Владимир Мясоедов - Игра за выживание

– Собирайся и уезжаем отсюда, кобелина! – В лицо мне полетела брошенная сестрой дорожная сумка, поймать которую получилось в последний момент. – У нас такое горе, а ты тут за официантками из придорожной гостиницы ухлестываешь!

– Чисто технически, это центр города, пусть даже в данном населенном пункте народу проживает и меньше, чем в каком-нибудь из московских спальных районов, – со вздохом заметил я, начиная тем не менее собирать разбросанные по номеру вещи. – И горя с трауром у нас еще нет, мы к ним только готовимся. Да и потом, дедушка бы все прекрасно понял, если бы увидел эту Олесю…Или все-таки Оксану? А, теперь уже неважно. И вообще, Старая, не тебе кидать камни в мой огород. Я хотя бы двух детей от разных браков не имею.

– Молчать! – Окончательно взъярилась моя старшая сестра, которая всегда бесилась, если ей напоминали об имеющейся между нами двенадцатилетней разнице. Честно сказать, отношения с ней никогда не являлись по-настоящему теплыми, и мы чаще ссорились, чем действовали дружно. Софья привыкла быть единственным ребенком в семье и тут нате вам, вдруг мама во второй раз забеременела, и вскоре у неё появился младший брат, оттягивающий на себя значительную часть родительского внимания. Да и потом, по мере взросления, общих интересов у нас почти не находилось из-за разницы по полу и возрасту. – Я с тобой не разговариваю!!!

Сестра дулась почти двенадцать часов, чему я, честно говоря, был даже немного рад. Ездить по незнакомым дорогам, ориентируясь только на карту и навигатор, то еще удовольствие. Особенно если они в большинстве своем раздолбаны как после бомбежки и нет возможности передать кому-нибудь руль хотя бы на пятнадцать минут, поскольку Софья водительские права получить так и не удосужилась. Хотя умей она водить – и я бы рискнул несмотря на отсутствие нужного документа ненадолго пересесть на пассажирское сиденье, ведь в той глухомани, по которой мы ехали, вероятность нарваться на сидящего в кустах полицейского была меньше, чем шансы встретить на обочине дороги идущего куда-то по своим делам лося. Все же конечный пункт нашего назначения, его мы должны достигнуть уже сегодня, находился пусть и не в географическом центре Сибири, но где-то рядом.

– Продолжается расследование чрезвычайного происшествия, случившегося накануне в Рязанской области, – негромко бубнило радио, которое я включил, чтобы хоть как-то скрасить себе дорогу. – Напоминаем, что на расположенную вдали от крупных населенных пунктов военную часть номер девять совершилось нападение представителей неизвестной террористической группировки. На борьбу с противником было потрачено больше полутора часов, а в результате боя пропавшими без вести числятся двести семьдесят пять военнослужащих, чьи тела так и не обнаружены. Из достоверных источников стало известно об отсутствии на месте происшествия значительной части располагавшихся в складах длительного хранения оружия и боеприпасов, а также нескольких единиц бронетехники…

– Выключи эту муть и рули осторожней! – Недовольно буркнула Софья, когда машину тряхнуло на очередной трещине в дорожном полотне. – Смотри куда едешь, объезжать же такие колдобины надо! До чего довели страну, бандиты не боятся нападать на солдат…Да еще, похоже, захватывают их в плен и увозят на трофейных танках!

– Если бы я её объехал, то пришлось бы прокатить по луже, глубина которой нам неизвестна. Может, там и трактор утонет. Да и вообще, делать мне больше нечего, только в какую-то глушь по ухабам тащиться. – Я был несколько раздражен после происшествия в гостинице, куда мы заезжали, чтобы переночевать. Хорошего настроения не добавляло и то, что за рулем пришлось сидеть чуть ли не с самого рассвета, а сейчас на небе густо высыпали ночные звезды. До одури хотелось наконец-то выпрямиться во весь рост, а после лечь спать в идеально прямом положении. Одно утешало, колесить осталось относительно немного… Вроде бы. Далеко не факт, что карты достоверно отражали ту глушь, в которую сейчас заехал старенький, но все еще довольно крепенький внедорожник. – А вообще да, бардак у нас в стране знатный! Но думаю, этих ухарей быстро вычислят после такого и образцово-показательно перебьют. Все-таки танки это вам не иголка в стоге сена, их обнаружат рано или поздно. Да и триста человек пленников черта с два спрячешь в первом попавшемся подвале. Старая, ты здесь бывала ведь раньше, скажи, нам не вон тот съезд случайно нужен?

