Goblins - Стальное сердце. Часть 1

Бегать мне уже изрядно надоело, поэтому несколькими мгновениями до атаки оставшейся парочки вражин я воспользовался, чтобы восстановить дыхание.

Вас когда–нибудь били копром для забивки свай? Меня вот раньше нет, но, больше чем уверен, ощущения от удара первого из добежавших до меня молодцев очень это напоминали. Парень не стал отвлекаться на разговоры, угрозы и тому–подобную чепуху, а просто вломил мне мощный боковой удар ногой — прилети такое мне в ребра, я бы пополам переломился, наверное. Ну, может, не сломался бы, но ребра он бы мне переломал, к счастью, я успел отшагнуть чуть в сторону, довернуться и приять удар на локти, и тут же пришлось уклоняться от атаки его напарника. Да, определенно ребятки тренировки по тайдзюцу не прогуливали и клювом на них не щелкали: скорость и сила их ударов меня неприятно удивили. Но скорость и сила это далеко не все, что необходимо для победы — боевого опыта у меня в разы больше. Что ж, посмотрим, чья возьмет!

В паре они работать определенно не умели — я постоянно смещался вокруг одного из противников — того, что подоспел вторым, а первый ему только мешал, таким образом, если быть начеку и не прозевать чего–нибудь неожиданного, можно вполне качественно сдерживать их обоих. А уж в драке один на один они мне не соперники!

Буквально уже через пару минут личико своего основного противника я разукрасил, как пасхальное яйцо, а еще через несколько секунд, он, пропустив довольно подлый удар в пах, опустился на колени и уткнулся лбом в землю, жалобно при этом подвывая. Не сказать, что было очень уж легко — этот брыкливый осел своей культяпкой здорово рассадил мне левую бровь и капли крови, попадая в глаз, доставляли массу неприятных ощущений, ну и снижали видимость к тому же, однако, дело того стоило — двое — это не один. Второй оказался более крепким орешком, нежели его дружок — теперь между нами не было препятствия, в виде его напарника, и он выложил на стол свою козырную карту: проводя серию ударов, он буквально размазался в воздухе. Первые два — направленные мне в корпус, у меня еще хватило реакции заблокировать, следующую плюху, летящую мне в румяные ланиты, удалось сбить накладкой, ну а последующий рубящий удар ребром ладони в ключицу прилетел куда надо, как и завершающий — кулаком в грудь. Ублюдок наверняка целился в сердце, и попади он, тут бы и уноси готовенького! Повезло мне, чего уж там, никогда не стоит недооценивать противника, никогда! Под музыкальный хруст своих костей я отлетел на пару шагов назад, адреналин в крови кипел, и боли я поначалу не чувствовал, хотя, думаю, все еще впереди. И тут мой противник совершил роковую для себя ошибку: видимо посчитав меня полностью выведенным из строй, опрометчиво бросился добивать. Поднырнув под размашистый удар и прихватив его одной рукой за развилку, а другой за одежду, я поймал его на бросок «мельницей». Упал парень неудачно — на голову, и похоже, потерял ориентацию, сразу же вскочив на ноги, тем не менее. Придти в себя я ему не позволил — серия из нескольких ударов в жбан, по печени, в сплетение и в пах снова опустили его на землю, теперь уже надолго.

А еще, что очень и очень хорошо, я никого не убил: ударить в висок, глаза, горло, сердце — возможностей было очень много, но… Следует помнить о последствиях.

Вроде никто больше нападать не собирается, это радует — хватит с меня на сегодня приключений. Я вытер кровь с лица, огляделся и направился, наконец, домой. Рожу саднило — видимо получил по ней и не заметил, что–то хрустело в груди, ключица противно ныла — похоже, что–то серьезное — попытка пошевелить левой рукой вызвала разряд боли. А еще, скорее всего, меня явно недооценили — иначе не объяснить, что всерьез, используя все, что умеет, со мной дрался только последний противник. Втроем они бы размазали меня тонким слоем и даже не вспотели бы! И я их недооценил тоже.

