Александр Конторович - Черные купола

– Уж какой есть. Согласно моим расчетам, проверенные нами районы особого интереса не представляют. Но полностью исключить их я все-таки не имею права. Поймите, наши методы поиска не то что несовершенны, а вообще никем и никогда ранее не проверялись и не применялись. Я могу полагаться только на одну единственную вещь – на ваши чувства, Александр Сергеевич. Никаким другим образом проверить свои выкладки я просто не могу.

– Ладно, профессор, проехали. Будем считать, что утюг мимо пролетел. А покажите-ка мне, что это за список у вас такой интересный? Что же мы все-таки разыскиваем?

Марченко поднялся со своего места и положил передо мной несколько листов бумаги.

Так, и что же у нас тут имеется? Сапоги. Их я уже видел. Может быть, не совсем эти, но похожие. Во всяком случае, ни сапог, ни формы мы здесь точно не отыщем. По той же причине пропускаем и все, что касается продовольствия. Уж навряд ли кто-то из местных крестьян будет хранить как зеницу ока банку консервов, подобранную его дедом где-то во время войны. Давно уже все съели и упаковки повыбрасывали. А что у нас еще интересного в этом списке есть? Так сказать, нужного и полезного, того, что могло бы пережить шестьдесят лет небрежного хранения и дойти до наших дней. Оружие – вот это единственное, что могло дожить до нашего времени. Значит, вот здесь и смотрим. Отложив в сторону остальные бумаги, я взял в руки последний лист.

Так. Пистолет-пулемет «ППД». Вообще, известная натяжка в этом есть. Понятно, что на первом этапе войны он прокатил бы со свистом, а вот году в сорок четвертом уже вопросики могли возникнуть. К тому времени в войсках уже полным-полно было более современного оружия. И человек с «ППД» рисковал привлечь, по меньшей мере, внимание. Дали бы ему трехлинейку – так и вопросов бы не возникало.

Дальше читаем. Пистолет «ТТ». Все вроде как и у обычного, только магазин на десять патронов. А вот это уже перебор, такие агрегаты только в пятидесятые годы появились. И те – не у нас, а в странах тогдашнего соцлагеря. В СССР такая модификация не производилась.

Стоп… Не производилась? Такая – точно не выпускалась, а вот что-то похожее было. В сорок первом году туляки создали рабочий батальон для защиты города. И вот для них было выпущено несколько сот интересных стволов. Внешне – стандартный «ТТ», но вот магазин на двенадцать патронов был. Двенадцать! А тут – десять. Маркировки? Соответствуют оригинальному пистолету. Значит, что? Артефакт, по-ученому выражаясь. Не могло быть в то время здесь такого пистолета. И что это нам дает?

Да ни фига не дает! Поди сыщи теперь, под каким кустом он ржавеет. Интересная деталь, но толку с нее… Хотя определенная зацепка есть. Но это уже не для меня, а скорее для управленческих аналитиков. Пусть пораскинут мозгами, кто это там амеров так консультирует?

Что осталось?

Гранаты остались. Корпус стандартный, но начинка уже современная, взрывчатка посильнее и взрыватель двойного действия, в том числе и на удар. Чушь болотная! Не было в войну таких прибамбасов! Интересно, за что у них консультанты деньги получают? Это ж палево по полной!

Весь список?

Нет, еще на обороте есть.

Что там?

Нож.

«Уральский добровольческий танковый корпус». Был такой? Был. В сорок третьем, если мне память не изменяет. Интересно, что бы в сорок втором его хозяин в СМЕРШе рассказывал?

Стоп…

Еще раз и медленно.

Внимательно читаем текст…

Встаю с места и подхожу к Марченко.

– Профессор, посмотрите-ка вот сюда!

Тот смотрит на мой палец, надевает очки и прочитывает нужную строку.

– Ну, вижу, нож. И что?

– Так. Общая команда – «Дробь!» Коля, ты у нас известный коллекционер холодняка, что у тебя с собой есть?

– Много чего есть, товарищ подполковник. А в чем дело?

– Тащи сюда свои сокровища, будем обменный фонд организовывать. Антон, водка есть еще?

– А много надо?

– Ты у нас не израильский агент будешь? Что ты мне вопросом на вопрос отвечаешь?!

– Есть, товарищ подполковник. Пять бутылок еще осталось.

– Всего? Вроде ящик брали… Тащи их сюда! Закуску организуй соответствующую, ну, сам все знаешь…

– Что случилось, Александр Сергеевич? Какая еще «дробь»? Что вообще происходит? – Марченко взволнованно приподнялся с места.

– Михаил! Ты у нас бывший мореман, вот и поясни профессору смысл данной команды!

Миша крякнул.

– По команде «дробь», товарищ профессор, прекращаются всякие действия, связанные с выполнением ранее полученного приказа. Вплоть до получения дальнейших указаний.

– А-а-а… – профессор растерянно на меня посмотрел. – Но я ничего не приказывал…

– Все так. Это я на себя команду взял, – киваю ему. – Пока вам разъяснишь, пока врубитесь…

– А в чем дело, Александр Сергеевич? Что случилось?

– Вы список внимательно прочли?

– Ну да…

– То место, что я вам показывал?

– Про нож? Да, прочел – и что?

– В руках его подержать хотите?

Начальнику 3 отдела управления В-2

полковнику тов. Гришанкову А.А.

Направляю вам материалы экспертного исследования по объекту № 382.

… октября 2006 года

г. Москва

Мною, старшим экспертом экспертного отдела управления В-2 капитаном Викторенко П.Я., произведено исследование объекта № 382, полученного мною от сотрудника шестого отдела управления.

Объект доставлен на исследование нарочным. Упакован в пакет из плотной бумаги и опечатан печатью «Для пакетов» шестого отдела управления.

При вскрытии пакета обнаружен нож (см. прилагаемую фототаблицу, фото № 1.).

Перед экспертом поставлены следующие вопросы:

1) Соответствует ли представленный на исследование нож образцу № 255«а» из коллекции управления?

2) Если не соответствует, то по каким параметрам?

3) Каким способом изготовлен данный нож?

4) Мог ли представленный нож быть изготовлен в СССР в период 1941–1945 гг.?

Представленный на исследование нож имеет общую длину 295 мм, длина клинка 175 мм, длина рукояти 120 мм.

Клинок изготовлен из магнитного металла по типу финских ножей, колющее острие расположено над средней линией клинка. Толщина клинка 5,5 мм, ширина у рукояти 25 мм, заточка двусторонняя. Клинок оксидирован, местами покрытие частично утрачено.

На клинке (см. прилагаемую фототаблицу, фото № 3) имеется надпись: «Уральский добровольческий танковый корпус». Надпись выполнена электрогравировальным (электроэрозионным) способом. Представленный для сравнения образец № 255«а» таковой надписи не имеет.

Рукоять бочкообразной формы, из дерева. Максимальный диаметр рукояти в ее средней части – 32 мм. Крепление рукояти к клинку – рукоять надета на хвостовик клинка и зафиксирована на нем навершием. На хвостовике клинка, на участке длиной в 15 мм имеется резьба шагом 6х1,25. В навершии рукояти имеется аналогичная резьба.