Николь Диас - Жена Черного Лорда (СИ)

В заботах о малыше прошло два дня. Еще в первый вечер заметила, что щенок явно подрос. Вечером, сходили с ним в сарай, подкормить черную. Там же наблюдая за резвящимися, явно повеселевшими щенками, и привыкшими к моему присутствию мамашами, я поняла, что у каждого животного было имя, именно не кличка, а имя. Озадачившись вопросом имени, не сразу дошло, что я понимаю всех собак, находящихся в сарае. Звери были полуразумными, хотя я видела людей, которые были глупее придорожного камня, а собаки, мыслили на уровне десятилетнего ребенка, то есть вполне осознанно.

Озорной белый малыш носился вокруг меня нарезая круги. Уточнив у его матери, есть ли у щенка имя, получила в ответ, что своему спутнику имя я должна дать сама.

Думала я долго, секунд пять, в голову приходили лишь шарики и бобики. Проследив взглядом за веселым щенком, я перехватила его под передние лапы и чуть приподняла. Все-таки он очень подрос, и повеселел.

— Ну что, мой хороший как звать-то тебя будем? — поинтересовалась я глядя в голубой и зеленый глаза питомца. Вот как-то раньше не до собачьих глаз мне было, а теперь, гляди-ка заметила, что они имеют разные глаза. У одних они карие, у других черные, у матери моего щенка зеленые, у я так теперь понимаю отца — вожака — желтые. Тримчик, радостно завиляв хвостом, заурчал. — Все с тобою ясно, помогать ты мне не хочешь. Что ж, буду тогда звать тебя мой неугомонный друг — Миг, за то что шустрый такой.

Молний с потолка не было, за окном не загремел гром, но дав щенку имя, я почувствовала еще одну ниточку, прикипевшую к сердцу. Интересно, почему в мире, где я родилась и выросла, у меня не было ничего, кроме семьи, а тут, всего лишь несколько недель, почти месяц, а столько всего, без чего своей жизни я больше не мыслю. Миг, уперевшись передними лапами в мою коленку, ткнулся мокрым носом в ладонь, напрашиваясь на ласку. За что тут же был почесан за ушком, глядя на веселого огромного пузатого щенка, трудно было поверить, что два дня назад он был на краю гибели.

Его сестра явно отставала от него в росте, но… опять все те же но, его мать пояснила, что спутники растут быстро, и мой щенок вырастет довольно быстро, всего за несколько месяцев.

Ну это я уже так перевела путанную детскую мыслеречь собаки.

Неделя пролетела мгновением, я была занята новыми любимцами, тримы мне понравились, и я часто проводила с ними время, научившись их понимать все лучше и лучше с каждым разом.

Мой личный тримчик рос не по дням, а по часам, и уже к концу первой недели был мне по пояс. Ребенком Миг был задорным и веселым, постоянно требующим ласки и лакомства. Попытки обучить его командам не увенчались успехом. Он с удовольствием бегал за палками, но палку не отдавал, когда приносил, и за трофей приходилось бороться. Нравилось ему перетягивать тряпку, в которую превратилось шикарное платье с корсетом, оставленное мне портным, но силы были не равны, по началу, я отвоевывала тряпочку, но после Миг меня мотал как тряпочку. А вот команды сидеть, лежать, голос и лапу он не признавал, называя меня извергом, издевающимся над бедным ребенком.

Рана не было всю неделю, он зараза даже весточки не прислал. Обижаться на него не было смысла. Ну кто он мне муж? Ой, да не смешите меня, муж нашелся, да я ему как корове седло! Ну захотелось чело… нечеловеку острых ощущений, ну и что? Спасибо за то, что хоть в постель не тащит, и то дело. А так, взаимовыгодное сотрудничество. И мне хорошо, защита, и ему… а вот что получил он от нашей свадьбы? Аааа! Хватит философствовать! Голова пухнет!

Слуг я видела редко, почти с ними не встречаясь, замок после того памятного сна никак о себе не заявлял, я возилась с животными, тишь да покой. А под конец второй недели отсутствия Рана на душе заскребли кошки. Стало муторно-противно и неожиданно тоскливо. Так плохо мне еще никогда не было. Выросший мне по плечо неугомонный Миг тоже притих, и последние два дня ходил за мной тенью.

Прибытие супруга не радовало. Было предчувствие чего-то плохого, которое не отпускало не на секунду.

Отступление седьмое. Нервное.

После того, как неожиданно пришло оповещение о том, что демоны подняли какую-то шумиху на востоке, пришлось срочно покинуть супругу. Радовало только то, что для неугомонной жены нашелся спутник, который ее несомненно защитит. Перед уходом, пришлось правда потрудится, накачав энергией силовые линии защиты вокруг замка.

Вернувшись в зал совета, ушел в свой кабинет, разгребать накопившиеся дела, все-таки надолго бросать свой пост нельзя, и многое требовало моего вмешательства. То кто-то замыслил свергнуть своего короля, что не входило в мои планы, и пришлось срочно спускаться в мир людей и ломать их, дабы глупый эльф не путался под ногами. Я числился одним из главных соглядатаев, при светлоэльфийском дворе, и выполнить сие для меня не было затруднительным. То неожиданный град загубил поле моих последователей, и пришлось выискивать пути их кормления. В общем, было весело. Трудно было сосредоточится на делах когда мысли то и дело возвращались к жене, однако согласно отчетам дворецкого, замок она не разрушила, не потерялась, и вообще вела себя тихо и спокойно, занимаясь тримами в целом и спутником в частности. Все-таки это было хорошей идеей.

Дела закрутили меня разноцветным хороводом, дни мелькали калейдоскопом. Грела мысль о возвращении домой, хотелось поскорее обнять супругу, прижать к себе, вдохнуть аромат волос. Вздохнув, принялся разбирать документы, лежащие на столе бесформенными кучами.

Возвращение домой не порадовало. Велимира ходила мрачнее тучи, а трим, названный супругой Мигом, слишком быстро стал взрослым. Обычно, получившие спутника тримы достигали точки взросления на второй месяц, но прошло всего две недели!

На мои попытки разговорить жену, получал односложные ответы, трим все время недобро скалился, озираясь по сторонам. Напряжение не отпускало, и я сам стал нервным и дерганым. Слуги на глаза показывались редко, опасаясь моего гнева. А вспыхивал я часто.

Причину своего нервного состояния я видел в жене, а вот причину ее плохого настроения я найти не мог. Девушка была тихой, беспокойной, во сне постоянно вздрагивала и вскрикивала, спала плохо, металась по кровати, до тех пор, пока я не появлялся рядом, и не обнимал ее, прижимая к себе, тогда она успокаивалась и спокойно засыпала.

Эти дни стали для меня мучением. Я томился ожиданием, сам не знаю чего.

И это не знаю что произошло. В середине недели неожиданно в обеденном зале появился Ал, весь взлохмаченный, с красными от недосыпа глазами, и безумным взглядом.

— Беда! — произнес он устало падая на стул. — В Черной топи подняли падшего бога! — по спине пробежали мурашки.