Милорад Павич - Хазарский словарь

В настоящий момент он находился в столице, где всегда наведывался в родительский дом. Здесь тридцать лет назад профессор Сук начал свои исследования, которые уводили его все дальше и дальше от этого дома, и он невольно чувствовал, что путь его закончится далеко, не здесь, в каком-то краю, где стоят холмы, поросшие соснами, напоминающие разломанный хлеб с черной коркой, И все же его археологические исследования и открытия в области арабистики, и особенно труды о хазарах, древнем народе, который давно исчез с арены мировых событий, оставив истории изречение, что и у души есть скелет и этот скелет - воспоминания, попрежнему оставались связаны с этим домом. Дом когда-то принадлежал его левоногой бабке, в которую и он родился левшой. Сейчас здесь, в доме его матери, госпожи Анастасии Сук, на почетных местах расставлены книги д-ра Сука, переплетенные в мех от старых шуб, они пахнут смородиной, и читают их с помощью особых очков, которыми госпожа Анастасия пользуется только в торжественных случаях...

В то время, когда профессор Сук стоял на пороге третьего десятилетия своих исследований, когда глаза его стали быстрыми, а губы медленнее ушных раковин, когда его книгами начали все чаще пользоваться в археологии и ориенталистике, у него появилась еще одна причина наведываться в столицу. Однажды утром здесь, в большом здании, пышном, как слоеный торт, в шляпу, из которой позже вытаскивают записки, было опущено и имя д-ра Исайло Сука. Правда, ни в тот раз, ни позже оно не было вытащено, однако д-р Сук регулярно получает приглашения на заседания в этом здании. Он приезжает на эти заседания со вчерашней улыбкой, растянутой на губах, как паутина, и теряется в коридорах здания, в круговых коридорах, идя по которым, однако, никогда нельзя прийти на место, с которого ты начал движение. Он подумал, что это здание похоже на книгу, написанную на незнакомом языке, которым он еще не овладел, его коридоры - на фразы чужого языка, а комнаты - на иностранные слова, которых он никогда не слышал. И он нисколько не был удивлен, когда ему однажды сообщили, что в одной из комнат на первом этаже, где пахнет раскаленными замочными скважинами, он должен быть подвергнут обязательному здесь экзамену. На втором этаже, где вытаскивались свернутые трубочкой бумажки, авторитет его книг был бесспорным, однако этажом ниже в этом же самом здании он чувствовал себя коротконогим, будто штанины его брюк постоянно удлиняются. Здесь болтался народ, подчиненный тем, что были выше, на втором этаже, но здесь его книги не принимались во внимание, и он ежегодно подвергался экзамену, причем предварительно тщательно проверялось, кто он такой. После экзамена, правда, д-ру Суку не сообщили оценку, которая, конечно же, была где-то зафиксирована, однако председатель экзаменационной комиссии весьма похвально отозвался о профессиональных данных кандидата. В тот день д-р Сук с большим облегчением отправился после экзамена к матери. Она, как и обычно, отвела его в столовую и здесь, закрыв глаза, показала ему прижатую к груди новейшую работу д-ра Сука с авторским посвящением. Из учтивости он взглянул на книгу, украшенную собственным автографом, а потом мать, как всегда, усадила его на табуретку в углу комнаты... С завидной точностью она рассказала сыну, что профессор Сук установил: ключи, найденные в одном глиняном сосуде в Крыму, вместо головки имели серебряные, медные или золотые имитации монет, встречавшиеся у варваров. Всего было найдено 135 ключей (д-р Сук считал, что их было до десяти тысяч в одном сосуде), и на каждом он нашел по одному маленькому значку или букве. Сначала он подумал, что это знак мастера или что-нибудь в этом роде, но потом заметил, что на монетах большей стоимости оттиснута другая буква. На серебряных монетах была третья буква, а на золотых, как он предполагал, четвертая, хотя не было найдено ни одного ключа с золотой головкой. И потом он пришел к гениальному выводу (на этом важном месте мать попросила его не вертеться и не прерывать ее вопросами): он распределил монеты по стоимости и прочитал зашифрованную запись или послание, которое возникнет, если буквы на монетах сложить в одно целое. Эта надпись была: "ATE", и недоставало только одной буквы (той самой, с золотой монеты, которая не была найдена). Д-р Сук предположил, что эта недостающая буква могла быть одной из священных букв еврейского алфавита, возможно это была буква "X", четвертая буква божественного имени... А ключ, который ее носит, предвещает смерть.

Тем временем, каждую вторую весну, имя д-ра Сука опять оказывалось в той самой шляпе за дверями, пахнущими раскаленными замочными скважинами. Его об этом не оповещали, и он никогда не знал исхода... Экзамены теперь проводились все чаще, и на председательском месте всегда сидел кто-то новый. У д-ра Сука была одна студентка, которая очень рано облысела, но по ночам собака лизала ей темя, отчего у нее на голове выросла густая пестрая шерсть. Она была такой толстой, что не могла снять с пальцев свои перстни, и носила брови в форме маленьких рыбьих скелетов, а вместо шапки - шерстяной чулок. Спала она на своих зеркалах и гребнях и, разыскивая в снах своего маленького сына, свистела, отчего он, лежа рядом с ней, не мог спать. Сейчас она экзаменовала д-ра Сука, а ребенок сидел рядом, невыспавшийся и лысый. Чтобы как можно скорее разделаться с экзаменом, по ходу дела он отвечал и на вопросы ребенка. Когда все это кончилось, он пришел обедать к своей матери и был настолько разбит, что мать посмотрела на него с тревогой и сказала: "Смотри, Саша, твое будущее разрушает прошлое! Ты плохо выглядишь..."

- Знаешь ли ты, сколько ротовых отверстий у евреев? спросила его мать в тот день, пока он ел. - Наверное, не знаешь... Об этом писал кто-то, кого я недавно читала, кажется д-р Сук. Это было в то время, когда он занимался диффузией библейских понятий в степях Евразии. Основываясь на исследованиях, которые он проводил еще в 1959 году на месте раскопок в Челареве, на Дунае, он установил, что там находилось поселение совершенно незнакомой нам популяции, гораздо более примитивной и в антропологическом отношении более старой, чем авары. Он считает, что это захоронение хазар, которые пришли с Черного моря, сюда, на Дунай, еще в VIII веке. Теперь уже поздно, но ты мне напомни завтра, когда придешь на день рождения Джельсомины, я тебе прочитаю потрясающие страницы, где он об этом пишет. Исключительно интересно...

С этим обещанием д-р Сук проснулся и нашел во рту ключ. Когда он вышел на улицу, полдень уже разболелся вовсю, какая-то световая чума разъедала солнечное сияние, оспы и нарывы воздуха распространялись по небу и лопались в настоящей эпидемии, которая охватила и облака, так что они гнили и разлагались, все медленнее летя по небу...