Марик Лернер - Забег на длинную дистанцию

Были и шероховатости. Марине не понравилась фраза однокурсника про то, что Андрей может достать все что угодно. Смахивало на фарцовку, а по ее глубокому убеждению, ничем хорошим это кончиться не могло. Надо было помочь осознать, что это не дело. Образование важнее. Андрей ее слова все больше игнорировал, ну да капля камень точит. Не всю же жизнь ему в таксистах сидеть. Должен был понять.

Крайне ей не понравилось упоминание, что он протоптал широкую дорожку в общежитие МХАТовских студенток. Проконтролировать его все равно нельзя, где он ездит неизвестно, но чужими духами от него не пахло. Все равно неприятно. Внешность свою Марина оценивала вполне реалистично. Не красавица, прекрасно знала. Вот тело вполне на уровне и Андрей об этом сообщал регулярно. Что интерес к постельным делам он продолжал проявлять постоянно и иногда в не самый подходящий момент, было приятно. Не за папиными привилегиями погнался, он про них и не подозревал вначале.

Андрей в очередной раз откатил свой таран и снова ударил. Внизу, в животе, рос горячий комок, разливаясь по телу. Она, не замечая этого, начала шептать: «Ой, мама, мамочка…», охотно отзываясь на движения и стремясь на встречу. Он начал двигаться все сильнее, уже на грани грубости и с рычаньем взорвался. Марина тихо охнула и обмякла без сил. Андрей позволил лечь и пристроился рядом, продолжая ее ласкать, и благодарно целуя. Губы скользили по мокрой спине, руки гладили каждый сантиметр тела.

– Иногда я ощущаю себя педофилом, – со смешком сказал он. – Ты такая маленькая, так удобно вертеть на х…, страшно заводит.

Марина поморщилась, благо он лица не видит, но промолчала. Давно уже усвоила, что Андрей вполне способен литературно объясняться при желании, но на попытки указать на подобные слова в речи, изображает удивленные глаза и делано изумляется. Впрочем, при родителях никогда и не брякал такого. А вот наедине не стеснялся называть все соответствующими выражениями. Иногда ей казалось, что он специально подчеркивает свое рабоче-пролетарское происхождение. Не понятно только зачем.

Он повернул ее на бок, сжал грудь. Марина слабо вздохнула, накрыла ладонью его пальцы и направила, куда хотелось. Андрей с энтузиазмом продолжил в указанном направлении.

В дверь постучали.

– Да! – недовольно крикнул Андрей.

– Тебя к телефону, – сказал голос Ирины Владимировны. – Срочно!

– Сейчас. Такой настрой сломала, – недовольно побурчал он, садясь на кровати и натягивая штаны. Обернулся и взглянул на жену. – Как думаешь, она слышала?

Марина смотрела на него с непередаваемым довольством счастливой женщины.

– Как минимум, один раз родители этим занимались. Я же родилась? Так что не обращай внимания. Возвращайся поскорей.

– Да? – сказал Андрей, беря телефонную трубку и почесывая грудь под неодобрительным тещиным взглядом. – Случилось что? А понятнее? Что значит не телефонный разговор… Ага. Дошло. Ладно, приеду, но если ты меня по пустякам дергаешь, в другой раз не рассчитывай. Сказку о пастушке и волках, знаешь? Сам туда иди!

Он повесил трубку и с ухмылкой, глядя в глаза теще, почесал уже в паху. Она гневно отвернулась и, излучая всей спиной негодование поспешно вышла.

А нечего слушать чужие разговоры, пожелал он ей вслед мысленно.

– Ну что у тебя за срочность? – спросил Андрей, входя в комнату. Когда чужие были в доме, они всегда тщательно проверяли, закрыта ли дверь. А вот матери опасаться не стоило. Компьютер ее волновал, как нормального мужика губная помада. Один раз, посмотрев на тетрис, она пришла к выводу, что все это для детей и пользы не дает никакой. Больше не интересовалась никогда.

– Смотри! – возбужденно пригласил Пашка, отодвигаясь в сторону.

– Ну, фотография моя, – недовольно констатировал факт Андрей. – Сижу за столом. Видно отвратительно. И что с того? Ты ж давно пытался написать программу, чтобы хорошее разрешение было. Не вижу с чем поздравлять. Пойди, возьми с полки пирожок в награду. Стащил меня практически с женщины, в самый важный момент, во время исполнения супружеского долга и морочишь голову. Оштрафую из твоей доли. Не бить же убогого за такие штучки.

– А теперь? – с торжеством воскликнул Пашка, выводя на экран статью, откуда и была взята фотография.

– Мда, – озадачено сказал Андрей, присаживаясь на корточки для удобства и внимательно изучая текст. – Хотел бы я знать кто такой этот Амбарцумян, которого я почтил своим присутствием на дне рождении. Ничего не поймешь в статье. За что такое внимание, хрен его знает. Известный предприниматель – это страшно расплывчато. Год, какой? 1989 г, – прочитал он. – Уже интересно. А увеличить можешь, чтобы рассмотреть остальных гостей?

– Ничего не получается, – с сожалением в голосе сознался Пашка. Расплывается и становится нечетким. Именинника фотографировали, а остальные просто как фон попали. Вот это, – он ткнул пальцем в сидящую в пол оборота женщину, – наверняка Марина.

– Похоже. Рост подходящий. И прическа ой-ой. На свадьбе что-то похожее соорудили. Тем более, я ее так дружески обнимаю, к сожалению загораживая лицо. Будем считать, опытным путем установлено, что в 1989 г мы по-прежнему ходим вместе на торжественные мероприятия. Не самый плохой вариант. Гораздо хуже было бы, если бы ты обнаружил фотку, где она меня бьет сковородкой по голове. Когда выскочило? – деловым тоном спросил Андрей.

– Вот как увидел, так и позвонил.

– Это значит почти сразу после разговора с тестем. Очень хорошо. Не иначе как трубку снял, как я за дверь вышел. С Палмеровым пообщаться. Дело сладится. Андрей замолчал, задумавшись. – Больше ничего нет?

– Ничего. Как увидел, так до твоего приезда искал. Пусто. И дальше мы не упоминаемся.

– Ну-ка подвинься. Попробуем с другого конца, – глубокомысленно сообщил брату, усаживаясь на стул. – Где у нас тут было? – набирая адрес сайта, спросил сам себя. – Ага, нашел…

– Зачем тебе это муть? – С недоумением спросил Павел. – Очередные конспирологи. Название недурно вставляет прямо сходу – «Заговор против СССР».

– Учись, пока я в настроении, – листая страницы, пробурчал Андрей.

– Надо уметь фильтровать бесконечные противоречивые потоки информации. Интернет отличается от советских газет тем, что пишут и выкладывают абсолютно противоположные вещи. Это тебе не двоичный код. Тут мозги требуются. Отдельные любопытные факты попадаются в самых неожиданных местах. Всегда искать перекрестные ссылки на события… Вот он родимый!

– Кто?

– Тестюшко мой. Он тоже числится в рядах продающих страну иностранным врагам, состоя в заговоре. Тут вообще понакручено всякого разного, уши вянут, но нам важнее детали биографий разных гэбэшных деятелей, приводимые разоблачителями с горящими глазами. Деятели из комитета, чтоб ты знал, во всем виноваты. От падения метеорита, до прихода к власти Горбачева.