Лев Гумилёв - Дар слов мне был обещан от природы

А в чем его вопрос?

Я знать мою судьбу
Давно хочу.

А кто же жмурик этот?

Он не был ни злым, ни суровым.
Он был одиноким, всегда.
Но плещется снежным покровом
Над вами его борода.
Вы лживым опутаны словом.
Понять его вам не дано.
Но вашим сиротам и вдовам
Отравит сознанье оно.
Ни слова о прежнем иль новом
Не вымолвит слабый язык.
Смирившись, привыкнуть к оковам
Заставил вас грозный старик.

Додули?

Я понял как будто.

Начнем же.

Успеем всегда.

Как годы влачатся минуты,
Минутами стали года.
Но налиты наши стаканы,
Осушим их вместе до дна.
Быть может, закроются раны
Святым врачеваньем вина.
Эй музыки! В снежном сверканье
Моих полунощных огней
Топите остатки мечтанья
О бренной столице своей.
Ненужную память оставьте
Про бывшую вашу страну.
И бешеной пляской прославьте
Владыку Земли — Сатану.

Ты что-нибудь, батя, заметил?

Быть может, немного, земляк.

Не люди ведь гадины эти,
И странный у каждого знак,
А смотрят, как будто Иуды
С сексотами в них пополам.
Сорваться бы надо отсюда,
Иль тут же заначиться нам.

Но я не один здесь.

Марьяну
По новой найдем до зари.

Я с этой одной не расстанусь.

Так с нею на пару гори!

Я танцами и музыкой пьяна.
Как весело, легко на этом бале.
Но Вы печальны; выпейте вина.

А Вам не странно то, что мы узнали
Про старика?

Оставьте. Вам всегда
Опасности несбыточные снятся.

А почему над нами борода
Какого-то былого святотатца?
А почему за алою чертой
Танцуют танго гады и скелеты?
Кто наш хозяин? Гений? Вор? Святой?

Я ни на что не нахожу ответа.

Я понял все. Мы заперты во мгле.
Назад и вбок отрезаны дороги.
Безбожный Карла, живший на Земле,
Источник нашей боли и тревоги.
Белесая струится борода
Со строк несчетных лживых толкований,
Его рабы, а наши господа
Хотят для нас лишь боли и страданий.
Но и они в таком же полусне,
Они, как мы, бессильны перед снами.
А Карла сам покорен Сатане
Царящему над ними и над нами.

Вы праздник мне испортили совсем.
Не верю Вам; кошмары мне постыли.
Я не хочу Вас слушать.

Буду нем.

Ей не понять, а я помочь бессилен.

Послушайте, пойдемте танцевать.

Нет, посидим, возьмите папиросу.
Я Вас люблю. Мне трудно рассказать
Как я люблю Ваш рот и Вашу косу,
И блеск очей под змейками бровей
Струящихся среди атласной кожи.
Сегодня же Вы станете моей
И прошлого никто отнять не сможет.

Так легко.
Не видят нас.

Оставьте! Нет! Не надо…
Нет, только завтра.

Завтра далеко.

Вам будет за терпение награда.

Ты говоришь мне: завтра. Завтра рок
Играть иначе будет нами всеми.
Во всех мирах грядущим правит Бог.
В его руке стремительное время.
Он дал нам час, пьянящий как вино,
Как дантов ритм неповторимый.
Решись, иль мгла вползет в окно,
А радость унесется мимо.

Я не хочу…

Не ждет беда!
Теперь же, тут же.

Никогда.
Я не хочу; не надо, милый.
Зачем в глазах у Вас укор.
Смиритесь перед женской силой.

Оставим этот разговор.
Мне жаль, что я обманут дважды.
И каждый раз мне жаль вдвойне.
Я нес Вам пить — Вы не имели жажды.
Я пить просил — Вы отказали мне.

Их затянулась болтовня.

Я чую наступленье дня.

Подай лишь знак, и мы начнем.

Пока нельзя. Они вдвоем.

Его сумею отвести.

Ее сумею обольстить.

А мы наточим острие
И, торжествуя, поглядим
Какое сердце у нее
Дрожит в трепещущей груди.

Сейчас. За алою чертой
Скамье недолго быть пустой.

Он сам отходит.

Ну, вперед.
Наш повелитель жертву ждет.

Прекрасная дама…

Я рада,
Мой канцлер, приветствовать Вас.
Но с Принцем мне встретиться надо.

Он встретит раскаянным Вас.
Пойдемте со мною. За этой
Чертою откроются Вам
На Ваши сомненья ответы
И радость смятенным сердцам.
Мгновенная Ваша досада,
Как влага на чистом песке,
Бесследно исчезнет.

Я рада
Довериться Вашей руке.

О Принц мой.

Что, придворный капеллан?