Юрий Корчевский - Спецназ Великого князя
- Название:Спецназ Великого князя
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент ИП Махров
- Год:2018
- ISBN:978-5-04-091072-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Юрий Корчевский - Спецназ Великого князя краткое содержание
Спецназ Великого князя - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После вынужденной задержки войско дальше двинулось. Через пару вёрст деревня. У одной из изб бояре столпились. Игнатий Иголка руку поднял, ратников останавливая:
– Где дружинник, что в прорубь нырял?
– Фёдор, тебя кличут! – закричали ратники.
Фёдор подъехал, спрыгнул.
– В избу зайди. Князь в себя пришёл, тебя требует.
Это можно. Фёдор поводья лошади приятелю Никанору отдал, к избе зашагал. Бояре расступились, как перед важным чином. Для простого воина непривычно. Немного робея, Фёдор в избу вошёл. Вот диво! Князь в одном исподнем на русской печи сидит. Печь натоплена, тепло от неё исходит. Фёдор, войдя, перекрестился на иконы в красном углу, потом князю поклонился:
– Здрав буди, княже!
– И ты не хворай, спаситель. Как имя твоё?
– Фёдор Сухарев, дружинник, князя Патрикеева гридь.
– Ближе подойди.
Фёдор к печи подошёл. Князь с пальца один из перстней стянул, протянул:
– Носи, Федя. Век тебя помнить буду.
– Благодарствую, княже!
Фёдор поклонился. А один из бояр его за рукав из избы тянет.
– Прочь поди, видишь – неможется князю.
За Рузой полусотня Саввы Ручьёва вправо повернула, на Боровск. После двух дневных переходов Фёдор почувствовал себя скверно. Слабость навалилась, появился кашель, жар поднялся. С трудом удержался в седле до Тарутино. До Борисова один дневной переход, а сил нет. Ручьёв заметил состояние Фёдора, подошёл, лоб пощупал.
– Э, парень, да ты горишь весь. Не прошло даром твоё купание в проруби. К лечцу надобно либо к знахарке.
Подсуетились дружинники, нашли в соседней деревне бабку-травницу, на санях привезли. Бабка Фёдора осмотрела, губами почмокала:
– Плох парень, лихоманка у него. Нельзя ему в седло, отлежаться надо, целебные отвары попить. Везите его ко мне в избу, выхожу.
Фёдора на сани уложили, сняв шлем и броню. Рядом бабку Пелагею посадили, к избёнке привезли. Избёнка древняя, скособоченная, стены до половины мхом поросли. Ратники Фёдора в избу внесли, на полати уложили, тулуп и сапоги сняли.
– Фёдор, ты выздоравливай, – напутствовали. – Коня и броню забираем, а через седмицу наведаемся.
Ручьёв бабке несколько медяков в руку сунул за труды. Уехали дружинники, а Фёдор в беспамятство впал. Приходил в себя, бабка сразу отварами поила, отвратительными на вкус. А ещё, стянув осторожно рубаху, натирала грудь мазями, накрывала медвежьей шкурой, поеденной молью, приговаривала:
– Пропотеть тебе надоть, жар и уйдёт.
Сколько в таком состоянии Фёдор пробыл, и вспомнить не мог. Седмицу, две? Но одним утром проснулся в здравом уме, первое, что спросил:
– Гриди приезжали?
– Были третьего дня, один братом твоим единоутробным назвался, обнимал тебя.
– Надо же, не помню ничего.
– Обещали ещё заехать. В баню бы тебе надо, дух от тебя тяжёлый.
В самом деле пахло. Бабка его мазями натирала – салом барсучьим, медвежьим, да ещё потел он. Запах соответствующий. Да ещё в переходе от Пскова не мылись. Ни одна баня рать вместить не смогла бы. Бабка сказала:
– Перстень у тебя знатный.
– Князя Холмского подарок за спасение.
– Я так и думала – одарил кто-то либо трофей.
– Не воевали мы, откуда трофей? Постояли в Пскове, и назад.
