Михей Абевега - Ярлинги поневоле

— Вот тоже новость, — хохотнул было брат, но получив кулаком по почке, примирительно поднял руки: — Ладно, ладно. Ты и в этом наряде прекрасна, как принцесса. Ой! Хорош драться-то!

Он потер еще раз пострадавший бок и прибавил шагу. Взойдя вслед за Лишеком на крыльцо лавки, придержал открытую дверь и, пропустив сестру вперед, наподдал ей коленом. После чего звон дверного колокольчика был заглушен звуком смачной затрещины, отхваченной им от рассерженной сестры.

В лавке они проторчали довольно долго. Точнее, Михо то с Яриком освободились буквально через десять минут, быстренько подобрав себе обновки. Яромир, по совету юного мага, лишь сменил свой камзол на длинную, до середины бедра, куртку из толстой кожи, выбрал шляпу, сильно похожую на ковбойскую, да отложил несколько рубашек. Сложнее оказалось с нижним бельём. Трусов, как таковых, здесь, похоже, вообще не существовало. Вместо них пришлось набрать каких-то узких подштанников, доходивших почти до колен и бывших, на взгляд Ярика, несколько грубовато сшитыми. Сапоги и джинсы парень решил не менять, не удовлетворившись качеством данного товара от местных производителей.

Михо же, пользуясь предоставленной возможностью, радостно вцепился в темно-синий костюм из ткани, похожей на бархат, и такой же берет с торчащим из него длинным лиловым пером. Выбрав себе еще и сорочку дурацкого розового цвета, он схватил все это добро в охапку и убежал переодеваться. Вернувшись же с довольным видом, приосанившись, вышел вслед за Яриком на крыльцо, где они вдвоем и провели следующий час в ожидании Ярославы.

Девушка появилась перед ними в плотно облегающем фигуру замшевом костюме тёмно-оливкового цвета с бежевой и коричневой отделкой.

Оказывается, у себя хозяин лавки ничего подходящего для нее найти не смог, и послал мальчишку—помощника в магазин своего то ли брата, то ли свата, откуда вскоре наряд для верховой охоты и был доставлен расторопным засланцем. Надо сказать, что глазомер мальчишку не подвел, и костюм сидел на девушке идеально. Широкий пояс, высокие, выше колен, замшевые же сапоги и широкополая шляпа завершали действительно богато выглядящий костюм.

— Вот, ничего себе, ты «пошопилась»! — аж присвистнул брат. — Вот это я понимаю, хайповый прикидик.

— Так, мальчики, — девушка изящно повела кистью руки в сторону двери, — рассчитайтесь там и пакеты заберите. Михо, рот можно закрыть. А ты, братец, лучше его и не раскрывай. Не порти мне настрой.

— Я ж говорил, принцесса, — Ярик легонько ткнул Лишека кулаком в бок и подпихнул его внутрь лавки. — Развисни уже. Пошли осуществлять товарно-денежные отношения.

Значительно опустошив выданный мэтром кошелек и набрав полные руки свертков и перевязанных веревочками коробок, они двинулись домой. Но, пройдя до ближайшего проулка, вынуждены были остановиться. Давешние аборигены, определенные Ярославой в гопники, на самом деле таковыми и оказались.

— Ой, а кто это тут у нас такой красивый идет? Кто нам целую кучу подарков несет? — невероятно гнусавый невысокий вертлявый мужичок с явно неоднократно ломанным носом, выдав наглую улыбочку обеззубленным ртом, умудрился перегородить собою дорогу. А его приятели начали обходить молодых людей с обеих сторон.

Ни Ярик, ни Славка слов, конечно же не разобрали. Но тут, собственно, о сути происходящего и гадать не надо было. Достаточно взглянуть на жадный хищный блеск в глазах пытавшихся окружить их людей.

Девушка, до этого гордо шествовавшая впереди процессии, остановилась, пропуская вперед брата. Не раз попадавшая с ним дома в подобные заварушки с уличными драками и разборками, она давно твердо усвоила одно простое, но, наверное, самое важное в таких случаях для девушки правило, высказанное когда-то отцом и неоднократно закрепленное ими самими на практике: попав в переплет, если можешь, помогай, а не можешь помочь — лучше убегай, но не мешай драться, виснув на руках, отговаривая и пытаясь остановить. Поэтому, когда брат, наклоняя из стороны в сторону голову и разминая шею, обошел ее справа, Ярослава всего лишь довернулась навстречу оказавшемуся левее мужичонке и тихонько сказала:

— Можешь все бросить. Тут сухо.

— Не вопрос, — ответил Ярик, опуская почти все свертки на землю и оценивающе разглядывая гоп-компанию, — смотри, только не запнись. Эх, жалко меч не захватил, поленился.

Оружия у нападавших видно не было. Большого численного превосходства тоже не наблюдалось. Всего четверо. Да и не особо крупные все были. Какие-то потрёпанные и с пропитыми рожами. Похоже, решили взять чисто нахрапом. Таких бояться — даже стрёмно как-то.

Последнюю круглую, завернутую в бумагу коробку Яромир взял обеими руками и выставил перед собой, показывая заводиле шайки.

— Что, ущербный, новую шляпку хочешь? — приветливо улыбнулся он. — Ну на, забирай!

Резко оттолкнув сверток прямо в ухмыляющуюся рожу мужика, парень что было мочи двинул ему в лучших традициях муай-тая прямым ударом ноги в корпус. Попал почти точно. Начавший уворачиваться от летящего в него предмета, мужик словил сапогом в правую часть грудины и, кувыркаясь, улетел в придорожную пыль. Раздавшееся слева «хрясть» и «бамс» дало понять, что у сестрёнки удары ногами прошли тоже вполне эффективно.

Пресекая попытку своего противника подняться с земли, Ярик в один прыжок подскочил к нему и зарядил еще один ногой в голову. Н-на! Отбитую об тупой круглый предмет голень обожгло болью.

Быстро глянул в сторону сестры. Ее оппонент, стоя на коленях, схватившись обеими руками за пах, тихо подвывал, медленно заваливаясь набок.

Взгляд направо, где должны оставаться ещё двое...

Ха! А они и оставались. Так и стояли в паре метров от молодых людей в каком-то нелепом полуприсиде—полупоклоне, с зачем-то разведенными в стороны руками, даже и не думая нападать.

— Кю! — ляпнул Ярик вспомнившееся из фильма, — Вы чего, пацаки?

Те, естественно, не ответили, вообще не реагируя и даже не глядя на парня. Он глянул, куда это устремили взоры замершие гопники. И увидел Михо, стоявшего в эффектной позе какого-нибудь шаолиньского ушуиста, с зависшими у обеих его кистей яркими шарами немаленьких таких фаерболов.

— А вот и кавалерия с артиллерией. Два в одном флаконе, в смысле — лице, — констатировал Ярик, расслабляясь. — Спрашивается, и какого я тут упирался? Михо, дружище, что делать-то с убогими будем? Может стражу надо вызвать?

— Не надо. Нас там потом до утра промурыжат, заставят объяснять — что, как и почему. Еще и виноватыми останемся. Скажут, напали на мирных граждан, сделали их инвалидами, платите теперь штраф.

— Славка, ну ты смотри, прям, как родная полиция, — заржал Ярик. — Как будто и не попадали в другой мир.