Александр Каломирос - Река огненная

Видите, насколько преуспел в язычестве диавол, если сумел создать всеобщее убеждение, что люди являются богами и поэтому не нуждаются в Боге. Именно поэтому в Древней Греции гордость была так велика, а смирение было практически невозможно. В своей работе «Никомахова этика» Аристотель пишет: «Не испытывать возмущения будучи оскорбляемым — это знак раба низкого происхождения». Понятно, что человек, которого диавол смог убедить поверить в то, что душа его вечна по природе, никогда не сможет быть смиренным, не сможет по-настоящему верить в Бога, ведь он не нуждается в Нем, считая в соответствии со своим заблуждением богом самого себя. Поэтому Отцы Церкви, сразу поняв опасность этого безумного заблуждения, предупредили христиан, что, как формулирует это св. Ириней, «учение о том, что человеческая душа по природе бессмертна, — от диавола» [ 35]. Это же предупреждение мы находим у св. Иустина [ 36], у св. Феофила Антиохийского [ 37], у Татиана [ 38] и других.

Св. Иустин показывает, что фундаментом атеизма является вера в вечность материи и в бессмертие человеческой души. Он пишет: «Некоторые, предположив, что душа бессмертна по природе и совершенно бестелесна, верят, что хотя они и совершают что-либо злое, не будут за это наказаны, так как все бестелесное недоступно страданию, и, к тому же, если душа бессмертна, то она совершенно не зависит от Бога и ни в чем от Него не нуждается» [ 39].

Язычество — незнание истинного Бога, ошибочное убеждение в божественности космоса, вера в то, что природа есть настоящий бог. Этот бог безличен, он есть слепая сила (которая, однако, выше всех персональных богов), закон необходимости. В действительности же этот закон — проекция человеческих представлений о причинно-следственных отношениях, которые с математической точностью управляют материальным миром. Это проекция рационализма на природу. И эта рассудочная необходимость — подлинный верховный бог язычников. Прочие боги язычества — лишь отдельные части мира. Они бессмертны только потому, что бессмертна природа, которая есть их сущность. С точки зрения языческого сознания, человек также бог, подобный другим богам; для язычников настоящий человек — это только его душа [ 40], и они верят, что душа человека бессмертна сама по себе, так как она есть часть вечного и самодостаточного космоса. Так что человек — это, по их мнению, бог и мера всех вещей. Но боги несвободны. Они управляются безличным законом необходимости.

Этот языческий характер мысли смешивался с христианским учением посредством древних ересей. Это же смешение произошло позднее на Западе. На первый план было выдвинуто различие не между Богом и Его творением, а между духом и материей [ 41]. Душа человека стала рассматриваться как что-то вечное. Состояние человека после смерти воспринималось уже не как своего рода сон [ 42] в объятиях Бога, а как подлинная жизнь человека [ 43], к которой воскресение тел, по сути, ничего не добавляет, а потому и нужда в воскресении ставится под сомнение. Праздник Воскресения Христова, который является кульминацией всех праздников в Православии, стал отходить на второе место, так как его необходимость западным христианам была не совсем понятна, подобно тому, как она была непонятна афинянам, которые слушали проповедь апостола Павла.

Но что важнее для предмета нашего разговора, западные богословы стали воспринимать Бога как заложника необходимости, той рационалистической необходимости, которая является выражением человеческой логики. В соответствии со своими рационалистическими философскими концепциями они заявляли, что Бог не способен вступать в непосредственный контакт с низшими существами, какими являются люди. Именно это заблуждение послужило поводом к исихастским спорам, однако началось оно еще с Августина, который учил, что не Бог говорил лицом к лицу с Моисеем, но ангел.

Именно в контексте идеи о высшей необходимости, которой послушны даже боги, мы должны понимать западную юридическую концепцию Божией справедливости. Богу было необходимонаказывать людей за непослушание. Ему было невозможномиловать, так как высшая необходимость требовала возмездия. Даже будучи Сам по Себе благим и человеколюбивым, Бог не мог действовать по любви. И Он был вынужден действовать вопреки Своей любви. Единственное, что Он мог сделать для спасения человечества, — это наказать вместо людей собственного Сына и таким образом принести удовлетворение закону необходимости.

Это печальный «триумф» эллинистической мысли в христианстве. К подобному по своей сути заключению пришел в свое время и Ориген. Как эллинист он должен был признать, что Бог по необходимости есть судья. Бог вынужден наказывать, мстить, посылать людей в ад. Ад — творение Бога. Ад — наказание, которого требовала высшая справедливость, то есть все тот же закон необходимости. И Бог просто вынужден ему подчиниться. Богу не позволено прощать. Высшая сила, сила необходимости, не позволяет Ему любить безусловно. Однако Ориген был вместе с тем и христианином и все же сознавал, что Бог исполнен любви. Но как можно признать Бога любящим, если Он способствует вечным страданиям людей? Если Бог — причина ада по необходимости, тогда аду, по необходимости же, должен быть положен предел, иначе невозможно будет признать Бога благим и любящим. Эта юридическая концепция Бога, согласно которой Он является орудием некой высшей безличной силы, божества, имя которому «необходимость», логически ведет и к другой крайности — к признанию апокатастасиса, то есть «упразднения ада и восстановления всех», иначе мы вынуждены будем допустить, что Бог жесток.

Но греческий языческий менталитет не мог осознать, что причина ада — не Бог, но сами люди — Его создания — разумные существа, обладающие свободой. Если же Бог не был действительно свободен, и Им управляла некая высшая необходимость, то как же могли бы быть свободны созданные Им существа? Разве мог Бог даровать им то, чем не обладал Сам? Идеи же абсолютно бескорыстной и свободной любви языческий менталитет постичь был не в состоянии.

Однако свобода — это наивысший дар, данный Богом Своим созданиям, ибо только в свободе может зародиться ответная любовь. Для греков-язычников этот дар был непостижим. Они просто не могли себе представить, что кто-либо из разумных существ сможет сказать «нет» всемогущему Богу. По их мнению, никто не в силах противиться воле Всесильного. Если допустить, что Бог всемогущ, значит, и милость Его должна быть непреодолима. Люди просто не способны избежать ее. Отсюда следует, что те из них, которые лишены милости Божией, лишены ее потому, что Сам Бог по Своей воле не явил ее им. Так что потеря Божия милосердия, которая является вечной духовной смертью или, другими словами, адом, есть в таком случае акт, полностью зависящий от Бога. Именно Бог наказывает этих людей, лишая их Своей милости, не позволяя ей освятить их. То есть Сам Бог — причина вечной духовной смерти тех, кто проклят. Проклятие — акт, осуществляемый Богом, акт Божией справедливости, точнее жестокости, акт необходимости.