После бани да чистого исподнего Фёдор как будто болезнь скинул, быстро на поправку пошёл. А через несколько дней дружинники приехали проведать, да с гостинцами. Мёду горшочек привезли, калачей да орешков. Соскучился Фёдор по товарищам. Посидели, поговорили, бабка иван-чай заварила, духовитый да с мятой. Под мёд и калачи съели.
– Ты выздоравливай, мы через седмицу нагрянем, коня твоего приведём, застоялся.
Обнялись на прощание. А через день солнце на весну повернуло, снег таять стал, ручьи побежали. Лихоманка ушла, жара не было, Фёдор дышать свободно стал, силы появились.
Дружинники задержались, появились через десять дён, зато коня привели осёдланного. Все кони в грязи, что ноги, что брюхо.
– Грязь непролазная, ни на санях, ни на телеге не проехать, да и верхами не везде, – жаловались дружинники. В низинах вода разлилась, коням по брюхо.
Фёдор с бабкой Пелагеей попрощался тепло. Спасла его знахарка-травница, выходила. Обнял на прощание, обещал при случае навестить.
Назад, в Борисово, ехали гуськом, да шагом лошадей пустили. Коли галопом или рысью, можно в глубокую бочажину угодить, и упасть будет самое лёгкое, а то и ноги конь сломает. А животина – имущество княжеское, спрос строгий за убыток. К вечеру прибыли, первым делом коней чистить, пока грязь не засохла намертво. Успели к ужину. Вроде не родная изба, воинская, но Фёдор как в отчий дом вернулся. Дружинники по плечу похлопывают, и перстень подаренный посмотреть, пощупать норовят. И брат ни на шаг не отходит. Рад Иван пуще всех выздоровлению брата. Ещё бы – родная кровь!
А утром на построении сотник объявил князя Патрикеева волю – Фёдора десятником назначить, посему князь Холмский при встрече с Патрикеевым не преминул упомнить о поступке Фёдора. В десяток Фёдора вошли новики, только прошедшие обучение у дядьки Прохора. Молодые, в сечах не участвовавшие, но жаждавшие послужить достойно. Многие старые дружинники назначению Фёдора завидовали. У них и срок службы больше и в сечах себя проявили, а Фёдор обошёл их.
Десятник – это двойное жалованье от рядового дружинника, к князю поближе. Разговоры пошли, однако. Савва Ручьёв, сам бывший в псковском походе, разговоры пресёк.
– Многие из вас в дозоре тогда были и беду с князем видели. А кто в прорубь кинулся? Что-то я не видел. Потому по праву Фёдор Сухарев десятника получил.
Отныне если и завидовали, то молча. А Фёдор свой десяток гонять стал. Не измываться над молодыми, а упражнения с утра до вечера, с перерывами на обед. Был в походе, видел, как некоторые дружинники из других городов гарцуют на конях да приёмы сабельного боя показывают. А поглядев, сам применить решился. Старослужащие посмеивались:
– Выделиться хочет. Мало ему десятника, полусотником стать хочет.
В ратной службе в мирное время продвижения по службе нет. А в боевых походах, когда сеча, убыль большая, тогда и возвышение ратников завсегда бывает.
Пока Фёдор службой занимался, происходили события, внешне не заметные, не громкие, но сыгравшие позже значительную роль. Хан Крымского ханства Менгли-Гирей I, чувствуя угрозу от Большой Орды, стал искать союзников. Сначала вёл переговоры с Казимиром IV и даже договор подписал. Но Литва далеко, и в случае нападения Большой Орды на Крым помощь от Казимира не скоро придёт. Стали думать о Москве. Рати у Московии большие, территории обширные, а главное – Ахмату недруги. Менгли-Гирей действовал по принципу – враг моего врага мой друг. В 1473 году в Москву был отправлен Ходжа Конос, купец из Кафы. У него и прикрытие хорошее – дела торговые. Купцов все правители старались не обижать, указы грозные в их защиту издавали. Даже по Яссе Чингисхана ограбившего купца предавали смерти.
Шрифт:
Интервал:
Закладка: