Геннадий Марченко - Манускрипт

И не зря, следует признать, потому что в марте был сформирован первый караван с гуманитарной помощью для СССР. Ну как караван… Три сухогруза, забитые армейскими сухпайками. На них отправили и два десятка джипов Willys МВ. Они значились как «автомобили общего назначения». В латинице аббревиатура фордовской марки выглядела как Ford GPW, и именно из-за букв GP их и стали называть джипами. Что касается сухпайков, то их содержимое я утверждал лично. Каждый паёк включал в себя банку говяжьей тушёнки и банку консервированных овощей, 250-граммовую пачку галет, упаковку сахара-рафинада, сухофрукты, пакетик соли и 25-граммовый пакетик кофе. Подумав, я решил включить ещё и небольшую, 50-граммовую, плитку шоколада, пусть нашим бойцам жизнь на передовой покажется чуть слаще.

Один из сухогрузов был упакован полностью на мои средства, два остальных – на средства, перечисленные рядовыми американцами на созданный мной благотворительный счёт. И поступления шли ежедневно, так что я уже задумывался о формировании следующего, более крупного каравана.

Выбить приличный линкор в качестве сопровождения я так и не смог. ВМФ США соизволил выделить для конвоя всего лишь небольшой миноносец, на вид будто списанный, и я подозревал, что по причине ветхости он может затонуть на середине маршрута. Помимо того, все сухогрузы были оснащены зенитной пушкой и пулемётами, не считая армейских карабинов и прочей мелочи. Однако, учитывая господство Германии в Атлантике, всё это было сплошной декорацией, и я про себя молил Бога, чтобы немецкие подводные лодки или штурмовики не потопили наши суда. Поэтому мы с представителем военно-морского ведомства согласовали маршрут от Нью-Йорка, где формировался караван, на север вдоль канадского побережья через Сен-Пьер и потом долгий переход прямиком до Абердина. Там небольшая остановка, и далее в обход норвежского берега в порт Мурманска. Там разгрузка – и обратно порожняком. О конвое официальным образом заранее было оповещено советское консульство в Нью-Йорке, что вылилось в благодарственную телеграмму на имя американского президента Франклина Делано Рузвельта за подписью товарища Сталина. В ней же, если верить газетам, генералиссимус выражал надежду, что доблестный американский народ и впредь будет оказывать всемерную помощь стране, в одиночку сдерживающую фашистскую гидру. То есть между строк явственно проскальзывал намёк, что не мешало бы уже и второй фронт открыть, а не ограничиваться лишь гуманитарной помощью.

Я лично присутствовал на отплытии каравана, не мог пропустить такое важное событие, доверив его Стетсону. Саймона я оставил на хозяйстве, присматривать за моими делами в Вегасе. Провожая взглядом отплывающие суда, я едва сдержал навёртывавшиеся на глаза слёзы. Что-то сентиментальным становлюсь к старости, не хватало только платочком помахать в приливе чувств.

Обратно в Вегас я возвращался самолётом до Лос-Анджелеса и оттуда уже поездом, весь в думах, увижусь ли когда-нибудь с Варей или пора заканчивать с душевными терзаниями, найдя себе новый объект для обожания. Будучи половозрелым самцом, я позволял себе периодически вступать в интимную связь с представительницами лучшей половины человечества. Например, пользовал улыбчивую Филумену, когда она освобождалась из своей пиццерии. Девица оказалась в постели просто огонь, при этом была уже не девочкой, что для итальянки, которая до замужества обычно хранит верность, выглядело странно. Как бы там ни было, мы оба понимали, что эта связь нас ни к чему не обязывает, а посему просто брали каждый друг от друга всё, чтобы чувствовать себя удовлетворёнными. Ещё более удовлетворённой Филумена себя чувствовала, когда я презентовал ей какую-нибудь мелочь типа золотого колечка с маленьким бриллиантом. Женщины одинаковы во все времена!

Конечно, я следил и за тем, как растёт мой отпрыск. Ещё несколько раз инкогнито появлялся в окрестностях ранчо, на котором проходило взросление сына. Летом 1941-го Кэрол и Кларк с Люком вместе перебрались на Голливудские холмы, потому что мальчишке нужна была нянька, поскольку маме и липовому папе приспичило снова сниматься в кино, да и друзья парню не помешали бы. Негоже расти в изоляции от ровесников, которые вон уже вовсю ковыряют совочком в песочнице. Глядя в бинокль или из-за кустов на сына, я всё более убеждался, что он – вылитый я в детстве. Не знаю, как будет дальше, а на месте Кларка я уже задумался бы, почему Люк на него и даже на супругу не очень смахивает.

В апреле я приступил к возведению кинотеатра на тысячу мест. Там можно было показывать и стереоскопические фильмы, благо стереокино в американском кинематографе не являлось чем-то экзотическим. Надел анаглифические очки с разноцветными линзами – и смотри себе вполне 3D-кино. Другое дело, что в стереоизображении снималось крайне мало картин, практически единицы. Audioscopiks и The New Audioscopiks были сняты один за другим несколько лет назад, а последним был фильм прошлого года «Убийство в трёх измерениях». Но лично меня всегда привлекало объёмное изображение, уверен, как и большинство зрителей. Хотя, понятно, в моём кинотеатре в подавляющем большинстве будут идти обычные фильмы.

Похоже, пора было создавать свой герб и девиз, который звучал бы как «Ни месяца без нового проекта!». Потому что в мае я занялся строительством аэродрома. В самом деле, пора было наладить воздушное сообщение Вегаса хотя бы с соседними штатами, потому что пока сюда люди могли попасть лишь поездом или автомобильным транспортом. Прикинул по финансам, получалось – в обрез. Поговорил с Лански, тот – со своими подельниками, и вскоре было получено добро на совместное финансирование проекта при условии, что я владею контрольным пакетом акций. В течение месяца на окраине Лас-Вегаса появились двухкилометровая взлётно-посадочная полоса и здание аэровокзала. Понятно, не Шереметьево-2, но и не сарай. Помещение с большими застеклёнными окнами было оборудовано залом ожидания, баром, газетным киоском, туалетами и даже курительной комнатой, потому что дымить в помещении аэровокзала было строжайше запрещено. А в углу зала ожидания стоял телеприёмник нашего производства, настроенный на волну нашей же телекомпании, так что скучать в ожидании своего рейса пассажиры точно не будут.

Аэропорт прошёл приёмку в федеральном ведомстве, и 10 июня готов был принять первые самолёты. Вот только мы эти самолёты не ждали, по крайней мере в ближайшее время.

Тут не помешала бы собственная авиакомпания, но я уже был ограничен в средствах. Ни на покупку самолётов, ни тем более на их постройку я наскрести не мог при всём желании, а от кредиторов я всегда старался держаться подальше ещё в той жизни. А как было бы неплохо запустить ещё и заводик по постройке самолётов, а заодно привлечь Сикорского – пусть воплощает в жизнь свои самые безумные идеи вплоть до вертолётов. Но деньги, чтоб их, деньги… Да и Лански заявил, что на самолёты они не подписывались, тут уж мне самому предстояло выкручиваться.