Олег Языков - Завлаб клана Росс

Через сутки я уже сидел в отмытой рубке буксира. До корабельного кладбища было тысяч пятнадцать километров. Всеми четырьмя манипуляторами МРЭБ держал здоровенную каменюку.

– Медленно начинай разгон, Стас. Даже не разгон, а просто неспешное движение. Помни, у пятого бакена ты должен пройти со скоростью тысяча двести метров в секунду. Я тебе заранее отметки скорости буду давать. Выше будет просто опасно для объекта. Наша задача чуть-чуть коснуться его и вышибить из-под прикрытия пушек, а не разбить, как яйцо для яичницы.

– Да помню я, помню... Начинаю разгон, тьфу ты, чёрт! Начинаю движение. Шурка, постоянно иди на "Пиле" рядом, считай маршрут и корректируй скорость. Всё корректируй! Любую мелочь!

– Понял, исполняю...

После восьмого бакена, отмеряющего по тысяче километров каждый, я отпустил каменюку из захватов. Буксир ушел вверх, а мой бильярдный шар неспешно покатил в цель. Но не точно. Все-таки первым шаром мы по лузе промахнулись. Мгновение, пока Шурка сосчитает поправку, секунда, пока он мне её передаст, еще секунда, пока я отреагирую... В итоге – промазали! Но опыт накопили. Вторая попытка... Она прошла гораздо лучше, с огоньком. Движение буксира стало ровнее, скорость равномернее, камень пошел точнее, но – увы! Мы попали, но попали всего лишь вскользь. Эсминец завращался, ушел вправо, но по задуманной трассе не полетел. Попытка номер три. Она удалась. Надо думать – третья попытка ведь! Идиотом надо быть, чтобы не суметь попасть! Искин разведчика успел на долю секунды поставить противометеоритный щит, эсминец мигнул после удара, пропал на пару мгновений из вида, потом вновь проявился и резво поплыл в нужный мне сектор тактического поля. Там я его и стреножил возле пыльного, побитого жизнью и метеоритами планетоида. На который потом аккуратно посадил с большим трудом добытого разведчика, прямо возле каких-то старых металлических обломков. Во главе дроидов ремкомплекса "Гонерио" я, как Чапай в конной атаке, с топотом помчался на приступ эсминца.

***

Так и приступаю. Девятый день уже. Аппаратуру я нашел, снял и перенес на "Пилу". Потом вдумчиво перебрал, протестировал и установил в рубке. Это был комплекс аграфов "Пелена" седьмого поколения. Не полный айс, конечно, но на шару вполне себе ничего. Достаточно сказать, что подобная аппаратура десятого поколения стоила, наверное, как бы ни дороже моей "Пилы". Вот. Но она, собака, – аппаратуру я имею в виду, – безбожно глючила. А я теперь сиднем сидел возле неё, нюхая испарения канифоли в паяльном автомате вместо аромата кофейного.

Встал, подошел к голографическому экрану во весь рост.

– Шурка, дай снова изображение...

Тихонько, на грани слышимости, загудел экран. На нем снова появилась моя копия.

– Включить режим невидимости, – с раздражением вслух скомандовал я.

И тут же пропал с глаз долой и с экрана вон. Скаф-невидимка работал как часы. Чего нельзя было сказать об аппаратуре маскировки "Пелена" длинноухих Винтиков и Шпунтиков. А ведь принцип-то один! Вздохнув, вернул видимость и опять полез в схему генераторов поля скафа, а потом в раскрытый кожух одного из блоков стойки с "Пеленой". К вечеру гений человека победил, и устройство заработало. Вроде бы. Я мигом нацепил свой инженерный скаф прямо поверх броньки-невидимки и устало выполз из "Пилы". В тридцати метрах от неё в пыли планетоида, беспомощно подогнув манипуляторы, на брюхе лежал молоток ремонтно-эксплуатационного буксира. А вот "Пилы" не было видно, ребята! Вместо фрегата на метровой высоте одиноко висел ярко светящийся люк нижнего шлюза! И всё! За ним, правда, еще метрах в пятидесяти, лежал выпотрошенный разведчик.