Наверное, шестое чувство, или ангел–хранитель, не знаю, в общем, что заставило меня прыгнуть в сторону, когда я услышал чей–то дикий вопль:

— Дзююююууууцуууу — Нооо-Катооооон!!!

На том месте, где я только что находился, что–то грохнуло, обдав меня сильным жаром, сильно опалив правый бок и ослепив вспышкой.

Перекатившись через плечо, (от боли хотелось завизжать) и с трудом проморгавшись от звездочек в глазах, я оглянулся — один из моих недавних противников, стоял, пошатываясь, и выделывал что–то руками, какие–то жесты.

(не те ли печати, что мне Хатеми показывала?)

— Катоооон!!!

И в мою сторону не слишком быстро летит следующий огненный шар!

Нет, ну это уже слишком! Попади в меня первый — шанс выжить для меня стремился бы к нулю. И даже если бы я остался жив (что вряд ли) — печать была бы нарушена, со всеми сопровождающимися эффектами, как–то «огромный, могучий, полный черной злобы» девятихвостый п****ц. И в том, и в другом случае, мне все равно конец.

От шара я, тем не менее, увернулся (снова вспышка и грохот), и бросился к этому идиоту, дабы наставить его на путь истинный и добавить немножко новых травм к уже имеющимся.

— Кааатоооон!!!!

(задолбал!!!)

Но правосудию свершиться, по–видимому, было не суждено. И меня и незадачливого колдуна сбили с ног и прижали к земле. Я не дергался — сил отбиваться уже не было.

— АНБУ. Лежи и не дергайся — прошипел мне в ухо чей–то голос.

— Вот объясни мне, Наруто, почему ты не позвал на помощь? Ты говоришь — они долго гнались за тобой, так почему! Ты! Довел дело до драки?!! Ты понимаешь, что тебя могли убить? Ты еще ребенок и защищаться от дзюцу не умеешь, так скажи мне, Наруто–кун, почему ты не стал звать на помощь? Ума не хватило? Приключений хотелось? Так ты их получил! И не говори мне, что никого не было рядом, потому что время позднее — мог бы постучаться в любой дом! — Хатеми хмурилась и сверлила меня грозным взглядом своих прекрасных глаз.

Утро. Солнечные лучи, проникающие сквозь большое окно палаты, меня давно уже разбудили. Я лежу на кровати в клинике Конохи, и вот уже полчаса Хатеми, сидящая рядышком на стуле, тщательно выедает мне мозг. И немудрено — состояние моего организма довольно плачевное: сломана пара ребер, еще парочка получила трещины, треснула левая ключица, здорово обожжена рука, бок, а на груди расплылся огромный синяк. Мой мужественный профиль украшает еще один бланш — небольшой, но тоже очень красивый, с другой стороны наличествует ожог, венчает все это великолепие блямба медицинского клея над глазом: рассеченную бровь мне решили не зашивать — красавец, в общем. Мелочи, так–то, бывало и хуже. Намного хуже, помню, как–то во время одного из сражений первой кампании, в которой я принимал участие во время службы в войсках империи, прорвалась на наши позиции тяжелая кавалерия мятежных баронов, и закованный в латы засранец мимоходом проколол меня копьем насквозь — насадил ну просто как жука на булавку — вот тогда было неприятно. Да что там — тогда меня уж костлявая вежливо пригласила, что называется, проследовать в направлении, но обошлось — и это лишь один из многих и многих эпизодов… А сейчас — тоже неприятно, но все же мелочи. Целительские плетения и плетения регенерации я, кстати, применять не стал, хотя и мог — возможно, сделаю это чуть попозже: во–первых, я как лицо пострадавшее, должен повреждения компетентным органам предъявить, во–вторых, когда ночью в больницу приносят побитого–поломанного, а утром он уже здоров, бодр и весел — это будет выглядеть несколько подозрительно, не так ли? Так что, придется немного потерпеть, тем более что без помощи меня не оставят. Хатеми, конечно, хоть и сварливая нынче стала, но дело свое знает туго, и на ноги меня поставит быстро.