Александр Башибузук - Хроники Горана. Прознатчик

В глазах поплыли кровавые облака… уже практически теряя сознание, я намотал на кулак длинную шерсть на загривке чудовища и, вырвав чекан, вонзил его опять, теперь уже в шею. Оружие раскалилось добела, вспыхнула редкая шерсть, чудовище пронзительно заклекотало и, медленно хлопая крыльями, стало подниматься в воздух.

– А вот хрен тебе!!! – удерживаясь одной рукой за рукоятку клевца, я подтянулся, вытащил пясть из ножен и до рукоятки вогнал клинок в морщинистый затылок нетопыря.

Клекочущий вопль, кожистые крылья опали, и, кувыркаясь, мы полетели вниз, к стремительно приближающейся крыше башни.

А потом… Потом боль ушла, куда-то исчезли злоба и ярость, я взвился вверх и со стороны увидел распластанную на каменных плитах неподвижную тушу с изломанными крыльями. Под нетопырем быстро расплывалась черная лужа, скрюченные лапы мелко подергивались в последней агонии. Рядом с ним, безвольно раскинув руки, на спине лежал молодой парень с русыми, слипшимися от крови длинными волосами и сильно изуродованным лицом. Его доспех был страшно искорежен и залит кровью, глаза закрыты; казалось, что он мертвый, но неожиданно на бледных губах появилась улыбка. Кривая, измученная, но в этой улыбке хорошо просматривалось счастье и облегчение.

Я прекрасно понял, кто это, что есть сил забарахтался, стараясь вернуться в свое тело, но ничего не получалось.

– Эй, эй!!! Да живой я, живой! – заорал что есть мочи. – Верните назад, кикимора вас дери. Рано еще!

Никто не ответил, а я так и продолжил висеть над своим телом, не в силах что-либо сделать. Ну что же, пора так пора. Не скажу, что особо хочется помирать, но… но…

Мысли предательски сбились, я уже было собрался выругаться, но вдруг увидел, как на верхушке башни появилось несколько фигурок в синодских хламидах. Еще мгновение – и ее заполонили латники с алебардами и еще какие-то люди. Два человека, совершив несколько пассов над тушей нетопыря, что-то сказали остальным, после чего все обрадованно загомонили и бросились проверять девушек. Ко мне почему-то никто даже не подошел.

– А не пошли бы вы!.. – Неожиданно я всерьез обиделся и совсем уже собрался отвернуться, но на верхушке башни появились новые действующие лица. Сам предстоятель Белого Синода при Добренце прелат Акакий. Толстяк выглядел странно: с какой-то стати он обрядился в кирасу с длинной, до самых пят, кольчужной юбкой и перепоясал обширные чресла поясом с массивным мечом и кинжалом. Круглый, похожий на тарелку шлем с наушниками завершал картину. Все бы ничего: вооружился человек да вооружился, но экипировка сидела на нем как на корове седло, и прелат от этого выглядел презабавнейшим образом.

– Ваше высокосвятейшество! – кинулся к нему один из латников и пал на колени. – Смею поздравить с победой! Мерзкий чародей мертв, девы, за исключением одной хазарейки, живы. Выказываю восхищение вашей прозорливостью. Это было гениально!

– Этого… – Акакий осторожно коснулся носком сапога туши нетопыря. – К нам в лаборатории. А этого… – Палец прелата небрежно ткнул в мое тело. – Этого передать в отдел канонизации. Они знают, что делать. Да, и не забудьте им передать, чтобы частичку его мощей поместили в мою личную коллекцию.

– Ах ты, ублюдок! – от души возмутился я. – Сволочь ты редкостная! Какая, к кикиморе под хвост, канонизация?! Какие мощи? Да я…

Но меня ожидаемо никто не услышал. Тогда возмущение сменилось полным безразличием к происходящему.

– В сторону! – закричал внизу кто-то пронзительно и гневно. Голосом Алисии Филомелы Горотелии, то бишь Явдохи Блямберд.