– Шурка, шлюз закрой! Сквозняк будет... – удовлетворенно скомандовал я.

Люк закрылся и исчез. Передо мной тускло светилась пыльная, изрытая небольшими кратерами поверхность планетоида.

– А ну, стань передо мной, как лист перед травой! – "Пила" появилась.

– Исчезни с глаз! – Фрегат пропал. Я довольно разулыбался.

– А теперь, Шурка, включи все – двигатели на прогрев, реакторы на запуск, сонары на излучение. В общем, все, как на корабле в походе, а я поднимусь на буксире, отойду и посмотрю, на какой дистанции его сонары и камеры возьмут "Пилу". Будь на связи, если что, я тебе новые вводные дам.

Сказано-сделано. Отлетел на буксире подальше, почти к самому кладбищу и постарался обнаружить "Пилу". А вот хренушки вам! Планетоид видно, лежащий на нём эсминец светится на экране сонара остаточным энергозарядом. Я переключил сонар на радиоизлучение. Разведчика видно и по локатору. Фрегат не видно. Хорошо. А если подойти поближе? Только тронул джойстик буксира, как по мыслесвязи раздался сухой доклад Балаганова.

– Вижу цель! Из гипера вышел малый корабль, предположительно – штурмовик конфедерации Делус... Осматривается... Идет к тебе!

Небольшая пауза и встревоженный возглас искина.

– Он активировал прицелы и ГСН ракет, Стас! Взлетаю!

– Отставить! У тебя нестабильно работает маскировка. А вдруг она слетит в самый неожиданный момент? Тогда тебя просто расстреляют как в тире, Шурка! Ведь без человека на борту ты не можешь применить оружие... Лучше активируй все пушки и ракеты, а я мчусь к тебе, друг, во все лопатки мчусь! – Я захлопнул лицевую маску скафандра и врубил полную скорость.

Но не получилось удрать... Буксир и половину пути до "Пилы" не прошел, как штурмовик нагнал его и вышел на дистанцию действенной стрельбы. У меня вся спина от страха заледенела. Буксир-ремонтник ведь не боевой фрегат, щитов у него нет. И оружия нет... Видать, помирать мне пора пришла... Ну, нет уж, суки! Не дождетесь! И я рванул джойстик на себя. Успел. Через долю секунды из-под днища буксира выскочила и растаяла вдали светящаяся трасса пушечной очереди.

Первым залпом штурмовик промазал. Тут, чуть зашипев, вдруг прорезались динамики буксира.

– ...оха-ха-ха! Как он прыгнул! Умирать-то не хочется. Студент, а студент! Инжене-е-ер? Слышь меня? Ты куда прыгаешь козликом, молодой? Я со своим разбитым коленом за тобой не угонюсь!

Буквально на доли мгновения опередив новый залп, я судорожно дернулся вниз. Какое колено? Что он болтает? Кто эта сволочь, почему он сразу начал стрелять? Еще почти двенадцать минут до моего планетоида. Не успею... Влево!

Справа пронеслась пушечная трасса. Но теперь штурмовик отстрелялся и ракетами, а ракеты с головкой самонаведения уклонением не обманешь. Подрыв! Второй! Блистер кабины мигнул несколькими вспышками взрывов. Буксир получил резкий удар в двигатель и закувыркался. Герметичность кабины была нарушена, тоненько засвистел выходящий воздух, оставляя на виду поблескивающие изморозью пятна пробоин. Я ползком добрался до люка в хвостовой технический коридор буксира. Теперь в космической пустоте рации судёнышка не было слышно, а в динамики моего скафандра частотный сканер выплеснул новую порцию сатанинского смеха.