Стэн Барстоу - Святая ночь [Сборник повестей и рассказов зарубежных писателей]

Затем еще раз глянула в воду и опять осталась недовольной: она все еще не так красива, как была. Тогда Симби подошла к высохшему дереву, отломила сгнившую ветку и вернулась к плотине. Она растерла ветку между камнями и напудрила порошком лицо. После этого снова взглянула на себя и убедилась, что стала красавицей. Она осмотрела себя со всех сторон: да, да, настоящая красавица!

И только подняла голову, припоминая, не забыла ли она чего, как вдруг увидела перед собой Сатира: он без устали разыскивал ее с тех пор, как она исчезла вместе со скалой, — и вот наконец нашел.

— Правы люди, ты воистину лютый Сатир, бич Черных Джунглей! — воскликнула пораженная Симби; она вся помертвела от страха.

Девушка со всех ног побежала туда, где на солнышке сушились ее боги. Она положила их в сумку и надела ее на левое плечо. Потом встала на самый край плотины и, уже не боясь ничего, закричала:

— Подходи, я готова биться с тобой насмерть. Ах ты лиходей злосчастный! Убийца путников! Людоед из Черных Джунглей! Подходи, я готова биться!

— Я-то думал поймать тебя и запереть в клетку, а съесть только через несколько дней. Но ничего не поделаешь, за эти дерзкие слова придется убить тебя сразу же, на месте!

Так ревел Сатир, и на его голос сбежалось более тысячи злых духов. Они стояли вокруг плотины. И все вопили от радости, потому что знали силу Сатира и не сомневались, что он мигом разделается с Симби.

Кичась своей силой, Сатир выступил вперед. Он прыгнул на край плотины и так треснул по голове Симби, что она сразу съежилась впятеро. Но когда он попробовал унести ее, она подскочила и, ударившись оземь, стала такой, как всегда. И, не долго думая, хлестнула его по глазам так, что он сразу ослеп; она хотела столкнуть его в воду и утопить, но не тут-то было: он провел ладонью по глазам и опять стал видеть. И как дохнул себе на руки — ладони вмиг раскалились докрасна, будто железо. Но прежде чем он успел схватить Симби, она нырнула в воду. Сатир тут же прыгнул вслед и все норовил ухватить ее раскаленными руками.

Но пока он барахтался, стараясь достать ее со дна, Симби превратилась в букашку и поплыла по воде, и это было последнее волшебное средство в ее власти.

Увидел Сатир букашку, — а больше в воде никаких живых существ не было — поймал ее и начал гадать:

— Это букашка — Ироми. А Симби говорила в тот день, когда одолела меня, что умеет превращаться в «Иро» — в «Иро», но не в Ироми; а букашка-то ведь — Ироми.

Он швырнул букашку обратно, и она в тот же миг поплыла прочь.

«Что ж такое „Иро“, в которое умеет превращаться Симби», — ломал себе голову Сатир. Ведь она чуть было не назвала полностью имя букашки Ироми в тот день, когда они бились в первый раз; но Рали тогда шепнула ей: «Ах, Симби, ты же знаешь, что нельзя открывать свои тайны врагам, таким, как этот Сатир!» Симби смолкла на полуслове, успела выговорить только «Иро» вместо «Ироми».

Но через несколько мгновений Сатир снова схватил букашку. И долго разглядывал ее.

— Нет, это — Ироми, а не «Иро», в которую Симби будто бы умеет обращаться.

И он снова швырнул ее в воду, а все злые духи, обступившие плотину, смотрели и слушали, как он рассуждает сам с собой насчет «Ироми» да «Иро».

Швырнув букашку, он не ушел, а стал сторожить, когда Симби выйдет из воды.

А она вскоре и вправду выпрыгнула и влетела ему в нос. Впилась в ноздрю, да так больно, что он не мог и пяти секунд вытерпеть. Сатир носился кругами, выл отчаянно и выдувал воздух из ноздрей, но букашка не вылезала. Тогда он начал метаться и скакать меж деревьев и скал, а букашка жестоко кусала его. Остальные злые духи бегали за ним и смеялись: они думали, что он просто шутит.

Но когда он упал на землю и умер, все в страхе разбежались. Падая, он вопил так страшно, что все вокруг примолкли. От его крика валились большие деревья, а горы и скалы так и ходили ходуном.

А когда пришел ему конец, букашка вылетела из его ноздри и сразу же обернулась прежней Симби.

Так Симби убила Сатира, лютого стража Черных Джунглей. Радостная, отправилась она в путь и без страха шагала теперь по Черным Джунглям: ведь она убила самого злого из всех злых духов.

И вот однажды она добрела до логова Сатира за скалистым холмом. Это было такое страшное место, что трус и близко бы не подступился. Но Симби стала теперь мужественной женщиной и смело вошла в дом.

Затем она заглянула на задний двор и неожиданно увидела там Рали в клетке. Симби подбежала, открыла клетку, и Рали вышла на волю. Вот была радость, когда подружки обнялись!

— Какое счастье, что ты пришла и спасла меня; ведь Сатир наверняка бы меня убил, он так и сказал, когда уходил четыре дня назад. Но с того дня он больше не возвращался, — смеясь, говорила Рали.

— А как же Кадара, Сала, Бако Петух и другие? — тихо спросила Симби.

— Он убил их всех и сожрал, а последней была Бако Петух, — ответила Рали.

— Неужто? Видно, им было на роду написано умереть от руки Сатира. Стало быть, они раньше него попали на тот свет. Ведь он и сам теперь на том свете, с покойниками обедает, — сказала Симби.

— Сатир на том свете? Да не может быть! — не поверила Рали.

— Да, я убила его два дня назад с помощью моих трех богов.

— Кого убила?

— Сатира, хозяина этого дома!

— Неужто ты сражалась с ним? — с волнением спросила Рали.

— Я взяла да превратилась в водяную букашку Ироми. Помнишь, я хотела сказать: «Ироми», а ты меня остановила. Не надо, говоришь, открывать свои тайны. Сатир все ломал себе голову, но так и не сообразил, что «Иро» — это и есть «Ироми». Залезла я ему в ноздрю и давай кусать, пока он не сдох: так я убила его. Он ведь превратил мои руки и ноги в камень; хорошо, что меня спас гном, а то Сатир и злые духи замучили б меня до смерти, — рассказывала Симби.

— Что с тобой было после того, как тебя унес орел? — спросила Рали.

— Неделю или две я прожила в дупле, куда орел меня бросил. А потом меня вытащил дровосек и увел в свой город. Он женился на мне, и у нас было двое детей. Но я ушла от него, когда наших сыновей принесли в жертву богам, чтобы избавить людей от голода.

— А откуда у тебя эти три бога? — Рали жадно ловила каждое слово Симби.

— Мне их дала старуха, я у нее работала, чтобы добыть денег на еду и одежду; но меня утащил Сатир.

После того как Симби рассказала Рали обо всем, что ей довелось испытать, они еще раз обошли логово Сатира. Симби взяла костяную палицу — их тут было несколько, — и они ушли. Неподалеку оказалось много фруктовых деревьев. Они нарвали плодов и наелись досыта.

Утолив голод, они вернулись в дом. Там они и хотели сперва заночевать. Но уж очень боязно было, и они вышли наружу, захватив с собой два кожаных мешка. Мешки были такие длинные и широкие, что каждый мог вместить двоих.