Александр Авраменко - Волк. Окончательное решение

…Вытираясь невероятно мягким полотенцем, сушилки тут не оказалось, Сашка размышлял об услышанном. Не повезло. Но это с одной стороны. С другой — он жив, здоров, и даже имеет пленника, чьи мозги в скором времени выпотрошит, выражаясь фигурально. Его имущество уцелело, и имея под рукой искин производства Руси, а так же двух сервис-киберов, он способен наворотить тут такого, что дарки умоются по полной. По оценке искина, если использовать градацию, принятую у людей, аборигены-люди воевали на технике второго, реже третьего поколения. Дарки вплотную приблизились к седьмой, застряв на ней уже с десяток лет. Новых разработок у ушастых не было. Русь и миры Александра, пользовались уже пятнадцатым. Кланы саури — четырнадцатым. И к тому же его подруг и друзей увезли в центральные миры Дарксании. Что могут темнокожие узнать от пленных? Да, собственно говоря, ничего. Очень и очень мало, и это узнанное никак не повлияет на дальнейших ход событий. Разница между положением Александра и саури слишком велика. Это все-равно, что первоклассники в обычной школьной мастерской будут состязаться с оснащенным по последнему слову техники огромным заводом с квалифицированнейшим персоналом и мощным конструкторским бюро, укомплектованным академиками с не одним десятком научных степеней. Результат ясен. И такой завод с учеными у Александра есть! Искин и универсальные сервис-киберы. В памяти первого — научные разработки империи Русь. Вторые — инструменты, способные на все. В том числе, и на создание своих аналогов. Естественно, под управлением искина. Тот — мозг. Киберы — инструмент. Вместе — непреодолимая сила для любого. Но… Опять же саури. То, что их надо вытаскивать, ясно без слов. Русские своих не бросают! А саури теперь тоже свои. Только как? И — база! Даже крепость!.. Что делать? И обязательно вернуться к своим! Там тоже… Война…

… Но, ладно. Лучший способ разобраться с проблемами — решать их постепенно, в порядке очередности. Итак, задача номер один — найти укрытие. Хотя бы на время.

— Искин, вычислили старшего среди освобожденных рабов?

— Да. Бывший капитан, по нашей табели рангов, Республики Рарии, Лан Дитер. Сейчас — раб номер Рай дзе-кан су кан.

— Плевать. Тащи его сюда. Будем беседовать.

— Исполняю.

Один из сервис-киберов сорвался с места. Сашка осмотрелся — ага! Его вещи уже тут. Отлично! Открыл кофр, начал извлекать из него детали боевых доспехов. Все в целости и сохранности, как положено. Дарксанка круглыми от изумления глазами следила за его манипуляциями, но благоразумно помалкивала. Деталь к детали, все части сами собой вставали на место. Минута, и Александр был полностью облачен в защиту высшего класса. Зашелестел, разогреваясь, реактор, скоро затихнет. Повинуясь команде, доспех окрасился в глубокий черный цвет, проявились все нашивки и кресты на погонах, знаки квалификации. На пару секунд одел шлем. Замки сыто чавкнули. Герметизируясь, на забрале замелькали значки тестового прогона. Все в норме, замечаний нет. Отстегнул шлем, перебрался ко второму кофру. Вытащил на свет первым делом бластер. Отечественная, естественно, разработка. Поражающая способность пять тысяч условных единиц. В усиленном режиме прошивает метровой толщины пластину из обедненного урана на дистанции тысячу пятьсот метров. В обычном противопехотном — безусловное поражение цели до пяти тысяч метров. Свыше — десять процентов на каждую сотню метров в сторону уменьшения. Зато непревзойденная никем традиционная русская надежность и простота, солидный запас энергии в стандартной спаренной батарее, возможность подключения к стационарному источнику. Возможность перезарядки батареи от реактора стандартной бронезащиты. Собрал, проверил, загнал со щелчком в приклад запасной комплект батарей. Подцепил штатный захват доспехов. Тот сухо утянул оружие за спину. Едем дальше. На пояс — тесак, кобуру с личным бластером, меч. Тот самый, из черного гарнита. В бедренные карманы — запас гранат и наноботов на все случаи жизни. За спину — стандартный десяток «умных» мин с интеллектуальной начинкой, плюс тяжелый противокорабельный гранатомет. Линкор им, конечно, не уничтожишь, но в случае если придется разбираться с абордажниками противника, типичный бот превратит в облачко плазмы на раз. Передатчик и сканер — встроенная функция доспехов. Закрыл снова кофры-хранилища, выпрямился. Снова зацепил взглядом девчонку. Та превратилась в фигуру, символ изумления. Рот приоткрыт, глаза круглые, лоб сморщен от тяжких мыслей.

— Что? Вопросы появились?

Та отмерла:

— Кто ты такой?!

— Лейтенант империи Русь Александр Кузнецов. Все, что тебе нужно знать. Куда увезли тех, кто был со мной?

Со щелчком захлопнула рот. Хоть режь — ничего не скажет. Хотел было вколоть ей средство для развязывания языков, да передумал: вдруг, точнее, биохимия у нас разная? Тогда средства для людей могут запросто отправить на тот свет подругу, и где потом искать саури? Но предпринять что-либо радикальное он не успел — дверь апартаментов распахнулась, и на пороге появились кибер и главный среди рабов. Едва завидев Сашку, стоящего спиной к нему, абориген втянулся по струнке, затем бодро отрапортовал:

— Раб номер Рай дзе-кан су кан явился к вашей милости!

Александр развернулся, и рарец опешил — перед ним был не дарк, а человек. В невиданной ранее защите, с непонятными символами на полосах плечевых пластин, с огромным оружием за спиной и мечом, как у дарков, на поясе. Но самое главное… Только сейчас он заметил древний символ Изначальных на груди неизвестного, бывшего, кстати, очень уж крупным для местного обитателя. Тот, кстати, проявился лишь сейчас. Дарксанка его тоже не видела. Но рассмотрев, побледнела, словно сама смерть.

— Ты теперь не раб, Лан Дитер. Сними ошейник.

— Я… Я не могу, господин. Это убьет меня…

— Не убьет.

Повинуясь неслышимой команде ужасающий механизм, притащивший бывшего офицера республики Рар, поднял страшные манипуляторы и… Щелчок, и символ рабства и средство принуждения бесшумно упало на пушистый коврик, покрывающий пол бывших апартаментов командующего станцией.

— Ч-что вы хотите, господин?

— Что я хочу… Лан, если я явлюсь в республику, на трофейном корабле, даже на нескольких, привезя с собой освобожденных рабов, что со мной будет?

Рарец замялся, потом выдавил из себя:

— Не знаю, господин… За один символ на груди вашей защиты могут казнить. Он запрещен у нас. Считается ересью…

…Одно это слово сказало Александру больше, чем собирался выдать ему бывший раб. Теократическая республика! Самое страшное, что может возникнуть в человеческих отношениях… Ну уж нет! Обойдется он, пожалуй, без таких вот союзников! Но вида не подал, удержав на лице прежнее спокойное выражение.