Марина Тихонова - Тайник 21

– Вот невезение, паразитов что-то полным-полно в этом сезоне, попортят они нам яблоки! Неудача! Ладно, – вскакивает и оживленным уверенным голосом, – сам видишь, мне некогда о всякой ерунде беспокоится! Ну надо же, куда забралась, паршивка! Потому что глупости! Что, эти мальчишки, по-твоему, смогли бы убить хотя бы одного волка? Впрочем, – в сторону от меня, – а, ну его! Деньги у вас есть? За бесплатно вам тут поесть и поспать не удастся, в другое время еще может быть, а сейчас лишнего ничего нет. И тем более – свободных рук.

– Мне придется отправиться в город, так это оставлять нельзя.

– Давай, давай, объясни, почему они мимо тебя проскочили! Так что на счет денег? А?

– Вот! – Кира вытаскивает на стол помятую бумажку с Томасом Джефферсоном.

– Откуда она у тебя? – у Юлы лицо вытянулось. А Сашка молчит. Молчит? Кирилл что, стащил у Санька из куртки его талисман – два доллара 2 2 Банкнота в два доллара редко встречается в обороте, считается, что она приносит удачу. , которые ему отец привез из штатов?

– Молодой человек, бросьте шутить! Мой внук такое за пол дня нарисует! Я про деньги говорю!

– Нет у нас ничего. Может, найдем другой выход? – глотать больно, во рту пересохло.

– Я так и знал! Идите, умойтесь в гостинице, там вас накормят. Потом Бьолу разыщите – он вам о все объяснит. Но сделайте одолжение, чтоб дня через два я вас тут и в помине не видел! – грозно, как будто мы что-то натворили, – на всякий случай.

– Пошли! Есть хочется! Юль, а у них, наверное, пива нет? Что-то жарко очень, – Кирилл забирает со стола портрет Джефферсона и прячет в задний карман. Санька не говорит ни слова. Как немой. Я на мгновение растерялся из-за этого. Смешно, так бывает – знаешь, например, что это он говорит, а как звучит его голос потом – ни в жизнь не вспомнить!

Я все пытаюсь разобрать, на что мне Юлька указывала, слова плохо связываются между собой, ощущение такое, что самое важное я все время пропускаю. Нельзя было так долго сидеть в запертой комнате с Кириллом. От него просто мухи дохнут!

За спиной смотритель продолжает о чем-то спорить с мэром, дверь закрывается, теперь их крики приглушеннее, но выше. Здание старое, одни коридоры и повороты. Прохладно, хочу сесть и отдохнуть на полу, на улице такое пекло! То и дело натыкаемся на кого-то, очень много людей, и все разговаривают. Одновременно. Кажется, у меня голова сдвинется от этого. Впереди показался выход. От одного взгляда на раскаленный песок меня разбирает тоска. Все ближе и ближе, жара уже вливается в легкие с воздухом. Кирилла шатает, его постоянно направляют, чтоб не попался под ноги. Таким большим себе кажешься, я помню, а со стороны… Кира еще маленький, мне не верится, что он вырастет когда-нибудь, станет длинным как Санька, скорее – наоборот. По-моему, он уменьшается и уменьшается, и однажды просто исчезнет. Черт, здорово ему влетит! Ненавижу, когда Сашка злится молча. Дело, значит, хуже некуда.

Останавливаюсь. Слова, наконец, выстроились по смыслу, и я понял, о чем говорила Юла. Объявление было как раз по нашу душу. «Будьте внимательны! Если встретите охотников за ключом, задержите их! Выполните свой долг! Не доверяйте незнакомцам!»

Не доверяйте незнакомцам. Особенно с синими перьями в рукавах. Ноги наливаются свинцом, тяжелеет голова. Как надо быть осторожными! Как нам не влипнуть здесь в историю? Еще больше, чем сейчас. Но мысль внезапно соскальзывает и возвращается к зубастой гусенице. Что, у них тут такое водится на деревьях? Смотрю вверх на раскидистые яблони, они здесь повсюду. Высоко-высоко – небо. Представить сложно, как далеко от нас облака, и там ветер может лететь по прямой сколько вздумается. Над кронами, где-то в сотне метрах над нами…

За лестницей не уследить! Только успеешь ободрать одну ветку, тут же несешься к следующей! А петляет так, что я запутываюсь, где верх – где низ, не то что – право – лево. Смех разбирает! Представляю, как я выгляжу со стороны, балансируя на перекладинах и охотясь за спелыми миндальными яблоками, ну точно слон на коньках! Приятно держаться за ветки, чувствуешь, как по ним течет сок, жизнь, сила.

Никакого сладу с ней! Мне кажется, она специально забирается в самые густые заросли и все выше. У остальных лестницы покладистее, пока один ярус не соберут, на следующий не полезут. Внизу живого места нет, людей – сотни две, не меньше, а еще корзины с яблоками, то опускаются заполненные, то поднимаются опять пустые. Голова кружится от суеты!

Там, ближе к земле, слышен хохот и нескладное пение, а я дальше и дальше забираюсь в тишину и солнечный свет. Никого кругом, один ветер блуждает в листве и шепчет что-то. Не боюсь из-за уверенности, что не упаду, лестница как-нибудь извернется, и я опять за нее схвачусь, но проверять не стану. Пока не хочется. Яблоки такие красивые, но очень твердые, людям не укусить. Можно только разрезать, а внутри они сочные, кладешь в рот маленький кусочек и он долго-долго тает. Сладкий.

Кто-то рассмеялся рядом. Я не успеваю повернуться, золотистые волосы мелькнули в листве и исчезли. Или мне кажется, или я на самом деле постоянно натыкаюсь на нее, узнать хотя бы имя… Конечно, эта проклятая лестница никогда не вырастет в ту сторону, которую надо! Сначала осторожно, потом увереннее я перебираюсь на ветки и лезу вверх. Даже не за голосом, просто нравится, хотя от него у меня появляется подозрительная легкость в голове и слабость в ногах. Слышу, продирается сквозь крону, растет за мной, отвечают они за пассажиров, что ли?

– Куда собрался? – Кира сидит, свесив ноги, рядом почти полная плетеная корзина.

– Так…

– Давай, кто быстрее залезет на крышу? – бросает яблоко, и корзина на веревках уносится вниз.

Я еще ничего не ответил, а он уже с грациозностью мартышки забрался на следующий ярус и подзуживает оттуда:

– Страшно, да?

Слон, конечно, может благодаря везению несколько минут выписывать пируэты на льду, но заканчивается это всегда с грохотом. Сам не знаю, каким образом я преодолел метров пять по этим веткам, Кирилла догонять без толку. Он словно всю жизнь провел на деревьях, разве только хвоста недостает. А падать страшно, хлещет тебя со всех сторон по лицу и рукам.

– Нормально? – интересуется еще!

– Отстань, выиграл, ладно, – хорошо, что я оказался прав, если б не лестница, свалился бы кому-нибудь на голову, хорошенькое яблочко!

– Здорово здесь! Правда? – зачем спрашивает?

– В смысле, наверху?

– Ну и в деревне, мне нравится.

– Ничего. Слушай, ты только будь осторожнее.

– Юлька сказала, странно, да? Откуда они могли про нас узнать?

– Ты что, не понял? Мы не первые и, наверное, не последние… Я не только про это. То есть с ними, конечно, надо держать ухо в остро, но я больше про Санька. Ты не делай мне невинное лицо! Зачем деньги спер?