Алексей Широков - Полет сокола

Я помнил этот день, как и тот, когда первый раз увидел Саю. Воплощенная мечта домашнего мальчика Артема, играющего в «Варкрафт» и фанатеющего от фэнтези. Как такие чувства ослабеют? А тут еще гормоны проснулись.

– Я не знаю, как ты стал эмпатом, но если бы не это, никогда не решилась бы тебе все рассказать. Ты бы уехал в столицу и забыл про меня. – Я хмыкнул. – Но сейчас я боюсь, что на моей совести окажется и твоя сломанная судьба. Вот возьми. – Девушка сунула мне в руку кристалл. – Это я привезла с родины. Тут база по работе с эмпатией. Пожалуйста, постарайся как можно полнее изучить ее. А сейчас уходи.

Она попыталась встать и уйти. Я поймал эльфу и легко усадил на прежнее место. Взяв ее за подбородок, заставил поднять голову, и когда наши глаза встретились, поцеловал.

– Теперь послушай меня. Я не хочу и не буду разбираться в твоем прошлом. Оно прошло. Но забыть тебя я не смогу не из-за того, что произошло сегодня. А просто потому, что ты – это ты. Немного серьезная, немного озорная, потрясающе красивая девушка, которая пригрела маленького хмурого мальчика и показала ему, что в мире еще остался свет. Даже сейчас тебя заботит, что со мной будет, и ты стараешься меня защитить. Поэтому я всегда буду помнить о тебе только самое хорошее, чистое и светлое. Я бы мог позвать тебя с собой, но ты не поедешь. Твои демоны не пустят. Но я обещаю тебе, что, когда я найду свое место в жизни, мы увидимся снова. И вот тогда я позову тебя с собой. Обещай мне, что дождешься.

Девушка смогла лишь кивнуть, потому что опять зарыдала, заливая слезами и без того насквозь мокрую футболку. Так мы и сидели, пока всхлипывания не прекратились. Соскользнув с колен, эльфиечка посмотрела мне в глаза, затем поцеловала и тихонько сказала:

– Я буду ждать, обещаю. А теперь иди. – И, развернувшись, ушла в другую комнату.

Натянув, наконец, злополучный носок и обувшись, я вышел на улицу. Было уже темно, следовало ложиться спать. Завтра мне предстояло ехать в столицу к новой, неведомой мне жизни.

Проснулся я достаточно поздно. Все-таки вчерашний день меня вымотал и физически, и морально. По-быстрому умывшись и одевшись, заправил кровать и двинулся в столовую. Утренней зарядкой я сегодня решил пренебречь, заключив, что, если меня на нее не разбудили, значит, она была выполнена мной во сне. Шучу. Просто настроение выдалось отличное, в душе резвился Санта Хрякус, нахрюкивая что-то из ранней «Арии». Или из Моцарта, вечно я их путаю.

Двор был заставлен техникой. Некоторые бронетранспортеры еще порыкивали двигателями, выпуская в воздух клубы вонючего газа. Несмотря на то что топливо использовалось исключительно био, запах был также исключительно противный. У машин возились техники, осматривая их на предмет исправности перед постановкой в боксы.

– Ну ты и горазд спать, – хлопнул меня по плечу Торин, руководивший осмотром. – Поди, даже не слышал, как ночью группа отправилась на выезд.

– Нет, спал как убитый, – сладко зевнув, ответил я. – А чего кипеш был?

– Ночью по твоим следам пришел рейд нежити. Тебя отследить они не смогли и поперлись к ближайшей крепости. Как раз к нашим соседям.

– Психам, что ли? – В соседней крепости был расквартирован вольный отряд «Весельчаки Пустоши». По-другому, как «психами», их у нас никто не звал. Нам они отвечали тем же, обзывая «трясогузками».

– Угу. Хорошо, мы их вчера предупредили о возможной атаке. Они нежить не прозевали, да и мы подтянулись вовремя. Зажали тварей и раздолбали с двух сторон. Потерь нет, только двое легкораненых, да у них один молодой со стены упал и головой долбанулся.

– Ну, это совсем не страшно. Быстрее в коллектив впишется. – Мы с гномом заржали. – Ладно, пошел я, позавтракаю.

– Давай беги. И собирайся. Через сорок минут штабная машина пойдет в ставку. Капитан приказал тебя до станции отвезти и посадить на поезд.

В почти пустой столовой я получил щедрую порцию каши с мясом, взял салат, пару кусков хлеба и компот. Сел за ближайший стол и только приступил к завтраку, как ко мне подсел капитан. Жестом остановив меня, скомандовал:

– Ешь и слушай.

На стол легли два пакета.

– Здесь, – капитан подвинул пакет побольше, – твои документы. Паспорт, аттестат об окончании школы, который ты получил летом, бумаги о зачислении в отряд. Разрешение на ношение оружия тоже здесь. Возьмешь с собой его и паспорт. Остальное спрячь поглубже в чемодан и присматривай, чтобы не украли. Восстанавливать документы очень долго. – Вот тут, – нэко показал на пакет поменьше, – деньги на дорогу. Остальное, включая твое наследство, лежит на твоем счету в Государственном императорском банке. Туда же будут поступать выплаты по патентам. Кстати, Управление артиллерийского и стрелкового вооружения заинтересовалось винтовкой, из которой можно убить Лича. Торин говорит, что вы прорабатывали вариант с механическим спуском. И отказались только потому, что лично для тебя электричество надежнее. Если винтовку возьмут в производство, получишь свою долю.

Наличные в одном месте не храни, – продолжил, помолчав, капитан, – отдели сумму на непосредственные расходы, остальное убери во внутренний карман поглубже. Вообще бдительности не теряй. Мало ли кто в дороге встретится. Оружие носи на поясе. Скрытое ношение огнестрельного оружия требует специального разрешения, у тебя его нет. А вот тао убери за спину под куртку, пусть будет сюрпризом.

Я понимающе хмыкнул, не переставая работать ложкой.

– В документах также найдешь таблицу кодов для связи с ППД и список членов нашего братства, живущих в столице. При проблемах обращайся к ним, помогут. Я в свою очередь предупрежу о тебе всех. Короче, доедай, собирай вещи. – Капитан встал и протянул мне руку: – Счастливого пути и не опозорь отряд, боец.

Я вскочил и, крепко пожав ладонь кота, посмотрел ему в глаза:

– Я горд быть вашим воспитанником, капитан. Верьте в меня.

Кот подержал пару секунд руки сцепленными, потом хлопнул меня по плечу, коротко обнял и, стремительно развернувшись, быстрым шагом вышел из столовой.

Я сел, продолжая механически доедать кашу. На душе было тяжело, как будто часть меня оставалась в этой крепости. Это не удивительно, ведь здесь я прожил шесть лет. Здесь научился большей части того, что умею, и здесь же встретил девушку, которую полюбил.

На стул рядом со мной села дородная гнома в поварском фартуке. Она шмыгала носом и вытирала глаза платком.

– Вот ведь вырос, соколик. Вылетишь сейчас из гнезда и поминай, как звали. А тама, в столице-то, соблазны всякие. И люди, поди-ка, злые все, как собаки. Как же ты там один-то будешь? – И гнома разрыдалась у меня на плече, одной рукой обхватив меня, а второй гладя по голове.