Алвка яростно растолкала латников, провела ладошкой над моим телом и возмущенно воскликнула:

– Да он живой!

Прелат досадливо крякнул, но промолчал. И жестом остановил своих помощников, собирающихся вмешаться.

– Живо, Охримий, живо сюда! – властно приказала Алисия. – Делаем круг, живо, живо! Он должен жить!

Несколько чародеев быстро встали на колени вокруг моего тела и протянули друг к другу руки. Как только их пальцы соединились, мое сознание померкло…

Двое могучих служек в серых рясах бережно сняли меня с носилок и усадили за богато сервированный стол. После чего, повинуясь небрежному жесту священника, беззвучно исчезли из кабинета.

– Как себя чувствуешь, Горан? – поинтересовался предстоятель и тоже примостил свое седалище в кресло.

– Нормально: лекари говорят, скоро пойду. Но… – Я вопросительно посмотрел на священника. – Пожалуй, ваше святейшество, пора вам ответить на некоторые вопросы…

– Да, так и есть. – Акакий предварил мой вопрос. – Мы использовали тебя. С самого начала. Вернее, с момента твоего появления в Добренце. А еще точнее, с момента появления в этом мерзком сосредоточии порока под названием бордель. Далее мы отслеживали каждый твой шаг и по мере возможности направляли твои помыслы. Ты же понимаешь, что стояло на кону?

– Ага… – буркнул я и царапнул вилкой ломоть рыбы. – Зачем тогда хотели убить меня около усадьбы Алисии?

– Разве? – искренне удивился прелат и отпил вина из хрустального бокала. – Надеюсь, ты понимаешь, что, если бы мы хотели, ты бы уже давно был мертв. А это… это была провокация, небольшая проверка. Я тогда еще немного сомневался в том, что ты тот, кто нам нужен.

Я хотел выругаться, но сдержал себя и вместо этого взял бокал в руки. Неприятно быть использованным как последняя шлюха, но… но…

– Но после этого мы только помогали тебе, – мягко добавил священник, заметив злость на моем лице.

– Арамий и Партос?

– Так и есть, – обыденно кивнул Акакий. – Они и еще восемь пар наших людей вошли в Топи с разных сторон, стараясь отвлечь внимание от тебя с инокиней Купавой.

– Выжил кто?

– Не все, но многие, – спокойно и торжественно ответил прелат. – Павшие отдали свои жизни во славу Старших Властительниц. Их жертву никто не забудет. Как и жертву восьми сотен героев, погибших при штурме замка.

– Купава?

Прелат улыбнулся и опять кивнул.

– Она служит, вернее, служила нам. Но… как бы сказать точнее… скажем, ее личные желания совпали с нашими. Все устроилось к обоюдному удовольствию. Ты же не будешь отрицать, что она очень помогла тебе? Впрочем, как и ты ей.

– Франка?

Священник досадливо поморщился:

– Нет. Мало того, эта… женщина… доставила нам множество проблем. Но позволь ее мы оставим на потом. Ты ешь, ешь. Икра на диво хороша…

Прелат, давая понять, что разговор о Франке закончен, зачерпнул серебряной ложечкой черной икры, обложенной на блюде листиками салата и колотым льдом.

– Значит, пророчество Дамуса было верно?

– Пророчество? – с легкой улыбкой переспросил священник. – А оно было, то пророчество? Безумец лепетал в пьяном угаре все что попало. Юродивый, что с него возьмешь. Но некие совпадения я все же не стану отрицать. Повторяю в последний раз. Мы следили за этим друманом уже давно. Но по определенным причинам взять его не могли. Ты невольно создал ситуацию, при которой это стало возможно. Вернее, не ты, а Старшие Сестры, вложившие свою волю в тебя. Да, ты его убил, признаю, но даже без тебя лич Сур Кхам был уже обречен. С того самого момента, как нам удалось открыть порталы в сердце Топей. Пусть ценой сотен жизней, но все равно мы бы его уничтожили. На этом закончим объяснения.