Морроу Винд - История тихони

Дошел быстро, оказался там первым. Спрятал находку к себе и уселся перед камином.

Народ вернулся из Большого зала и засели перед камином.

— С возвращением, — улыбнулся я им.

— Привет Гарри, — улыбнулась Гермиона. — Ты как?

— Да ничего, — махнул я рукой. — Кстати, Джинни, — обратился я к девочке. Она перестала мямлить в моем присутствии и теперь меньше краснела. — Мне надо у тебя кое — что спросить. Только, пожалуйста, не обижайся. Это очень важно. Хорошо?

— Ага, — кивнула она. Все кто были в гостиной, повернулись к нам.

— А вы не стесняйтесь, подсаживайтесь, это и вас касается. — Народ заинтригован и подсел к нам. — Для начала. Ответь честно. Это твой натуральный цвет волос? Просто в твоей семье преобладает светло — рыжий оттенок, а у тебя темный, что очень необычно.

— Ну… — она замялась. — Мама еще в пять лет сварила мне специальный шампунь, чтобы волосы были такими. Я использую его раз в месяц.

— А цвет глаз?

— А… — опять замялась она. Ее глаза зелено — карие, но все равно необычно. — Мама велела мне пользоваться каплями раз в полгода. Настоящий цвет синий.

— Ясно, — кивнул я, похоже, все сходится. У всех ее братьев и семьи глаза синие, а у нее такие. — Дай ка на секунду свою палочку.

— Хорошо, — она выдала ее мне. Я взял ее в руки и почувствовал слабый импульс силы. Она отвечал мне и звала. Это палочка не подойдет мне, но она откликалась на кровь во мне. — Она тебе подходит?

— Почти да, — ответила она. — Ее мне мама вручила.

— Понятно, — я тяжело вздохнул. Да уж. Проверим мою теорию, но думаю она верна.

— Что — то не так? — спросила она.

— Эх, — я вновь вздохнул. — Это, — я поднял палочку. — Принадлежало моей матери, Лилиан Джин Эванс. Я не знаю, как она попала к вам, но эта палочка откликается на мою кровь. Ведь во мне тоже есть кровь матери.

— ЧТО?!!! — народ был в шоке. Да, присвоить чужую палочку считается большим оскорблением, особенно умершего человека. Присвоить себе оружие мертвого друга и выдавать за свое, это все равно, что нагадить на его могилу.

— Можете проверить у профессора Флитвика. Если он подтвердит, значит это так, а если нет, то прошу прощения.

— Но, — Джинни была в шоке больше всех. — Но почему мама дала ее мне?

— Это связано с твоим обликом и ее желаниями. Ты помнишь, она подливала мне зелья любви, — напомнил я. Уизли смутились. — Я слышал ваш разговор. Тебя не удивило, с каким спокойствием она говорила, что влюбит меня в тебя.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил один из близнецов.

— Я не могу сказать точно, да и в психологии не очень разбираюсь. Но есть такой архетип поведений матерей. Мать — кукольница. Она любит наряжать свою дочь в то, что ей нравится, украшать и изменять ее как ей хочется. Словно куклу. Она смотрит на тебя как на куклу в виде моей матери. Цвет волос как у нее, глаза и палочка. А я сильно похож на своего отца, потому мы и можем казаться, будто Джеймс и Лили вновь живы. Это ее страстное желание. Наваждение. Безумие. Я не знаю, отчего оно у нее. И это очень не хорошо. Отказа или изменения она не потерпит. Если ты найдешь себе хорошего парня, твоя мать будет сильно против. Может случиться все что угодно. Она не допустит изменения своих желаний, — я вздохнул, Уизли были в ужасе. — Джинни, я не сержусь на тебя и не обвиняю, я не хочу тебя обидеть или оскорбить. Вы мои друзья и я пытаюсь вам помочь. Но Джинни, у нас с тобой ничего не выйдет. Мы с тобой слишком разные и я не тот, кто тебе нужен. Но твоя мать не потерпит этого. Вы знаете, что давать детям Амортенцию не только бесполезно, но и опасно, но ваша мать делала это осознано и специально, и главное в больших количествах. Только потому что, я принимал безоар, все чего я лишился это вкуса, и то временно. Я еще легко отделался.

— Я… — Джинни расплакалась. — Прости Гарри, «хнык», я не знала этого и даже не догадывалась!

— Я же сказал, я не злюсь на тебя, — улыбнулся я. — Я не хочу с вами ссориться, но с вашей матерью нужно что — то делать. Прошу поговорите со своим отцом и расскажите ему.

— Хорошо, — сказал Рон. — А что делать с палочкой?

— Ну, — я посмотрел на нее. — Давайте так. Пусть она пока побудет у Джинни, а летом в качестве подарка на день рождения я куплю ей другую палочку. Эту же оставлю у себя. Вернуть ее в могилу матери не удастся, так лучше пусть побудет у меня потом, или попробую в банк отдать, в сейф родителей, — я вернул палочку девочке. Ее обняла Гермиона успокаивая.

Мои слова возымели последствия. Эта тема быстро достигла МакГонагалл и Флитвика, и они подтвердили, чья это палочка. Не ожидал. Моя теория подтвердилась.

Печально.

После этого Артура вызвали к директору, мы ему все объяснили. Он был благодарен, что я не стал выносить это за рамки нашего круга общения и рад, что я не сержусь. На мои условия он согласился и поблагодарил. Джинни выдали нейтрализатор, и уже через неделю она ходила в своем естественном облике, в котором выглядела намного лучше, и не раздражала меня похожестью на мать. Да и самой девочке было комфортнее. Получив мой отказ, она будто стала дышать легче. И уже не краснела при мне и вела себя более свободно.

Короче всем стало легче. Кроме миссис Уизли, которая прибыла в Хогвартс и пыталась меня убедить, чтобы я женился на Джинни.

Об извинениях в присвоении чужой палочки, попытки меня отравить и подчинить, она даже не подумала и удивилась моим претензиям. Она же действовала во имя моего блага, и была свято уверена в своей правоте и что я должен быть с ними. Я смотрел на нее и поражался безумию. Она была свято уверена в своей правоте.

Что же ее подвигло на это? Какая трагедия или событие, сделали с ней такое?

Пока мне это неизвестно.

Говорить я не стал, но получать их проклятие я не хотел.

Больше всех в шоке были Люпин и Снейп. Присвоение палочки. Это было страшным преступлением. Но если Римус понимал и не сердился, то Снейп был в ярости и даже просил чтобы палочку выдали ему. Но получил отказ, потому что у меня прав было больше. А я не решался выдавать эту вещь ему, по причине его странного психоза. Он так любит маму, что ненавидит меня и вообще его действия не предсказать. Может, как Голум будет с палочкой или удовлетворять свои скрытые фантазии начнет. Короче, лучше не доводить. Зельевар рвал и метал и на учеников срывался почти всегда. Ему уже даже директор замечания делал, хотя он обычно не вмешивается.

Но чем больше я живу в мире магии, тем больше мне хочется стать психологом. Тут точно нужен врач специалист.

Спрос на мои услуги точно найдется. Вся Школа это большая площадка для деятельности. Мрак. Страшно нынче жить.

Благодаря всей этой шумихе, мне удалось испытать самую маленькую бомбу. Испытывать ее в Школе я не решился. Эффект может быть любым, потому сделать все лучше на улице.