Михей Абевега - Ярлинги поневоле

— Бред! Какой из мэтра заговорщик!?

— Вот они и выпытают, какой.

— И ты об этом так спокойно говоришь! — выпалил, вскакивая-таки на ноги, Ярик. — Надо же спешить! Спасать! На карету, там, напасть, отбить его!

— Ага, — невозмутимо кивнул гоблин, — сейчас твой давешний рыцарский отряд призовём и отобьём. Да и не догнать нам карету — она уже в Крынске, поди, давно. Мы как из форта драпанули, так имперцы оттуда вскоре и убрались восвояси. Мага прихватив да Лексуса твоего недобитого.

— Выжил что ли? — вытаращил глаза парень. — Ну надо же, гадство какое! Эта крыса кровью захлёбывалась и не сдохла, а капитан не выжил.

— Ага, перестарались что-то стражники. Разозлили вы их.

— А капитана? Можем мы капитана забрать как-то? Ну, в смысле, тело его, — Ярик беспокойно затоптался у костра, маяча взад-вперёд перед коблом.

— Да сядь ты уже! — раздраженно рявкнул тот. — В глазах от тебя мельтешит! Тело его тебе зачем?

— Как зачем? — удивился юноша. Немного совладав с собой, он уселся на землю и уставился на гоблина: — Похоронить его хотя бы по-человечески.

— А то без нас его никто не похоронит.- Но для них же он враг! А для нас... За нас он геройски жизнь отдал!

— И ты считаешь, что сможешь его лучше похоронить? — наконец-то наевшийся Генордалтрис непонимающе смотрел на раздухарившегося парня. — Что такое ты сделаешь, чего имперцы не смогут?

— Ну, не знаю, — смутился Ярик. — Может хоть молитву какую-нибудь вашим Создателям прочитать.

— Они и так обряд очищения проведут. Зачем им в форте бродячие умертвия. Так что и без молитв к Создателям не обойдётся.

— А мы дополнительно за их души помолимся, — юноша с сомнением глянул на зелёного. — Я помолюсь.

— Зачем?

— Откуда я знаю!? — пожал плечами Ярик. — В нашем мире принято на похоронах к Богу обращаться, чтоб тот, наверное, более благосклонным к покойнику был. Разве вы так не делаете? Разве не молитесь?

— Наш Создатель определяет посмертие по делам ушедшего, а не по количеству молитв. Ни самого ушедшего, ни тех, кто за него молиться будет. И вообще, — хлопнул себя ладонями по коленям зелёный, — Мы, коблы, хоть и мирный народ, но воевать за свои жилища нам приходится часто. И для нас лучшая молитва — это трупы убитых нами врагов. Чем больше врагов убил, тем благосклоннее к тебе Создатели. Вот ты говоришь, что капитан твой геройски погиб. А для нас коблов куда большее геройство — это убить других и не погибнуть самому. А раз не смог выжить, то и не герой вовсе, а неудачник.

— Вот ничего себе ты завернул! — возмутился Ярик, — Он же нас прикрывал! Разве, если на ваши жилища враги нападают, вы не стоите до смерти, защищая свои семьи, своих жён?

— Странные вы всё же, человеки, — поднял брови гоблин. — Ну погибнут все, «стоя до смерти», ну пройдут по их трупам враги и уничтожат оставшиеся без защиты семьи, раззорив дома. И что в этом хорошего? Что их семьям от их смерти?

— Они смогут сбежать, пока их прикрывают.

— А потом, — Гоблин покачал головой, — погибнуть от голода или нападения без защиты погибших отцов и мужей? И какой смысл? Что так, что эдак — всё равно помирать.

— Но а как же вы тогда?

— У нас жены бьются вместе с нами. И не только жены. Все, кто оружие способен держать. А кто не может, те сразу в лес бегут и прячутся. А мы, если видим, что враг сильнее, тоже убегаем. И уходим жить в другое место.

— А если кто не успеет убежать? — Ярик не перставал удивляться, настолько необычно звучали слова кобла, никак не укладываясь в голове.

— Не успеют, значит были недостаточно хитры и расторопны.

— Ну, ладно, — не унимался парень, — А если ваши семьи всё же захватили, неужели вы не броситесь их спасать, даже ценой своей жизни?

— Нет, — мотнул головой гоблин, — если попались, значит были недостаточно хороши. Сила племени в сильных, умелых и хитрых воинах. И в таких же членах их семей. Выживать должны только лучшие. Если наш дом раззорят более сильные враги, те, кто сумели выжить, уйдут в новые места и дадут новое сильное потомство.

— А если все жёны погибнут?

— Нападем на другое племя и отобьём новых жён.

— А если то племя окажется сильнее?

— Мы что, совсем дурные, на тех, кто сильнее нападать?

— Фух! — выдохнул Ярик, совсем запутавшийся в хитросплетениях гоблинской логики, — Всё у вас не как у людей!

— Это у вас, человеков, все не как у людей, — пожал плечами Генордалтрис. — Самые сильные и смелые вечно гибнут в сражениях, а слабые женятся на вдовах и зачинают новое слабое потомство. Как вы не выродились до сих пор, ума не приложу!

— Ладно, — вздохнул юноша, — чёрт с ними, и с людьми, и с коблами. Что нам с мэтром делать? Нам ведь с сестрой без него никак нельзя. Нам домой надо. А на Михо надежды мало, он нас сюда случайно затащил. Надо старика вытаскивать как-то. Вот ведь, в натуре, близок локоть, да не укусишь!

— Это как? Это ты о чём? — уставился на Ярика гоблин.

— Это фигурально. Вроде как мэтр и недалеко, а вызволить его никак нельзя. Всё равно, что попробовать свой локоть укусить.

Кобл поиграл бровками, состроив недоумённую рожу, поднял перед собой руку, вывернул её, сгибая и разглядывая свой острый локоть. Вытянув шею, попробовал дотянуться до него раззявленным ртом, но не преуспел в этом ни капли — всё же пропорции тела у зелёного не сильно отличались от человеческих, и его акулья мясорубка никак не дотягивалась до желанной цели.

Поклацав ещё пару раз челюстями и не добившись никакого результата, разве что шею себе чуть не вывихнул, гоблин сплюнул и ворчливо пробурчал:

— Надо же! Даже не задумывался об этом никогда.

— Ну вот, теперь знать будешь, — Ярик едва сдерживался, чтоб не заржать над потугами зелёного. — Так что с мэтром-то делать будем? Давай уже думать.

— Чего тут думать, — уверенно заявил гоблин, ощупывая свою шею, словно проверяя, не растянул ли. — Спать надо ложиться. Днём в Крынск пойдём. Сестра твоя тебя ж тоже там дожидаться будет. И мага вашего в тамошних казематах, поди, держать станут. А как туда попасть, есть у меня одна идейка. Глядишь и выгорит что. А сейчас я отдохнуть должен. Всё, спим. Ах, да, я твоему коню бурдюк воды принёс. Вон, возьми, напои. Коню без воды долго нельзя.

— Спасибо, — поблагодарил Ярик никак не прореагировавшего на это, укладывающегося спать кобла, подхватил с земли бурдюк и отправился к Тайсону. Развязанная горловина кожаного мешка превратила его в подобие мягкого ведёрка. Не самая удобная поилка, но ничего другого под рукой не было. Не в шляпу же наливать. К тому же, что-то давненько Ярик её не наблюдал. Скорее всего, посеял либо во время побега из форта, либо пока без памяти катался на Тайсоне по лесу.

— Ах ты красавчик, — похлопал он коня по шее, — спаситель мой. Иди, пасись дальше.