Алексей Федорочев - Начало (СИ)

От кучки бойцов отделился один человек и направился к машине, откуда достал канистру воды и выдал нам со словами:

- Только это, всю не тратьте, нам еще тоже надо будет.

Тем временем прибывшие деловито снарядились в балахоны и занялись организованной мародеркой - не чета нашим дилетантским потугам. Найденное оружие складывалось на один расстеленный брезент, личные вещи, документы и деньги - другой, всякое пригодное к дальнейшему использованию барахло - на третий. Убитые относились в центр лагеря в одно место. Туда же бросался всякий хлам и мусор.

Наташу затошнило, а я внимательно наблюдал за процессом. Мне в этом мире теперь жить. К чести работающих, никакого глумления над поверженными не было. Просто противное дело, которое надо сделать. Вообще я заметил, что в команде были только степенные пожилые мужики, явно повидавшие в жизни. Часа два продолжался этот жуткий конвейер, но всему приходит конец. Закончив, старшина скомандовал:

- Отбой, славяне!

К этому моменту бывшее место лагеря представляло из себя небольшой курган с перепаханной вокруг землей. Командир вызвал кого-то по рации, и все дружно отошли в сторону машины. Пока бойцы упаковывали хабар и приводили себя в порядок, старшина подошел к нам.

- Вы, ребята, это, зла не держите. Про Борисова, что вас здесь ставил, я, куда надо, сообщу, ему там вставят. Нате вот, возьмите, - и он сунул нам по небольшой стопке купюр.

- Зачем нам? - попыталась отказаться Наташа.

- Ну, как же, барышня. Вам теперь документы новые справлять, обувку... Багаж опять же весь потерялся. Берите. Я ведь понимаю все. Попали, как кур во щи... Раненому вашему я в карман положу, - он действительно вложил в нагрудный карман Шамана деньги.

- Спасибо, - только и смогли пролепетать мы.

- Сейчас погрузимся, дождемся погребения, да и отправимся.

Что он понимал под погребением, я понял только спустя минут пять. С севера прилетела одинокая фигура в МБК, покружилась над местом, да и пульнула файерболом в курган.

Не, я, конечно, знал, что огневики круты, но чтоб настолько... А ведь я так же бы мог, наверное...

Еще через пять минут лишь оплавленное пятно на земле да невыносимая вонь напоминали о произошедшем здесь побоище. Волковские сняли фуражки, кое-кто перекрестился, провожая ушедших.

А я в душе ликовал. Почти до самого конца я опасался, что убитых как-то будут фиксировать, хотя бы фотографировать для последующего опознания. Но пронесло, и наш финт с подменой Шамана остался нераскрытым. Почему я так привязался к этому парню, я и сам не мог себе объяснить. Наверно, потому что это был первый спасенный мною в этом мире человек, и я чувствовал ответственность за его судьбу. Прекратив самокопание, отправился на погрузку. Волковские по возможности удобно разместили нас в кузове грузовика, и мы, наконец, отправились в путь.

Заливка оказалась большим селом, где нас сначала завезли в больницу, а потом сдали на руки участковому. Проследив за устройством Шамана, я предупредил доктора о вколотых препаратах, и что пациент одаренный.

- А как зовут-то хоть его? Что в карте написать?

Тут-то я и осекся. Шаман и Шаман, а вот имя-фамилию я и не знал никогда.

На помощь пришла Наталья:

- Да мы ж незнакомы с ним. Только и слышали, что зовут Олегом, вроде.

- Ладно, придет в себя, узнаем. Идите уже, а то самих впору здесь оставлять, - с таким напутствием доктор передал нас в цепкие лапы администрации.

Совсем нестарый участковый реально оказался от слова "участие". Представился, напоил нас чаем с бутербродами, и только потом стал расспрашивать. Первой слово взяла Наталья.

- Меня Натальей зовут, ну, то есть Иванова Наталья Сергеевна, а это племянник мой Геша, Иванов Геннадий Аркадьевич, сын брата. Живем в Каспийском, я там работаю, а Гешка в интернате учится. Решили на Пасху родне сюрприз сделать, да вот, что вышло. К знакомому проводнику в поезд "Москва-Баку" напросились, а тут вот... И главное, гады, мало, что с поезда сняли, так и документы отобрали, обувь, гостинцы, всё... - Пущенная слеза дополнила рассказ.

Хорошо, что участковый смотрел в этот момент исключительно на Наталью. Умытая, с растрепанными мокрыми волосами, в живописно разорванной одежде, она была чудо, как хороша. Удалось скрыть мои квадратные глаза и отвисшую челюсть.

Вот это настоящая женщина! Врет, как дышит.

Ну, я ей рассказал вкратце свои обстоятельства, без подробностей, все-таки куковали мы с ней вдвоем долго, но ничего такого не обсуждали.

А полицейский все расспрашивал и расспрашивал Наталью на предмет нашей с ней биографии, пока она не взмолилась:

- Николай Степанович, можно нам хоть справочку, а? А-то ведь ехать-то как-то надо, да и замордуют потом в паспортном столе, штраф неподъёмный выпишут...

Участковый уже давно поплыл, глядя на девушку, но продолжил своё дело:

- На действия Волковских жалобу писать будете?

Знать бы еще, какой ответ правильный...

А Наталья не подвела: уставилась на стража порядка своими красивыми глазами, хлопнула ресницами и спросила:

- А надо? Николай Степанович, миленький, вы скажите, как вам проще будет, мы ведь все понимаем...

Участковый как-то выразительно замялся, и я сразу понял, жалобы - не будет. Решил подать голос:

- Тёть Наташ, ну что нам жалобы-то слать, это ведь еще задерживаться придется, а я домой хочу. Наприключались уже...

Обрадованный полицейский сразу подсунул нам бланки отказа от претензий, выдал бумагу и ручки для заявлений.

- Вы, молодые люди, все, что с вами случилось, опишите с подробностями, и что паспорта утеряли. А я пока звонить буду. - И начал накручивать диск телефона. Я уж и забыл, как эта древность выглядит.

Пока Николай Степанович говорил по телефону, мы с Натальей старательно выводили свои каракули. Сначала я заморочился насчет почерка, но потом плюнул и стал заполнять бланк, как есть. Дальше Сибири не пошлют. Хорошо еще по разным углам не рассадили, и я смог списать с "теткиного" заявления "свои" данные.

- Да-да, уточните, пожалуйста. ... Работает такая? ... А копию паспорта вышлете? ... Да ничего не случилось, жива, все в порядке, паспорт утеряла, вот, данные сверяем... Да-да, на факс... Спасибо.

Ощутимо напрягся, когда участковый дозвонился до канцелярии "моего" интерната, но Наталья сделала страшные глаза и пришлось снова уткнуться в писанину.

- Учится такой? ... А куда уехал? ... А копию метрики вышлите? ... А кто забрал? ... А как тетю зовут?... Степановна или Сергеевна? ... Ах, у вас просто "С" проставлена... Да ничего не натворил, паспорт вот утерял, данные сверяем... Да-да, на факс... Спасибо.

Из факса вылезли бумажки с нашими данными. Знаете, к получившимся копиям фотографий даже марсианин бы подошел. Но Николай Степанович выглядел вполне довольным.