Алексей Федорочев - Начало (СИ)

Невеста прекрасна...

Но это НЕ МОЯ МАТЬ!

Интерлюдия 17.

Михаил Сыров-Задунайский пребывал в прескверном настроении. Его тринадцатилетняя сестра, напросившаяся с ним за компанию в инспекционную поездку по московским предприятиям клана, вот уже несколько дней доставала старшего брата капризами.

- Миша, мне скучно!

- Маша, ну сколько можно? Я ведь с самого начала предупреждал, мне будет некогда. У тебя есть Матильда Генриховна, вот ее и изводи, а меня оставь в покое!

- Я хочу, чтобы ты пошел со мной к Волконским!

- Маша!!! - за прошедшие дни этот разговор возникал не раз, - Я уже сказал, я не пойду к ним!

- Ну, Ми-и-и-ша-а! Мишенька! Ну что тебе стоит! Всего один денечек!

- Я сюда работать приехал, а не по твоим подружкам ходить!

- Ми-и-и-ша! - аргументы давно закончились, и сестра начала просто канючить.

- Что Миша? Думаешь, я не вижу, что ты опять что-то задумала? Признавайся, кому из своих подружек меня сосватать решила?

- Ми-и-и-ша-а!

- Сходи с Матильдой Генриховной! - брат всеми силами пытался отвертеться.

- Не хочу с Матильдой! Там все будут с родными, одна я с гувернанткой! Хочу с тобой!

- Маша, ну пойми! Не хочу я на твой детский праздник! О чем мне с твоими подружками говорить? О куклах? О платьях? Ах, как вам идет эта шляпка! - Михаил даже не пытался скрыть, что предстоящее мероприятие ему глубоко... неинтересно.

Но и Маша не собиралась сдаваться. За присутствие брата на праздновании дня рождения Светланы Волконской девочке был пообещан котенок мейнкуна, которого вскоре должна была родить кошка Волконских - редкая красавица Бетс. Да и планы подруги в отношении брата мелкая интриганка целиком и полностью одобряла. А то ведь Миша такой доверчивый! Сестра совсем недавно случайно увидела, как он увлеченно целовался с Татьяной Морозовой - самой главной стервой Петербурга.

Мысль о том, что брату может не понравиться малолетняя княжна Волконская, девочке почему-то в голову не приходила. Так же как и мысль, что невесту парню родители подберут исходя из соображений усиления рода и клана, а не в потакание романтическим бредням двух юных дурочек. Что поделать, романтика, она такая... И воссоединение двух любящих сердец в воображении Маши перевешивало все трезвые расчеты. Тем более, если за это давали страстно желаемого котеночка.

А вот Михаил хорошо знал свою сестру и весь ее батальон подружек, поэтому ничуть не горел желанием посвятить весь день юным возвышенным барышням. В Петербурге его ждала прекрасная девушка Татьяна и несколько уступчивых горничных, так что только зарождающиеся прелести будущих светских львиц мало интересовали молодого здорового парня. Он и в Москве не собирался отказывать себе в мелких радостях, но родители навязали ему в поездку сестру, которая требовала присмотра.

- Ми-и-и-ша! Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Ну что тебе стоит разик сходить со мной! А я потом на всю неделю от тебя отстану! Вот обещаю! Даже по магазинам без тебя пойду!

А вот это был аргумент. В магазины модной женской одежды не хотелось еще больше, чем к Волконским. Если у тех хотя бы была надежда встретить таких же замордованных старших родственников и хоть как-то скрасить скучное времяпровождение, то магазины... Магазины - это зло в чистом виде!

- Точно, сама сходишь?

- Точно-точно, обещаю!

- Хорошо, но всю следующую неделю после праздника ты меня никуда не тащишь: ни по музеям, ни по магазинам, ни на прогулки. Вообще никуда! В театр тоже!

Условия были очень жесткие. Без сопровождения брата Маша могла попасть только на самые невинные развлечения, а прогулки ограничивались строго охраняемой зоной верхнего города, но... котеночек мейнкуна... Эх, на какие жертвы приходится идти ради влюбленной подруги!

- Обещаю, никуда! Уговор?

- Уговор.

Интерлюдия 18.

Погода была ветреной, и тонкие, еще голые ветки соседнего дерева постоянно стучали в окно. Не спалось. Да и не удивительно - три года спала! Выспалась наверно на жизнь вперед.

Фонари в парке за окном погасли, и теперь только рассеянный свет молодой луны давал разглядеть внутреннее убранство. Было бы на что смотреть - за прошедшие дни обстановка запомнилась до мелочей и успела надоесть. Домой бы, только где теперь этот дом?

Звуки и шорохи на улице заставляли ежиться и плотнее кутаться в тонкое больничное одеяло. Вот вроде и бояться нечего - никому не нужна, никого не обидела, а вот, поди ж ты, и здесь нашлись недоброжелатели. Няню Николая Дарья в жизни не видела, но уже успела наслушаться всяких ужасов от персонала.

Николай... Самого-то Николая женщина видела всего один раз в жизни. В том злополучном автобусе молодая, всю дорогу шепотом ругающаяся пара напротив волей-неволей привлекала внимание. А бедный ребенок, которого отец даже отказывался взять на руки, чтоб помочь молодой жене!

- Всю жизнь мне, гадина, изломала. Права была няня, не стоило на тебе жениться, - мужчина старался шипеть тихо, но Дарье, сидевшей очень близко, волей-неволей было все слышно, - Что ты мне суешь это отродье?! Сама родила, сама и занимайся. Приедем, отец что-нибудь придумает.

- Коля, он плачет, его надо перепеленать... - красивая особой восточной красотой женщина умоляюще смотрела на мужа.

- Пеленай, мне-то что. Или ты думаешь, я ваше дерьмо нюхать буду?! - с этими словами мужчина встал со своего места и всем видом изображая хозяина жизни, совсем не вяжущегося с обстановкой обычного рейсового автобуса, направился в сторону водителя.

По лицу молодой жены покатились крупные слезы. Даша, которая сама в этот момент переживала не лучший момент в жизни, пожалела бедолагу: уж лучше совсем без мужа, чем с таким.

- Давайте я вам помогу. Вас как зовут?

- Дарья, - в речи несчастной женщины присутствовал акцент и вместо мягкого "р" в имени проскочили какие-то рычащие нотки.

- И меня Дарья, тезки значит. Давайте, я малыша подержу, а вы сухое поищете, хорошо? - и Даша мягко перехватила орущего младенца у растерянной матери. Опомнившись, мамочка полезла в сумку за запасным бельем для младенца. Сверху сумки оказался пакет с документами, который женщина машинально сунула в руки своей помощницы.

Дальше все произошло молниеносно. Вот Николай добирается до водительской кабины и резко отворяет дверь. Вот водитель отвлекается от опасного участка дороги, обернувшись на шум. И вот уже автобус, кувыркаясь, несется под откос, выбрасывая из окон несчастных пассажиров. Дарье повезло, ее выбросило в кусты при первом же кувырке, и она отделалась потерей сознания и сильными ушибами. Зажатый в руках младенец на удивление тоже не пострадал. Позже ей скажут, что в минуту опасности источник стал вырабатывать жизнь на максимуме, поэтому и обошлась почти без повреждений. Зато огонь от вспыхнувшего автобуса успел до них добраться и порядком подпалил одежду и волосы. Так ее и нашли прибывшие на место аварии службы: босую - ботинки потерялись еще при падении, подгоревшую, но плотно прижимающую к себе орущего мальчика и пакет с документами.