Дмитрий Дашко - Спасти Козельск

В городе дружинников покуда разместили в посадских домах, чему горожане не сказать что возрадовались, но всё ж таки терпели: проблемы обещали быть временными.

Неподалёку от детинца стремительно рос военный городок, визжали пилы и стучали топоры: для отряда возводились многоэтажные казармы.

У козельских плотников имелся превосходный стимул: чем скорее они построят, тем быстрее избавятся от постылого постоя. Тогда жёны и старшие дочери вздохнут спокойно. А строили на Руси действительно быстро: иной раз за день вдвоём-втроём ставили добротный дом – хоть сразу перевози пожитки и радуйся!

Первой должна была переехать сотня Ракши. Да и сам «князь» отнюдь не намеревался жить в любезно предоставленных «дворцовых» покоях. Посреди доверенных людей оно поспокойней будет.

В конце смотра «бояре» огласили распорядок сегодняшнего дня. Кого-то услали на работы, ополченцев погнали на учёбу, разведрота (приживалась понемногу терминология из будущего) отправилась в дальний и ближний дозоры. Немалая часть горожан латала городские стены и занималась сооружением ледяного вала.

«Два месяца… Всего два месяца, чтобы достойно встретить врага», – мрачно подумал Демин.

Отдельной заботой стал госпиталь: война бескровной не бывает, счёт убитым и раненым пойдет на сотни, если не на тысячи. Если убитым ничего уже, кроме отпевания да домовины, не нужно, раненых требуется окружить максимальной заботой и вниманием, чтобы быстро поднять на ноги и снова в строй.

Морошкин будто прочитал мысли командира, сразу принялся докладывать:

– Бинты и перевязочные материалы готовим, сделали запас антисептиков. Я тут с утра пораньше как Мамай по домам прошёлся. Всё, что нашёл – выгреб. Начнут жаловаться, гони взашей! У меня карт-бланш от самой Феодосьи Игоревны.

– Когда успел? – удивился Демин.

– С петухами первыми. Только их княжеская милость из спаленки выскочила, разомлев от утех ночных, а я уже тут как тут. Объяснил, что и зачем требуется, получил «добро» и пошёл это самое «добро» реквизировать.

– Один?

Капитан ухмыльнулся.

– Кабы один, ты б со мной больше не разговаривал. Отоварили бы чем-нибудь тяжёлым по башке, труп прикопали и весь сказ. Народ здесь простой, глупостями не заморачивается. Самый простой способ решить проблемы – топором по башке. У Ракши десяток бойцов попредставительней выпросил. С ними и шастал.

– С санитарами что?

– Княгиня обещала полсотни девок подогнать. Проведу с ними занятия, научу оказывать первую медицинскую помощь в экстремальных условиях.

– Ну-ну… смотри, чтобы они у тебя раньше времени не забрюхатели.

– Обижаешь, командир! Буду иметь подчинённых и в хвост, и в гриву, но только не в физиологическом смысле. И пуделька нашего к девкам близко не подпущу. И ещё… как думаешь, святая церковь не сильно изобидится, коли я бабок-шептальщиц мобилизую? Оно, конечно, с точки зрения официальной науки и церкви, чистой воды шарлатанство, но раз помогает…

– Раз помогает – можешь рекрутировать. Даже тех, кто по ночам в ступе летает. Лишь бы польза была.

– А церковь?

– Церковь беру на себя. Ты, главное, в эти тёрки не лезь – вали на меня. А я не позволю тебе сгореть на костре Джордано Бруно и бабок твоих в обиду не дам.

– Спасибо, княже! Как говорится, челом бью!

– Бей-бей, только лоб не расшиби! – отшутился Демин.

К слову, у него самого голова разболелась не на шутку. Пришлось лезть в «энзэ» за таблеткой цитрамона. Не сразу, но помогло.

Ближе к вечеру в город потянулись новые партии переселенцев – бойцы разведроты, выполняя строгий приказ «князя», сгоняли людей с насиженных мест. Монголов должна была встретить безлюдная пустыня на десятки километров вокруг, всю провизию и фураж стремительно вывозили или уничтожали.

Заодно прибыли и первые сведения: монголов покуда в окрестностях не наблюдалось. Случайные отряды бойцы Демина повыбили ещё по дороге к Козельску. Майор расценил эти новости как хорошие. Чем позже подойдут враги, тем больше времени на подготовку, когда дорог каждый час.

Он сидел в своей комнате и вновь пробегал глазами пункты подробного плана обороны: не упустить бы чего, мелочей в таких делах нет. За спиной слышался весёлый смех Павленко и слабое повизгивание его пассии.

Внезапно дверь без стука распахнулась. На пороге возник малолетний князь. Хоть время и было позднее, Василий явился при полном параде, разве что шубу где-то оставил. За спиной подростка уныло топтался рослый гридень-телохранитель.

– Не помешал тебе, княже?

– Ни в коем разе.

Демин встал, сделал приглашающий знак рукой.

– Милости прошу.

Василий кивнул и быстро вошёл в комнату. Не оборачиваясь, коротко приказал гридню:

– За дверями жди.

Сев напротив, внимательно уставился на Демина, будто пытаясь прочесть что-то у него в глазах. Майор невольно отметил, что смотрит Василий с несвойственной его возрасту серьёзностью, аки совершенно зрелый муж, на плечи которого взвалены нешуточные обязанности.

– Реки, князь, – подтолкнул подростка Демин.

Тот решился:

– Скажи, Гаврила Мстиславович, мунгалы и впрямь сюда пожалуют?

– Пожалуют, князь. Можешь не сомневаться. Через два месяца они будут под стенами города.

– Коли так – может, выйти и встретить их в поле в честном бою?

– Честного боя не будет. Их много больше, и они умеют сражаться. А ещё они умеют хитрить.

Майор старался говорить как равный с равным. Парнишка того заслуживал.

– Если запрёмся в городе, то победим? Слышал я от бывалых людей – если в обороне сидишь, врага не осилить.

– Умных ты людей слушал, князь Василий, – одобрительно кивнул Демин. – Но мы не просто запрёмся. Мы будем вылазки делать, атаковать. Будем бить их, денно и нощно так, что небо в овчинку покажется. А потом мы заставим их отступить, трусливо поджимая хвосты. Ради этого я всё и затеял.

– У меня будет к тебе одна просьба, князь?

– Какая? – вопросительно вскинулся майор. – Выполню всё, что в моих силах.

– Княгиня… Она сделает всё, чтобы не пустить меня на стены. Хоть я и князь, но я должен её слушаться, ведь она – моя мать. Но я не могу прятаться за чужими спинами, когда гибнут мои люди. Мое место среди них.

«А ведь он не ради красного словца говорит, – понял Демин. – И это отнюдь не детство в одном месте играет. Парень действительно ощущает на себе бремя власти и всю полагающуюся ответственность. Жаль, не все начальники такие!»

Парень, перехватив его задумчивый взгляд, выжидающе замер. Майор нервно сглотнул, мысленно обругал себя за то, что вмешивает пацана в совершенно мужское занятие (хотя как ещё ему стать настоящим мужиком, не сибаритом-неженкой, который не умеет держать в руках оружие, защищать себя, своих родных, девушку, Родину, наконец?!).