Опустившись на колени, положила руки на стылую землю. Привычно сомкнула веки, потянула за ниточку, соединяющую с темными водами преступной силы.

Словно ток пошёл из невидимого резервуара.

А потом всё пошло неправильно. Её сила разбивалась обо что-то невидимое, но мощное. Виски заломило. Тело сотрясла неприятная дрожь.

– Не могу, – со стоном отпрянула София.

– Не испытывай моего терпения, девочка, – скучающим тоном процедил Волдеморт.

– Я действительно не могу! У меня не получается!

– Значит, ты плохо стараешься!

– Я делаю то же, что всегда! Просто Дамблдор был великим волшебником, видимо, он …

– Мёртв! Он мёртв, и он никому не может противостоять! Давай, делая свою работу, или я очень, очень разозлюсь!

– Уймись, Том, – раздался холодный низкий женский голос.

– Василиса! – с облегчением выдохнула София.

– Добрый вечер, Риддл, – холодно приветствовала Василиса своего внука.

– Что ты здесь делаешь? – прошипел он в ответ.

– Ты же не ответил ни на одно из моих приглашений, вот я решила навестить тебя сама.

Василиса бросила взгляд в раскрытую могилу и по её лицу промелькнула тень недовольства:

– Ты получил свой вожделенный Жезл? Поздравляю.

– Это не Жезл! Это жалкая подделка! Проклятый Гриндевальд обманул меня!

– Прекрати истерику, Геллерт тебя не обманывал. Палочка, которую ты держишь в руках, настоящая.

– Тогда она неисправна!

– С палочкой как раз всё в порядке, Том. Просто она тебя не слушается, вот и все.

– Не слушается? – неприятно засмеялся Волдеморт. – Не слушается? С чего бы ей меня не слушаться? Она считает, я для неё недостаточно хорош?

– Жезл Власти подчиняется лишь тому, кто одержал кровавую победу над его предыдущим владельцем, одержал её лично. В любом другом случае ты можешь быть только хранителем, но не полновластным владельцем.

– Но Дамблдор не убил Гриндевальда!

– Дамблдор никогда не стремился к власти. Храня у себя эту проклятую реликвию, он всего лишь предотвращал новые трагедии, не более.

–Что ты-то об этом можешь знать, женщина? – пренебрежительно повел плечом Темный Лорд.

Василиса хищно оскалилась:

– Достаточно, Том. Достаточно, чтобы порекомендовать тебе оставить всё, как есть и не пытаться ничего изменить. Но ты меня не послушаешь, как не слушал никогда.

Василиса повернулась к гробнице, распростёрла руки и земля сомкнулась над останками величайшего волшебника своего времени. Расколотое надгробие срослось так, что не осталось даже намёка на трещину.

– София в самом деле не смогла бы поднять Дамблдора, – с укоризной выдохнула она. – Как бы не сильна она была, со мною ей не сравниться. Я лично запечатала доступ к телу Дамблдора предвидя твоё появление.

– Как мило с твоей стороны, – прорычал Волдеморт.

– Я ведь просила тебя, Том, - голос Василисы звучал, словно отдалённые, приглушенные раскаты грома. – Просила не причинять вреда Софии!

–Я выполнил твою просьбу.

– У тебя своеобразное представление о том, что такое вред. Ты нарушил все правила, все договоры и обещания. Ты достойный внук своего деда, жалкого Марволо.

Атмосфера в Хогвартсе накалялась день ото дня, всё сложнее становилось терпеть Кэрроу, которые, наводя собственные порядки, не стеснялись затягивать гайки. Теперь новый день полагалось начинать, выстроившись в две длинные шеренги, лицом друг к другу, и склонив голову перед Черным Трио. Впереди в развевающейся мантии шагал Снейп с каменным лицом. Его глаза казались провалами, проходами в ад. За ним легко семенили Алекто и её омерзительный братец.

В этой мрачной пародии на шествие Короля-Солнца ученикам вменялось в обязанность изображать придворную свиту. Преподаватели ждали восхождения на трон дуэта Кэрроу, навытяжку замерев за длинным учительским столом.