Анри Шарьер - Ва-банк

Через два года Делгадо-Шалбо был убит. Как и почему это произошло, никто толком не знал. Существовали две версии. Согласно первой вся троица должна была быть уничтожена, просто президент попал на мушку первым. Согласно второй сами полковники, бывшие сторонники, решили убрать его. Убийца был арестован, потом его пристрелили, якобы при попытке к бегству, когда перевозили из одной тюрьмы в другую. С этого дня на первое место в политической жизни страны выдвинулся Перес Хименес, официально ставший диктатором в 1952 году.

А наша жизнь шла своим чередом. Мы были поглощены созданием своего собственного дома, в котором смогли бы жить дальше счастливо и безбедно, в любви и согласии.

В этот дом предстояло вскоре переехать Клотильде, дочери Риты, которая должна была стать моей дочерью и внучкой моему отцу. В этот дом будут заходить мои друзья, здесь они всегда найдут самый радушный прием и надежный приют.

И вот, наконец, великий день настал, мы победили. В декабре 1950 года деньги за отель были полностью выплачены, и мы получили документ, удостоверяющий наше право на полное им владение.

Сегодня Рита отправляется в путь. Она едет во Францию искать моего отца. Она должна была найти то место, где он укрылся от позора и презрения окружающих.

— Положись на меня, Анри! Я найду его и привезу сюда.

Искать отца, моего отца… Школьного учителя из Ардеша, который двадцать лет назад, целых двадцать лет назад, так и не смог обнять на прощанье своего сына, приговоренного к пожизненной каторге, ведь в комнате для свиданий нас разделяла стальная решетка… Отца, которому Рита скажет: «Я пришла к вам как дочь, сказать, что сын ваш добился, наконец, свободы, завоевал ее сам и живет отныне честно и праведно в собственном доме, где не хватает только вас».

Гостиница осталась на моем попечении. Каждое утро я вставал в пять и вместе с Мину и двенадцатилетним мальчуганом Карлито отправлялся за покупками. Карлито нес корзины. Часа за полтора мы приобретали все необходимое — мясо, рыбу, овощи — и возвращались, нагруженные, как мулы. На кухне мне помогали две женщины. Я вываливал продукты на стол, и они начинали разбирать их.

Самое лучшее время для меня начиналось в половине седьмого, когда я садился завтракать в столовой в компании Мину и четырехлетней девчушки, дочери поварихи. Крошка отказывалась без меня есть. Все вокруг — ее маленькое угольно-черное тельце, тоненький звонкий голосок, огромные черные глаза, доверчиво взирающие на меня, ревнивый лай Мину, Ритин попугай, выклевывающий из моей чашки с остатками кофе хлебные крошки, специально для него предназначенные, — все это казалось мне атрибутами счастья и превращало завтрак в лучший момент дня.

Письма от Риты все нет. Вот уже месяц, как она уехала. Конечно, дорога долгая — шестнадцать дней, но все же она уже две недели как во Франции, и никаких вестей. Мне не нужно даже письма, достаточно одной коротенькой телеграммы «Отец жив и здоров, любит тебя по-прежнему».

Раз по десять на дню я высматривал почтальона. А когда он появлялся, держа в руках полоску зеленоватой бумаги, нетерпеливо выхватывал телеграмму у него из руки и с замирающим от разочарования сердцем убеждался, что она адресована кому-то из постояльцев.

Это постоянное ожидание и отсутствие новостей вконец измотали мои нервы. Я работал как каторжный, все время пытаясь себя занять, помогал на кухне, изобретал какие-то невероятные блюда, по два раза на дню проверял, как убраны комнаты. За все это время в гостинице случилось только одно неприятное происшествие. Карлито по ошибке вместо парафина для натирки полов на кухне купил что-то горючее. Кухарки намазали этим веществом пол и, ничего не подозревая, затопили плиту. Вся кухня в секунду занялась пламенем, девушки получили сильные ожоги. К счастью, малышку, дочь одной из них, удалось спасти — я успел накинуть на нее скатерть, и девочка не пострадала. Пришлось нанять нового повара, панамца.

И вот я в аэропорту. После почти двухмесячного молчания от Риты пришла телеграмма: «Буду во вторник, в 15. 30, рейс 705, люблю, Рита». Ни слова больше. Разыскала она его или нет? Я терялся в догадках и сходил с ума от волнения.

— Ну, что отец? — Это был первый вопрос, который я задал Рите, едва успев поцеловать ее в щеку.

Она нашла его. Он покоился на маленьком деревенском кладбище в окрестностях Ардеша. Рита показала мне фотографию — скромная, аккуратная плита с надписью: «Ж. Шарьер». Умер он за четыре месяца до ее приезда во Францию.

Сердце мое разрывалось от боли и гнева.

— Рита, мы должны расстаться. На время, конечно. Попытайся понять: эти свиньи полностью разрушили мне жизнь. Из-за них отец умер в одиночестве, так и не успев обнять и простить меня. Я должен, просто обязан отомстить! Надо только раздобыть денег. Прошу, дай мне взаймы пять тысяч боливаров из наших общих сбережений. Это на первое время, потом что-нибудь придумаю.

В голове моей уже начал складываться план.

Сколько всего понадобится денег? Тысяч двести боливаров, никак не меньше. Есть два места, где их можно взять. Во-первых, Эль-Кальяо, там целая куча золота, охраняемая бывшими заключенными. Потом, в центре Каракаса есть одна крупная фирма, где работает один кассир. Обработать его несложно. Обычно он ходит за деньгами без сопровождения. Вход в здание и коридор на четвертом этаже освещаются слабо. Я вполне могу сработать один, применив хлороформ. Единственное осложнение, могущее возникнуть, — если сумма слишком велика, за ней отправляются втроем. Тут уж одному мне не справиться. В Эль-Кальяо проще. Забрать золото, сколько смогу унести, потом зарыть его в надежном месте. Можно залечь с Марией в постель, усыпить ее хлороформом, а затем спокойно отправиться на дело. Управиться до рассвета и вернуться в постель.

А выбираться отсюда лучше всего через Британскую Гвиану. Поеду в Джорджтаун, там, кстати, нетрудно найти покупателя на золото. Подыскать сообщника тоже не проблема. Вместе перетащим золото на британский берег и спрячем его там.

Пробираться в Джорджтаун следует тайно. Я не был там несколько лет, и на случай, если встречу кого-то, следует придумать убедительное объяснение отсутствия и возвращения. Скажу, что торчал все это время в джунглях — искал золото или собирал балату [7].

Я знал, что Малыш Жуло все еще там. Он парень надежный и меня укроет. Одно только опасно — можно встретить Индару или кого-то из ее родственников. Из дому выходить буду по ночам. Нет, лучше вообще не высовываться, буду посылать Жуло. Кстати, Большой Андре тоже в Джорджтауне, живет по канадскому паспорту. Возьму его паспорт, переклеим фото, сделаем печать — это пустяки. А если его не окажется, можно купить паспорт у какого-нибудь моряка, в клубе.