Сергей Шкенёв - Джонни Оклахома, или Магия крупного калибра

– Господа, я созвал вас на совет. Да, вы не ослышались, именно на совет.

Опытные магистры, съевшие не один десяток собак на околонаучных и внутриуниверситетских интригах, сразу загрустили, хотя не все позволили эмоциям отразиться на лице. Объявление о сборе совета означало желание гросс-магистра если и не уйти от ответственности, то хотя бы сделать её коллективной, разделив возможное наказание пропорционально заслугам перед самим ректором.

– Итак, господа, – продолжил сэр Артур, – можем ли мы отказаться принять на обучение прибывших из Груманта студентов?

– Если только девушку, – с сомнением протянул декан погодного факультета. – Да и то, глядя правде в глаза, это сделать очень и очень трудно.

– Почему же? – поинтересовался ректор. – Что нам помешает?

– Отсутствие в уставе Университета прямого запрета на обучение женщин. А ещё наш отказ может бросить тень на репутацию Его Императорского Величества, не указавшего в приглашении желательный пол будущих студентов.

На мгновение всем показалось, что в кабинете похолодало и тени в углах приобрели форму Шестиугольной Башни, в которой последние три сотни лет располагался Секретариат Особых Дел при канцелярии Его Императорского Величества. Неприятное место, куда очень легко попасть, но откуда почти невозможно выбраться.

– Император не может ошибаться! – сэр Артур с укоризной посмотрел на декана погодного факультета. – И если он не обозначил в своём приглашении нежелательность женского присутствия в Университете, то мы не имеем права отказать виконтессе Оклендхайм по этой причине.

– Именно так я и собирался сказать с самого начала, сэр Артур!

– Собирались, но не сказали, – отмахнулся ректор. – И вообще, мне нужны идеи, а не бесполезные слова. Господа, у кого есть идеи?

Декан факультета бытовой магии, румяный толстяк с розовой лысиной профессионального прожигателя жизни, задумчиво произнёс:

– А не является ли эта виконтесса родственницей известного преступника графа Оклендхайма, уличённого в геноциде гномьего населения на территории королевства Грумант, отягчённого использованием запрещённых методов ведения войны?

Гросс-магистр хлопнул ладонью по столешнице:

– Ваши слова сами по себе тянут на коронное преступление, магистр фон Зальца, и нам лучше сделать вид, будто они никогда не были произнесены вслух. Его Императорское Величество повелел считать выступление гномов в Груманте мятежом против законной власти, а для подавления бунта, как известно, не существует запрещённых методов. Мало того, среди наших будущих студентов есть тот самый риттер фон Тетюш, вместе с упомянутым графом Оклендхаймом уничтоживший… разгромивший… хм… принудивший к миру маскирующиеся под регулярный хирд банды обнаглевших коротышек.

Фон Зальца поморщился, но не стал возражать гросс-магистру. Вместо этого он попросил:

– А нельзя ли огласить весь список прибывающих студентов?

Сэр Артур пожал плечами и бросил на стол сложенный вдвое лист бумаги:

– Читайте вслух.

Декан кивнул, забрал список и огласил:

– Первым у нас обозначен виконт Джонни Оклендхайм. Этот тоже родственник старого графа?

– Единственный сын и наследник. Но вы не отвлекайтесь!

– Вторым, то есть второй, идёт его жена, леди Ирэна Оклендхайм.

– Жена? – удивился декан погодного факультета. – Но общежитие нашего Университета не предназначено для проживания семейных пар, а студенты первых двух курсов не имеют права снимать жильё в городе. Это древняя традиция, господа.

– Вот как? – оживился ректор. – Тогда это послужит неплохим поводом для отказа. Впрочем, мы ещё вернёмся к обсуждению данного вопроса. Продолжайте, Иоахим, продолжайте!

Обращение к подчинённому по имени явно свидетельствовало об улучшении настроения гросс-магистра. Вырисовывалось решение проблемы, а выполнение невысказанного пожелания Его Императорского Величества приобрело все шансы на осуществление. Не зря повелитель так морщился, передавая список? Значит, он был недоволен, и долг каждого подданного заключается в том, чтобы причин императорского недовольства становилось всё меньше и меньше.

– На третьем месте записан полковник грумантской пограничной стражи Карл Гржимек. Странно…

– Наш Университет не обучает военных.

– Прошу прощения, тут указано, что упомянутый полковник находится в отставке и к дальнейшей службе не пригоден по причине тяжёлой болезни.

– Этого ещё не хватало! – возмутился всё тот же декан погодного факультета. – Он не заразный?

– Представления не имею. Что это вообще за заболевания – гомофобия и похвальная тяга к линчеванию?

– Первый раз слышу, – покачал головой главный целитель Университета в ранге майор-магистра. – Но если тяга похвальная, то вряд ли его заболевание является заразным. Скорее всего, это свойственная военным деформация личности, выражающаяся в болезненном стремлении к хвастовству. Вы же знаете наших вояк, господа, и не думаю, что грумантцы хоть чем-то от них отличаются.

– Тогда ладно. Продолжайте, Иоахим.

– Спасибо за разрешение, – раздражённо бросил фон Зальца, но продолжил чтение. – И далее в списке риттер фон Тетюш, отличившийся при подавлении недавних беспорядков. Хладнокровный палач и убийца.

– Что, прямо так и написано? – удивился ректор.

– Простите, сэр Артур, это моё собственное мнение. Когда вкладываешь приличные деньги в такое надёжное предприятие, как гномий хирд, а потом никому не известный риттер… Обидно, сэр Артур!

– Пустое, Иоахим. Забудьте про потери и продолжайте чтение.

Фон Зальца посмотрел на бумагу и тут же поднял удивлённые глаза:

– Норваец?

– Кто норваец? – не понял главный целитель. – Откуда им тут взяться? Да скорее небо упадёт на землю, чем в нас благословенный Небесными Богами приют возвышенной науки ступит нога грязного северного варвара.

– Вынужден вас огорчить, майор-магистр, но скоро сюда ступят целые две ноги.

– Каким образом?

– Последним в этом списке указан норвайский рикс Вован Безумный из рода Синяя Борода.

Главный целитель мельком бросил взгляд в окно, будто бы проверяя целостность так и не упавшего на землю неба, и крикнул:

– Такого не может быть, потому что этого не может быть никогда!

Ректор опять хлопнул ладонью по столешнице:

– Это воля императора, и мы обязаны её выполнить!

– Но…

– Но император дал понять, что не желает видеть в Университете ни убийц-риттеров, ни грязных варваров, ни больных полковников, и тем более не желает видеть отродье преступного графа вместе с его девкой!

Неожиданно подал голос скромный секретарь ректора, с самого начала молча стоявший за высокой конторкой у двери в кабинет: