Александр Михайловский - Операция «Слепой Туман»

Об этом «Иркутске» я уже слышал, и неоднократно. Совсем недавно он вернулся к нам после ремонта и модернизации. Был нормальный «Антей» с двадцатью четырьмя «Гранитами», а получился какой-то «дикобраз» с семьюдесятью двумя новомодными «Калибрами» 8 8 Мы знаем, что сроки оттянуты и такая модернизация должна быть завершена только в 2019 году, но этот мир немного альтернативный и «Иркутск» в нем вступил в строй тогда, когда и предусматривалось первоначальными планами. . Если такой подводный крейсер подойдет к побережью вероятного противника на дальность полета своих «Калибров» 9 9 2600 км для ракеты с фугасной БЧ и 1300 км для ракеты с ядерной БЧ в 150 кт. и начнет «метать икру», то мало на том побережье не покажется никому.

Мой старший помощник, выслушав приказ, только удивленно присвистнул.

– Все страньше и страньше, – сказал он, – сколько служу, такую «матрешку» вижу впервые. И хоть мы люди военные и не должны проявлять излишнего любопытства, но все-таки хотелось бы знать, что бы это все в итоге могло бы значить.

– Ну что это значит, и так понятно, – ответил старпому Кот Наоборот, – мы должны будем сопровождать этот «Иркутск» в заданную точку, чтобы его не обидела привязавшаяся по дороге какая-нибудь распутная «Виржиния». Мы то сами кого хочешь обидим, догоним и еще раз обидим. А вот что «Иркутск» должен будет делать в конечной точке заданного маршрута, мы либо узнаем из второго пакета, либо не узнаем никогда. На том и стоит наша служба.

– Да действительно, товарищи офицеры, – сказал я, – приказы должны не обсуждаться, а выполняться, а посему все расходимся по своим постам и приступаем к работе. Константин Андреевич, положите пакет №2 в свой сейф, а вы Сергей Антонович, рассчитайте курс в точку рандеву с «Иркутском».

Выдержав многозначительную паузу, я посмотрел на своего старпома.

– И самое главное, Николай Васильевич, доведите до команды, что ничего экстраординарного не происходит, обычное выполнение учебно-боевого задания.

– Ну да, – вполголоса ответил тот, приблизив свои губы к моему уху. А в конечной точке маршрута «Иркутск» как жахнет «из всех стволов» по американским базам в Японии, Корее и куда там еще дотянется – и будет нам третья мировая, вид сбоку.

– Может и жахнет, Николай Васильевич, – ответил я своему старпому, – но вряд ли. Общая военно-политическая обстановка не соответствует. Но даже если и жахнет, то это еще не повод впадать в общемировую скорбь и не выполнять приказы. Мы люди военные и должны выполнить свой долг до конца.

Вот и все, на этом околохудожественные разговоры завершились, и началась обычная служба. Больше я от капитана третьего ранга Гаврилова на эту тему не слышал ни слова, и команда тоже вела себя как обычно, а значит, необычное начало похода было принято к сведению, и не более того.

15 августа 2017 года, поздний вечер, Японское море, борт БДК «Николай Вилков».

Майор морской пехоты Александр Владимирович Новиков.

Накинул на плечи китель, махнул пару раз расческой по волосам. И чего же это он меня приглашает? Слышал я про Одинцова не много, но знаю, что фигура он в определенных кругах почти мифическая. В открытую он никогда в политике не светился, но знающие люди говорили, что был причастен ко всем крупным событиям с момента прихода к власти ВВП. Говорили разное, но не обходились без него и события Кавказе, и дело Юкоса. Вот теперь он на этих испытаниях – а значит, их по масштабу можно хотя бы сравнивать с войной в Осетии… Что означает, товарищ майор, что попали вы как кошка на горячую сковороду. Про этот «Туман» я слышу впервые, что, конечно, не исключает факта его существования и полной работоспособности. Двух с лишним суток в этом деле вполне достаточно, чтобы понять примерное назначение и принцип действия установки. Гражданские спецы болтают достаточно, да и офицеры из службы РТВ нет-нет да и выронят неосторожное слово; подумать только – полная антирадарная защита корабельной группы и мощнейшее устройство РЭБ в одном флаконе… Представляю десантное соединение, подкравшееся, например, к Лос-Анжелесу в тот момент, когда там полный хаос, а из связи остался только проводной телефон. В случае войны много дров можно успеть наломать. Не зря тут Одинцов торчит, не зря. Так, а я ему нужен зачем – на случай непредвиденных осложнений? Секрет-то страшненький – а вдруг найдется кто желающий дернуть к Дональду Даку с чемоданом чертежей, за бочкой варенья и корзиной печенья….

Стучу в дверь, и в ответ доносится:

– Войди!

Одинцов одет по домашнему – в черные джинсы, черную рубашку с закатанными рукавами и… тапки без задников. Сидит, щелкает по клавишам в ноутбуке. Увидев меня, что-то там нажимает (скорее всего, сохраняет свою работу) и отодвигает ноут в сторону.

– Садись, Александр Владимирович. Дарья, у нас гости!

А Дарья – та самая сероглазая гренадер-девица – уже достает из шкафчика бутылку коньяка и три маленьких стакана. Хороша Даша, да не наша; глаза у нее, как у моего снайпера, который не один десяток бородатых душ спровадил на свидание с их Азраилом.

А Одинцов уже разбулькал коньяк по стаканчикам.

– Давай за них, давай за нас, и за Кавказ и за спецназ! Ну что, будем?

Опрокидываю стакан в глотку, коньяк привычно обжигает горло…. Ух, хорошо пошел.

– Ты закусывай, майор, закусывай… – Одинцов кивает на тарелку с крупными ломтями лимона и сыра, неведомым для меня образом очутившуюся на столе. В руках у Дарьи были только коньяк и стаканы…. Вот цирк. Да и сам коньяк – не та подкрашенная химия, что продается в наших магазинах. Вот Дарья навернула коньячку, а теперь с задумчивым видом жует ломтик лимона.

– Дашуня, у нас с майором мужской разговор… – Одинцов снова взялся за бутылку, – будь добра, побудь у себя… – Дарья гневно сверкает серыми глазами – видно, хочет сказать что-то резкое и нелицеприятное, но молча кивает и, поджав губы, выходит.

– Ну, что, товарищ майор, как тебе обстановочка? – Одинцов берет в руку стакан.

– Хорошо пошла вторая, – утираю рот рукой и наскоро зажевываю коньяк лимоном, – Обстановочка ничего, товарищ Одинцов, если, конечно, не будет приказа ротой на Гавайи высаживаться….

– Такого приказа не будет, не переживай. Эти Гаваи сейчас нам на… не нужны, может, потом когда-нибудь. Да, сейчас мы вне строя, так что я для тебя Павел Павлович, а еще лучше Паша. Есть устав, и есть уставщина, терпеть не могу последнюю. Ты мне лучше, Александр Владимирович, скажи, как тебе весь этот кавардак на борту.

Эх, была, не была….

– Так, товарищ Одинцов, знаешь, чувство у меня, что на бомбе сижу… и часики уже тикают.

– Ну, майор, не ты один такой, у меня то же самое чувство… – Одинцов потер подбородок, – но вот не могу понять, кто эта бомба или что….