Всеволод Глуховцев - Всё, кроме чести

– Что? – испугался Роман.

Антон покачал головой, не в силах вымолвить ни слова. Злобин подскочил к нему, схватил за плечи, затряс: «Ну что? Что такое?!»

Тот с усилием отстранился, вдохнул, затем с шумом выдохнул. И только после этого вымолвил:

– Слушай… Это романское наречие. Понимаешь?

Злобин отступил на шаг, покачал головой – не понимаю пока что…

– Романский язык, – начал излагать скучным тоном Столетов, – основывался на вульгаризированной народной латыни, в которую были примешаны отдельные слова и речевые обороты из галльского и франкского языков.

Злобин все никак не мог докумекать.

– И что? – спросил он.

– А то, садовая твоя башка! – неожиданно злобно прокричал лингвист. – Это язык франков. Слыхал о таких?.. В раннем Средневековье жили, создали могучее Франкское королевство на развалинах Римской империи… Короли у них были – Меровинги и Каролинги. Первые династии французских королей, мать их так!

Роман неловко шагнул назад, оступился и с размаху хлопнулся на пятую точку. Боли от падения он не почувствовал.

Антон присел рядом с другом, покусал губу, похмурился. Потом утвердительно произнес:

– Ну, вот и разобрались… Теперь ты понимаешь, куда мы попали? Благодаря опыту с книгой. С этой «Табулой магикой», чтоб ее автору пусто было на том свете!

– Постой, – наконец обрел дар речи Роман. – Но ты же утверждал, что мы никуда не перенесемся, а просто овладеем такой способностью – перемещаться во времени. Так или не так?

Тот кивнул:

– Так было написано там… Ну, точнее, так я понял – из текста.

Злобин вскочил, вызверился на друга:

– Ах, ты так понял?! Вот придурок! Понял он, видите ли!..

Тут и Столетов не утерпел, тоже вскочил, лицо пошло красными пятнами.

– Чего ты орешь? – окрысился он. – Думаешь, один такой умный? Откуда мне было знать, что в этой чертовой книге все следует понимать дословно!

Роман еще несколько секунд буравил его испепеляющим взглядом, потом сплюнул:

– Да пошел ты! Ботан несчастный…

– От ботана слышу! – не остался в долгу Антон.

Они отошли друг от друга, встали, глядя в разные стороны. Послышалось деликатное покашливание со стороны дороги. Селянин пытался привлечь их внимание.

Антон подошел к телеге. Кратко переговорил с возницей. Повернулся к товарищу, тот по-прежнему маячил неподалеку, упорно избегая глядеть в их сторону.

– Эй, Рома, – примирительным тоном позвал Столетов, – завязывай дуться. По-любому нам надо попасть к людям… А этот чел едет в город. И согласен подвезти нас. Давай, двигай сюда. И не злись. Потом будем выяснять отношения, сейчас не до того.

Роман нехотя повернулся, посмотрел на товарища и, еще раз сплюнув, потопал к телеге.

Дорога пролегала посередь густых лесов – дубравы, буковые и грабовые чащи временами перемежались зарослями ясеня и каштановыми рощицами. Ну конечно же! Типичная западноевропейская природа, черт ее побери!

Под скрип деревянных колес Антон попытался разговориться с аборигеном. Объяснил тому, что они чужеземцы из далекой страны. Тот косился на них с некоторым подозрением, но отвечал охотно, правда, как-то тупо-односложно. Недалек умом, простолюдин ведь – решил криптограф. Много информации из него вытянуть не удалось, но и то, что парни узнали, заставило их сердца забиться в отчаянии.

– Он говорит, что сейчас правит король Теодорих Четвертый, – поведал своему другу результат расспросов Столетов, – а это, если память мне не изменяет, восьмой век нашей эры.

Роман лишь скрежетнул зубами в ответ.

Вскоре повозка выехала на открытое место – дорога теперь шла среди полей, и до самого горизонта простиралась равнина. Возница что-то коротко произнес и указал вперед рукой.

– Там – Кёльн, – перевел Антон. – А за ним – большая река, Рейн.

– Разве это не Германия? – удивился Злобин.

Столетов лишь покачал головой:

– В это время здесь не было никакой Германии. Королевство франков занимало почти всю Западную Европу. А по ту сторону Рейна проживали многочисленные германские племена. Но у них не было своего государства.

– А эти франки – они что же?.. – полюбопытствовал переставший хмуриться спутник.

– Франки в это время – уже цивилизация, дружище! – со значением произнес более знакомый с историей лингвист. – Как-никак наследники Рима.

– А нам-то что с того?! – неожиданно злобно переспросил вновь помрачневший физик. – Ты вообще как жить дальше думаешь?..

На это Столетову ответить было нечего. Но после продолжительного молчания, когда каждый был погружен в свои невеселые мысли, Антон все же сказал:

– В любом случае нам нужно как-то устроиться здесь – в этом мире, в этом времени. Язык их я знаю, так что на первых порах не пропадем. Найдем какую-нибудь работу. Наймемся батраками к какому-нибудь хозяйчику.

Роман кисло улыбнулся:

– Ведущий криптограф страны и подающий большие надежды физик-ядерщик чистят свиные корыта и выносят дерьмо за барскими отпрысками…

Его друг развел руками, сказав на это, что поначалу, может, и дерьмо придется выносить. А потом, глядишь, найдут себе занятие получше. И выгоднее. Из возницы ему удалось вытянуть кое-какие сведения о городских вакансиях. В Кёльне много ремесленных мастерских и цеховых гильдий. В конце концов, можно будет наняться хотя бы золотарями – люди в Средневековье не меньше нас, гм-гм… справляли нужду.

Правда, не только его друга, но и самого Антона воротило от одной этой мысли, что придется иметь дело с нечистотами… Все же он надеялся подыскать работенку почище. Городу нужны ночные сторожа – как поведал селянин, в последнее время почему-то эта профессия не пользовалась популярностью у местных жителей. Что было тому виной – низкое жалованье, беспредел разбойников или еще что, – их попутчик толком не сказал. Ограничился невнятным бормотанием.

Антон поинтересовался: сколько до города? Возница прищурился, пожевал губами, потом выдал: «Две мили». Как помнил лингвист, в то время пользовались все еще античными мерами. Две римские мили – это почти три километра. Не так чтоб далеко, но и не в двух шагах. Для машины – тьфу, а на телеге с лошаденкой – как минимум час пилить по тракту. Если не больше.

Столетов повернулся к товарищу, увидел смурную физиономию, попытался подбодрить:

– Да ладно, Ромка, прорвемся. Надо принять случившееся как факт. Вот это есть – мы в прошлом, и ничего не поделаешь.

– Да что ты говоришь?! – взвился тот. – Тебе-то, может, и незачем возвращаться – там тебя братки ждут, чтоб хату отнять, да и родителей ты давно потерял… – он осекся, потом тихо сказал: – Ладно, ты это – извини, сорвалось, не хотел я тебя подкалывать на эту тему…