– Может быть, – не слишком уверено протянула Софья. – И вообще, чего ты меня спрашиваешь?! У самого мозгов нет?

– Если верить тебе – то ни капельки. А первый и последний раз я в данных краях бывал в возрасте двух с половиной лет и потому, понятное дело, ничего с тех пор не запомнил, – решив все же довериться автомобильному навигатору, я осторожно съехал на грунтовку, проехать по которой следовало около полутора десятков километров, огибая изгиб довольно широкой речки. – Кстати, подсказывай мне там, кто есть кто, я ведь большую часть наших родственников даже не знаю…

По неожиданно ровной дороге, лишь кое-где испятнанной лужами, катиться приходилось в свете фар, поскольку никаких столбов с освещением, разумеется, не было. Кто бы их ставил чуть не в самом центре Сибири? Тут до Байкала где-то километров триста всего, можно сказать, рукой подать по меркам России-матушки. Зато в наличии имелась стена деревьев, углубляться в которые по своим делам следовало с опаской. Встретишь какого-нибудь медведя и привет! Да и волки тоже не подарок, особенно если их окажется целая стая. Вовсе не факт, что удастся обратно до машины добежать. А потому каждый раз, когда надо было отойти в кустики, я брал с собой топор. Может, это и перестраховка, но как говорили самураи: «Если меч пригодится тебе лишь раз, носи его с собой всю жизнь».

– Никифор, не нуди – это раз. И никакая я не старая – это два, в наши времена тридцать четыре года для женщины являются самым расцветом. – Раздражено поджала губки Софья, позевывая в кулачок. Видимо, она тоже хотела спать, устав после длительного автомобильного марафона. Хотя уж ей-то слегка подремать никто и не мешал, все равно же младший брат баранку вертит. – А с родственниками, как ни крути, пообщаться надо. Все же, если Анатолий хочет напоследок семью повидать, то не уважить нашего патриарха будет как-то невежливо, ведь сколько он всем помогал… Сам знаешь, мама с папой тоже хотели бы поехать, но дедушку с его больным сердцем одного оставить нельзя. Да и все же староваты они уже для ночевок на заднем сиденье или раскладушках, и прочего туристского экстрима.

Возразить особо было нечего. Дедушка Анатолий… Вернее, прапрадедушка Анатолий действительно заслуживал изрядной доли уважения. Хотя бы тем, что передал нам свои гены. Далеко не худшие в мире, надо сказать. Когда тебе почти сто пять лет, а ты остаешься в здравом уме и твердой памяти, это очень даже неплохо. Причем отмеренный ему срок старичок, позавчера позвонивший моей маме и своей правнучке, чтобы «обрадовать» её известием о своем плохом самочувствии и планируемой скорой кончине, прожил вполне достойно. Вот только почти ничего о своей молодости потомкам не рассказывал, ссылаясь на подписанные им документы с грифами «совсем секретно» и «перед прочтением – сжечь!». Разве только особо не скрывал, что является этническим греком, но об этом и так можно было догадаться по именам, которые с его подачи доставались детям, внукам и правнукам долгожителя. Мне как Никифору с паспортными данными еще повезло… Троюродный брат Гектор это бы подтвердил. Как и дядюшки Ираклий и Ипатий. Правда, история дедушки с подписками о неразглашении, не имеющими срока давности, как-то не вязалась с тем, что Анатолий жил последние семьдесят лет в селе посреди Сибири, где и женился целых три раза на женщинах намного моложе себя в возрасте сначала тридцати пяти, потом сорока и под конец пятидесяти лет… Но судя по тому, что каждой из супруг после развода доставалось по квартире в Москве, молодость у него была действительно бурная и прошла плодотворно. А медали и ордена, прикрепленные к висящему в одном из шкафов мундиру без погон, являлись настоящими.