Александр Харников - Вихри враждебные

После того разговора с Лениным и Кобой я по телефону договорился о встрече с генералом Ширинкиным. Тот сразу понял, о чем идет речь, и пообещал подобрать мне соответствующую даму с подходящей фигуркой и тем, что мужчины называют шармом, которая гарантированно вскружит голову Израилю Лазаревичу. Причем сделать он это обещал в самое ближайшее время.

Ну, а я стал готовиться к спецоперации. Похоже, что Николаю Арсентьевичу и кое-кому из его орлов предстоит еще одна заграничная командировка…

29 (16) мая 1904 года, 10:05.

Санкт-Петербург. Зимний дворец.

Готическая библиотека

Присутствуют : император Михаил II; начальник ГАУ генерал-майор Белый Василий Федорович; начальник МТК контр-адмирал Григорович Иван Константинович

– Здравствуйте, господа, – сказал император вошедшим в его кабинет военным, – проходите, присаживайтесь, и давайте приступим к деловому разговору. Должен вам сообщить, что положение, при котором армия и флот действуют отдельно сами по себе, без всякого между собой согласования, является недопустимым и должно быть исправлено в самые кратчайшие сроки. Осуществляемое сейчас объединение военного и морского ведомств в единое министерство обороны послужит именно этой задаче. Ввиду отсутствия в настоящее время подходящих кандидатур, обязанности министра обороны я взял на себя. По крайней мере, на ближайшее время, а там будет видно.

– Ваше императорское величество, – поинтересовался генерал Белый, – неужто у нас не нашлось подходящих генералов, пригодных стать министром обороны? И вам, самодержцу, придется взвалить на себя эту ношу?

– Увы, не нашлось, Василий Федорович, – ответил император, – двадцать пять лет мирной жизни привели у нас к тому, что генералов у нас вроде много, а по факту командовать войсками некому. Михаил Иванович Драгомиров, он, конечно, военный гений, но его нелюбовь к скорострельному оружию и военным играм довели нашу армию до того, что наши старшие офицеры и генералы, прошедшие при нем полный курс Николаевской академии Генерального штаба, совершенно не представляют себе, как именно необходимо руководить войсками в условиях современной войны.

Нет у наших генералов и понимания того, какие силы и средства нужны для решения тех или иных боевых задач. Да вы и сами должны бы знать, по Порт-Артурским делам, как у нас обстоят дела с генералами, да и не только с ними. Адмиралы мирного времени оказались тоже не у дел. Таких, как адмиралы Старк и Ухтомский, генералы Стессель, Фок и Смирнов, уже не исправить. Смену им необходимо как можно скорее воспитать из нынешних штаб, и даже обер-офицеров, проявляющих таланты и рвение по службе.

– Ваше императорское величество, – спросил адмирал Григорович, – даже с учетом всего вами сказанного, не совсем понятно, – а так ли необходимо объединять ведомства? Ведь у армии и флота совершенно разные задачи.

– Задачи, Иван Константинович, – ответил император, – может быть, и разные, но и армии и флоту следует помнить одно: их назначение – защищать Россию. Именно это и диктует необходимость взаимодействия между двумя родами войск – сухопутной армией и военно-морским флотом. А то до сих пор у нас получалось, как говорят в народе – кто в лес, кто по дрова. У армии свои планы, у флота свои, а в результате правая рука не ведала, что делает левая. Скажите спасибо адмиралу Ларионову и полковнику Бережному за то, что они фактически выиграли за нас и для нас эту войну с Японией. А то хлебнули бы мы горя с этой нашей флотско-армейской неразберихой.

– Так все же, ваше императорское величество, – спросил генерал Белый, – кто теперь кому подчиняется – армия флоту или флот армии?

– Вы будете подчиняться лично мне, – отчеканил император, – а вот на местах мы будем смотреть, исходя из поставленных задач. Но сейчас главное совсем не это. В первую очередь нам необходимо определить – какие силы и средства будут необходимы для достижения тех или иных целей.

Начнем с полевой армейской артиллерии, где вашим предшественником, великим князем Михаилом Николаевичем, было принято авантюрное, не побоюсь этого слова, решение о приеме на вооружение единой скорострельной пушки трехдюймового калибра, имеющей единый же, на все случаи жизни, шрапнельный боеприпас. Вам уже наверняка известно, что по опыту боев в Корее эта пушка оказалась не способной поражать противника, укрытого даже за самыми простейшими оборонительными сооружениями, и что устаревшая четырехфунтовая пушка, в смысле фугасного действия ее гранат, показала себя выше всяких похвал?

– Мне это известно, ваше императорское величество, – кивнул генерал Белый, – и что из того следует?

– А то, Василий Федорович, – произнес император, доставая из ящика стола расчерченный лист бумаги, – что нашей армии необходимо полевое орудие именно калибром в три с половиной дюйма. Точнее, сперва нам с вами необходимо определиться с единой для армии и флота сеткой калибров и единым стандартом для применяемых боеприпасов. Должна существовать возможность стрелять одним и тем же снарядом и из сухопутных, и из морских орудий.

Да, я знаю, что в сухопутной артиллерии, за исключением крепостной, современные орудия калибра крупнее трех дюймов отсутствуют. На вооружении до сих пор находятся пушки образца 1877 года с совершенно недостаточной на настоящий момент дальностью стрельбы и фугасной мощностью снаряда. Тем проще нам будет воссоздать крупнокалиберную армейскую полевую и осадную артиллерию, основываясь на уже имеющихся на флоте калибрах.

Сетка калибров должна выглядеть следующим образом. Чисто армейский легкий полевой калибр в три с половиной дюйма. Длина ствола – двадцать пять – тридцать калибров. Максимальный угол возвышения – двадцать пять градусов, углы горизонтальной наводки – по тридцать градусов в обе стороны от директрисы. Не удивляйтесь, Василий Федорович, когда будете в «Новой Голландии», поинтересуйтесь у штабс-капитана Бесоева – я предупрежу его, – чтобы он предоставил вам все необходимые материалы. Вы увидите, как все просто и удивительно. Заряжание унитарное. Снаряды: осколочно-фугасная граната, шрапнель, дымовой, бронебойный…

– Ваше императорское величество, – не утерпев, спросил генерал Белый, – а для чего полевой пушке бронебойный снаряд?

– А для того, Василий Федорович, – ответил император, – что уже во время войны англичан с бурами в Южной Африке в боевых действиях стали активно применяться бронированные поезда. Чем наши артиллеристы должны стрелять по таким вот сухопутным броненосцам? Шрапнелью?

– Понятно, – кивнул Белый, занося сказанное императором в свою записную книжку, – и куда только катится этот мир?