Владимир Кучеренко - Серая эльфийка. Пророчество

– Горстка? – задохнулся от негодования монарх. – Да к этому проклятому Фатуну весь сброд присоединился. Ежедневно мне сообщают о сотнях трусов, сбежавших из столицы, чтобы вступить в его Народно-освободительную армию. Несколько дезертиров нашлось даже среди моей стражи! Банда разбойников постоянно пополняется свежими силами! Представляете, чем это может кончиться?! А вы говорите горстка!

– Успокойся, Констаф. У тебя в столице пятьдесят тысяч солдат. Пошли половину, пусть они подавят восстание в зародыше. А потом устрой показательные казни, чтобы впредь и другим неповадно было.

– Говорят, у них даже дракон есть, а я отрубил голову последнему колдуну! – снова повысил голос король. – Когда же вы окажете обещанную помощь?

– Не переживай, совсем скоро вышлю тебе и сильных магов, и призывателя чешуйчатых. А пока делай, что велят, и не пререкайся! – рявкнул я в ответ и прервал сеанс связи. – Как же мне надоел этот дурак!

Демиург, сидевший рядом, хмыкнул:

– Что, и этого заменишь полиморфом?

– Ну ты же видел, что он собой представляет? А мне нужен сильный лидер. Конечно, если бы второе поколение вышло неудачным, пришлось бы утирать сопли и довольствоваться тем, что есть. Но сейчас Констаф сам вынуждает идти на крайние меры.

– А как насчет других правителей?

– Орков раньше не воспринимал всерьез, но сейчас осознал ошибку и буду исправляться. Генург Пятый пусть пока живет, хотя пару-тройку своих агентов зашлю и к нему. С гномами осторожничаю. Они чересчур своеобразны и подозрительны, конечно, попробую заменить несколько министров, но не обещаю, что получится быстро. С дроу сложнее всего – у них довольно много сильных чародеев.

– А разве у светлых эльфов не так?

– Так, но за счет того, что лорд Гедеон не намного умнее Констафа, думаю, там особых хлопот не возникнет. К тому же в Амалаэстиоре удачно обосновался, точнее, обосновалась полиморфиня из первого выводка – она поможет. По идее мы можем выманить богов уже сейчас и своими силами. Достаточно лишь использовать драконью мазь или натравить Армагеддона.

– Время, конечно, поджимает, однако, если есть возможность подстраховаться, неразумно отказываться. Тем более пять артефактов еще не добыто.

– Вот, кстати, дорогой компаньон, давай поподробнее поговорим о них. Как-никак на поиски этих раритетов я отправляю львиную долю своих сил. И хотелось бы понять, стоит ли овчинка выделки? Ведь сейчас, оценив мои возможности, не станешь же ты оспаривать тот факт, что к власти над всей Пангеей я так или иначе пришел бы и самостоятельно?

– Заблуждаешься, друг мой. Тебе не позволили бы сделать это.

– Кто?

– Боги.

– У меня есть чем встретить их, – заявил я.

– Согласен, перебить высших поодиночке шансы у тебя есть. Однако если на планете разразится битва глобального масштаба, а именно к ней и идет, то те, на кого молятся, навалятся скопом, и тогда ты их уже не одолеешь.

– Если в игру не вступишь ты?

– Верно. Соберем воедино все артефакты, и в наших руках окажется оружие колоссальной мощности, с которым можно бросить вызов не только лидерам местных религий, но даже хозяину этого мира!

Предсказатель Острад

Площадь каменного мешка, в который нас упрятали, рассчитана всего на одного узника. И судя по отчаянным надписям на стенах, витающему в воздухе запаху страха, а самое главное, по обрывкам видений, посещающих меня, «высокой чести» времяпрепровождения в этой камере доселе удостаивались исключительно смертники.

Но так как число приговоренных к казни уступает тем, кто угодил в тюрьму всего на десяток-другой лет, то нашу темницу переквалифицировали под более востребованные нужды. Правда перестарались и вместо одного человека всунули аж четверых. Зато в тесноте и духоте не так мерзнем по ночам.

Улисс – так зовут мальчишку – с самого начала не понравился мельнику и чернобородому. Вот где проявляется сволочная людская сущность – бедняки невзлюбили ребенка лишь за то, что тот прислуживал королевскому магу и потому был вхож во дворец, куда им, обычным простолюдинам, запрещено показывать нос, дабы своим трудовым видом и запахом не осквернять взоры и обоняние высокорожденных господ. А то, что парнишка – сын крестьян, которые от отчаяния, можно сказать, отдали дитя в рабство шарлатану, особой роли не играет.

Ученик чародея из чувства безопасности сторонился даже невзначай прикоснуться к злым мужланам. Зато ребенок почуял в моем лице хоть какого-то заступника и жался своим тощим боком к моим тоже не особо упитанным ребрам. Спал Улисс тоже рядом – его не снабдили соломенным тюфяком. Я не возражал. Опять же в сыром подземелье так мы дополнительно друг друга согревали.

– Дядька Острад! – Спустя пару дней мальчик чуть осмелел и тихонько спросил: – И все же почему вы, заранее зная, что ваше пророчество приведет за решетку, высказали его, вместо того чтобы скрыться?

– А разве ты сам не догадывался, что за подмену волшебного жука фальшивым Констаф не погладит по головке? – в свою очередь поинтересовался я.

– Да я и не знал даже, для чего учитель поручил мне ловить насекомое, честно, – шмыгнул носом Улисс. – Ни за что страдаю.

– Ну, не отчаивайся, наставник твой вообще уже отмучился. А ты жив! Радуйся этому! И помни: добро всегда побеждает зло, а правда торжествует над кривдой!

– Вы издеваетесь? – обиделся мальчишка. – Разве ваша правда, которой не поверили, стоила того, чтобы лишиться зрения? И чем можно компенсировать годы гниения тут?

Нащупав вихрастую голову ребенка, я улыбнулся и шепнул ему на ушко:

– Парень ты умный, но мыслишь поверхностно. Не замечаешь кучи положительных моментов в нашем положении.

– Дядька Острад, вы говорите слишком запутанно.

– Ладно, открою тебе несколько тайн. В них ты найдешь ответы на все вопросы, которые задал. Во-первых, я убежден, что моему предсказанию поверили. Во-вторых, я не бросился в бега, потому что увидел гораздо больше событий из будущего, чем те, о которых рассказал. Например, что совсем скоро нас освободят.

– Кто?! – радостно воскликнул Улисс, прервав храп мельника.

– Тсс, тише, не кричи так, – зажал я рот мальчику и продолжил шептать: – Спасет нас новая королева.

– Кто? – Краем ладони я почувствовал, как выпучились глаза ребенка.

– Та, которая свергнет Констафа.

– А кто такая эта новая королева? Жена Генурга Пятого?

– Нет, соседнее государство тут совсем ни при чем. Будущая правительница страны – дочка деревенского старосты, такая же крестьянка из Заозерья. А ее войско – простой народ, восставший против гнета нынешнего монарха.

Как только до ушей собеседника донеслось название деревни, его передернуло.